Евгений Сухов - Матерый и скокарь
– Именно так.
– Второе, что я сделаю после траура по Тиберию, так это отзову Понтия Пилата. Он не оправдал возложенных на него надежд. А копье… – Калигула снял со стены дротик. – Пожалуй, я возьму его с собой в Рим. Тиберий не однажды говорил, что оно приносит ему удачу. Надеюсь, удачу оно будет приносить и своему новому хозяину. И в-третьих, я выполню волю Тиберия и взойду на трон в той материи, что он мне подарил перед смертью.
Глава 17
Спишь, голубь?
В гараж Кирилл приехал далеко за полночь и совершенно не удивился, когда застал в нем Михаила Григорьевича. Тот по-деловому зачищал напильником заусенцы у какой-то трубки, которую вполне можно было бы принять как за вороток, столь нужный в автохозяйстве, так и за самодельный ствол. Заметив гостя, Михаил Григорьевич без суеты ослабил тиски и поднес к дымчатым линзам выточенный предмет, стремясь выявить возможные дефекты. И, видимо, не обнаружив таковых, с довольным видом положил изделие в карман халата.
– Прибыл, – протянул мастеровой. – Знаешь, давно я не выполнял такой приятной работы, а то занимаешься черт-те чем. А тут настоящим оружейником себя почувствовал. Глядишь, скоро и латы буду ковать, мне бы только кузнечному делу подучиться. Хе-хе-хе, и порядок! Держи!
Рядом со станком лежала фотография, на которой был запечатлен наконечник копья. Точность выполненной копии была просто поразительна. Кирилл Глушков был не из тех людей, кто склонен восторгаться, но в этот раз в его глазах блеснул огонек.
– Хорошая работа, ничего не скажешь. А главное, друг будет доволен. Он известный собиратель разной старины, чего у него только не встретишь!
Открыв портфель, Фомич бережно уложил в него наконечник копья.
– Очень интересная форма копья.
Михаил Григорьевич достал сигарету, небрежно чиркнув зажигалкой, закурил. Похоже, он был расположен к обстоятельному разговору, что было для него не характерно.
– Верно, очень древняя. Такие даже в Средние века не изготавливали.
– Наверняка оно откуда-то из античного мира.
– Все может быть, – неопределенно ответил Кирилл.
– Знаешь, я в прошлом году был с женой на экскурсии в Вене и нечто похожее видел в музее Габсбургов. Там лежит такое же копье. По преданию, центурион ударил им под ребро Христу. Случайно не его копию я делал? – Глаза Михаила Григорьевича плутовато прищурились.
Кирилл невольно нахмурился, не самое подходящее время для расспросов. Пусть даже безобидных на первый взгляд. Закрыв портфель, Фомич напрягся:
– У тебя богатое воображение, Григорьевич. – И уже совсем весело добавил: – Но это не так уж и плохо.
Расплатившись, Фомич вышел из гаража. Метрах в двадцати стояли двое мужчин и покуривали. Прежде в этом гаражном кооперативе он их не встречал. Наверняка какие-нибудь полуночные заказчики. Круг общения у Михаила Григорьевича широк, так что удивляться не стоит.
Фомич позабыл о незнакомцах тотчас, как только сел в автомобиль.
* * *Кирилл крепко спал.
Некоторое время он не мог понять, что же происходит: рядом с ним, пробиваясь через глубокую дрему, раздавалась какая-то назойливая музыка, которая норовила достучаться до сознания. И только изрядно помучившись, он догадался, что это трезвонит мобильный телефон. Не открывая глаз, он пошарил рукой по тумбочке и отыскал ладонью дребезжащий телефон.
– Слушаю, – произнес Фомич, даже не пытаясь придать своему тону любезность.
– Спишь, значит, голубь? – Голос в трубке прозвучал ехидно. – Хорошая у тебя работа, однако. Вскрыл какую-нибудь хату, толкнул барахлишко скупщику и отлеживайся себе до следующего раза. А вот только нет у меня времени ждать, пока ты выспишься.
– Послушай, я тут немного…
– Знаю, ты сделал то, что от тебя требовалось. Такой шухер навел!.. Жду тебя через час. На том же месте.
Анастасия лежала, повернув голову в его сторону, слегка посапывая через приоткрытый рот. Она была лучшее из того, что ему удалось завоевать, а потому терять ее он не хотел.
Фомич поднялся. Девушка мгновенно проснулась.
– Ты куда-то уходишь?
В глазах девушки Кирилл увидел тревогу. Прежде о нем никто так не волновался (даже голосок чуток дрогнул), это было приятно.
Глушков вдруг осознал, что в нем проснулся инстинкт продолжения рода. Не тот, который случается у юношей, подгоняемых жаждой совокупления, а осознанный, заставляющий думать о будущем потомстве. О женщине как хранительнице домашнего очага. На эту роль больше всего подходила именно Анастасия.
Настя была не из тех девушек-витрин, на которых он прежде вешал драгоценности и меха и с которыми его не связывало ничего, кроме постели, она была иного качества. Возможно, кому-то она покажется не столь совершенной, но для него она была лучшее из того, что он встречал прежде.
– Я ненадолго, – Кирилл взял со стула рубашку. – Ты спи, устала ведь.
Застегнул пуговицы. Анастасия наблюдала за тем, как его пальцы столь же лениво потянулись за брюками. В какой-то момент Фомичу показалось, что она захочет перехватить его руку и удержать его дома самым доступным и весьма приятным способом. Однако не случилось. Лишь глаза сделались темнее. Было в ней что-то от колдуньи!
– А может, тебе все-таки остаться?
Кирилл почувствовал замешательство. Женщина чувствует опасность острее, чем мужчина, подобную особенность в ней заложила природа. Она вообще ощущает все драматичнее, иначе человечество давно бы вымерло. Может, следует пойти на поводу у ее инстинктов и остаться дома?
Но в следующую секунду его рука уверенно подхватила брюки.
– Нужно идти. Вот увидишь, я скоро.
Оделся и, как было заведено между ними, поцеловал подставленную щеку, ощутив аромат ее духов. Взяв портфель с копьем, вышел из квартиры.
Темно. Город спал. Поежившись от прохлады, направился к автомобилю. Встреча была назначена в пятнадцати минутах езды, так что у него было время, как следует подумать. Сел в салон, закурил сигарету.
Вдруг в памяти всплыло встревоженное лицо Анастасии. Даже если не учитывать степень ее беспокойства, то невольно возникает вопрос, почему толстяк решил встретиться с ним именно ночью? Неужели он так нетерпелив, что не мог дождаться утра?
Об этом стоило подумать.
И чем больше размышлял Фомич, тем сильнее в нем говорил инстинкт самосохранения. Следовало бы отказаться и назначить встречу на более подходящее время и место. Хотя… Если они всерьез вознамерились его убрать, так где гарантия того, что они передумают?
А может, зря он нагоняет страхи? Все произойдет именно так, как было обговорено: он передаст им наконечник копья, они отдадут ему причитающиеся деньги, и на том все завершится. От пришедшей мысли Фомич повеселел. Чего же себя загонять раньше времени?
Повернув ключ зажигания, Кирилл выехал со двора. Луч фар прошелся по кустам, скользнул по одинокой фигуре, бредущей по тротуару, а потом растаял в свете уличных фонарей.
* * *Машина губастого стояла в условленном месте. Габариты потушены. Вокруг ничего такого, что могло бы насторожить. Пустынно. Дверца приоткрылась, и толстяк ободряюще махнул рукой.
– Ну, чего сидишь! – недовольно выкрикнул он. – Не век же мне тебя дожидаться.
Заглушив двигатель, Фомич взял портфель и вышел из машины. Стараясь не вертеть головой по сторонам, осмотрел боковым зрением близлежащий переулок, киоск, два одиноко стоящих дерева. Ничего такого, что могло бы насторожить, – обыкновенная безлюдная улица большого города, отдельные пешеходы не в счет.
И все-таки что-то было не так. Под ложечкой запульсировало, оголив нервы. Стараясь не показать накатившего беспокойства, Фомич неторопливо обошел капот автомобиля, попытался изобразить нечто похожее на улыбку и тяжело плюхнулся на пассажирское сиденье.
– Принес?
– Вот здесь, – похлопал Кирилл ладонью по старому кожаному портфелю.
– Похвально, – произнес толстяк. – А ты молодец, четко справился. До сих пор в городе об этом только и говорят. Как тебе удалось такое дело провернуть? У него ведь была одна из лучших охранных систем. Поделись!
Вопрос отчего-то не понравился, не с этого следовало бы начинать. Пожав плечами, Фомич ответил:
– Это моя работа. Вы мне заказали, я сделал. Каждый выполняет то, что умеет. Так что ничего особенного.
– Понятно, просто нужно быть в своем деле профессионалом.
– Вот именно. А вы принесли деньги?
– Разумеется. Или ты думаешь, что тебя кто-то разводит?
– Я так не думаю.
– Ну, так показывай.
Щелкнув замками, Кирилл открыл портфель.
– Мне не хочется выглядеть наглым, но я бы хотел взглянуть на деньги.
Чмокнув толстыми губами, тот неодобрительно хмыкнул:
– Вы все, домушники, такие недоверчивые?
– За других не отвечаю, но вот я такой.
– Ну, если так… Вон глянь туда, деньги сзади, – ответил толстяк, беспечно махнув рукой.
