Евгений Сухов - Последний в черном списке
Валентина сидела, потупив взгляд. Кошмарные видения уже исчезли, но сказать, что она полностью приняла ситуацию такой, какая она есть, было нельзя. Девушка словно замкнулась внутри себя. Ни разговаривать, ни уж тем более отвечать на какие-либо вопросы, связанные с происшедшим, ей совершенно не хотелось.
— Дело у нас с вами получается весьма туманное, — Саранцев наконец оторвался от бумаг и вскинул голову. При этом он смотрел не на Валентину, а на ее отца. — Много темных пятен и вообще…
Елизаров перебил его на полуслове. Резко подавшись вперед, так, что стул под ним угрожающе скрипнул, Владислав уперся кулаками в край столешницы.
— Какие еще темные пятна? — напористо спросил он. — Вы это о чем?
Саранцев замялся.
— Ну, как вам объяснить, Владислав Всеволодович… Вы только, пожалуйста, не нервничайте и оценивайте ситуацию адекватно. Хорошо?
— Я постараюсь.
— В любом случае поймите, я свою работу знаю гораздо лучше, чем вы. Дело в том, что доказать факт изнасилования как таковой всегда проблематично…
— Не понял, — бросил сквозь зубы Елизаров.
Валентина подняла голову.
Саранцев помусолил кончик ручки, немного повертел ее между пальцами и отложил в сторону. Сцепил руки в замок и откинулся на спинку стула, словно для того, чтобы по возможности быть подальше от Елизарова.
— Я не хочу никого чернить или наговаривать на кого-то. Боже упаси! Но нужны доказательства не физического проникновения как такового, — он быстро покосился на Валентину и тут же перевел взгляд на Елизарова. — А доказательства того, что данный половой акт производился без единодушного согласия сторон. Вы понимаете, о чем я?
Кровь ударила Елизарову в голову. Он живо уловил, к чему клонит сотрудник райотдела, и его первым импульсивным порывом было броситься на наглеца и от души врезать тому по его отекшей, заспанной физиономии. Однако Владислав предпочел сдержаться. Стиснул кулаки, но остался сидеть в прежней позе.
— Вы хотите сказать, что моя дочь сама согласилась на контакт с четырьмя отморозками?
— Что? — вскинулась Валентина.
Саранцев и Елизаров переглянулись. Мужчина, стоявший у окна, тоже обернулся и осуждающе покачал головой. Владислав шумно перевел дыхание, а затем спокойно сказал, обращаясь непосредственно к дочери:
— Валюша, ты можешь подождать меня в коридоре? Я немного поговорю с ребятами и…
— Нет. Папа…
— Валя, я прошу тебя. Пожалуйста.
Она неохотно подчинилась. Медленно поднялась со своего места и двинулась к выходу. Когда дверь за ней закрылась, Елизаров вновь повернулся к Саранцеву:
— Так вы хотели сказать именно это?
Саранцев не сразу нашелся с ответом, но ему на помощь неожиданно пришел второй мужчина.
— Позвольте мне объяснить вам, Владислав Всеволодович… — предложил он, отойдя от окна и останавливаясь рядом со стулом, на котором минуту назад сидела Валентина.
— А вы кто такой? — не слишком дружелюбно поинтересовался Елизаров.
Мужчина продемонстрировал свое удостоверение в раскрытом виде.
— Майор Винскайтес. Управление по борьбе с организованной преступностью, — солидно представился он и тут же вернулся к теме разговора: — Мы не хотим сказать, что у нас нет желания помочь вам и вашей дочери, Владислав Всеволодович. Напротив, я уверен, что подонков, которые сделали такое с Валентиной, нужно стрелять на месте. Но! — Винскайтес поднял вверх указательный палец. — Наша несовершенная система предлагает их судить. А чтобы судить, нужны доказательства.
— Какие, к черту, доказательства? — Елизаров и сам не заметил, как сорвался на крик. — О чем вы толкуете?
— По словам Валентины, — невозмутимо продолжил Винскайтес, — на ту самую дачу, где это случилось, она отправилась добровольно. Ее никто не принуждал. Так? Человек, с которым она поехала, — ее возлюбленный…
— Да не был он ее возлюбленным! То есть я хочу сказать, что между ними не было ничего такого…
— Это только по ее словам, — тактично ввернул Саранцев.
— Я верю дочери! — Елизаров вскочил на ноги.
Винскайтес стоял рядом с ним, не меняя позы. Его нисколько не смутил ни грозный вид Владислава, ни его порывистое движение, ни сжатые кулаки. Он неторопливо пригладил волосы.
— Мы тоже ей верим, Владислав Всеволодович, — его голос сохранял прежние интонации. — Но вы, видимо, не слышали меня. Я говорил вам о доказательствах. Слова вашей дочери для суда доказательством не будут. И не только касаемо ее прежних отношений с этим Егором Старцевым. Сам факт изнасилования тоже подтверждается исключительно ее показаниями. И ничем больше. Как на этом можно построить процесс? Я понимаю, что вы человек, в этих вопросах несведущий, а потому я и пытаюсь сейчас втолковать вам…
Елизаров отмахнулся от слов майора, как от назойливой мухи. Для него уже стало совершенно понятным, что ничего больше они с Валентиной тут не добьются. За исключением того, что ее имя не раз еще вываляют в грязи. А этого ни ему, ни тем более Вале совершенно не хотелось.
— Я все понял, — скупо сказал Владислав. — Вы не будете против, если я поговорю с дочерью?
— Разумеется, нет, — Винскайтес отступил, пропуская Елизарова к выходу из кабинета.
* * *— Помнишь ее? — звероподобный мужик с испещренным продольными шрамами лицом продемонстрировал Егору снимок, сунув его парню под самый нос.
Егор невольно отступил назад и внимательно всмотрелся в изображение. На фотографии было запечатлено лицо Валентины Елизаровой. Крупный план. И при этом широкая нечеловеческая улыбка. Почти оскал. Такой фотографии, да и вообще подобного выражения лица у Валентины Егор никогда не видел. Но саму девушку он знал. Сомнений в том, что это именно она, никаких не было.
— Я тебя спрашиваю, козел! — мужик дохнул Егору в лицо винными испарениями. — Помнишь ее?
— Да… Помню…
— А что ты с ней сделал, помнишь?
По телу Егора пробежала нервная дрожь. Рубашка на спине взмокла от пота и прилипла к телу. Егор продолжал отступать от напирающего на него мужика, но тот уверенно надвигался. Фотография скрылась у него под спортивным костюмом, а вместо нее в руках появилась увесистая палка с округлым концом, чем-то отдаленно напоминающая милицейский жезл.
— Это не я… — пролепетал Егор, сам удивляясь тому, как он сильно напуган. Происходящее было похоже на эпизод одного из романов Стивена Кинга. — Я не хотел… Я не собирался этого делать! Это ребята! Они…
— Ребята, говоришь? — звероподобный криво ухмыльнулся. — До ребят тоже дойдет очередь. В свое время. Но сначала мы потолкуем с тобой.
— О чем?
— А ты не догадываешься? Сейчас я буду делать с тобой то же самое, что ты сделал с ней.
— Нет!
Егор развернулся и побежал. Ноги по щиколотку уходили в песок, но он боялся остановиться, чувствуя дыхание преследователя у себя на затылке. Сделав очередной рывок, молодой человек оступился и упал лицом вниз. По щекам заструилась какая-то зловонная жижа, происхождение которой для Егора осталось непонятным. Он повернул голову, и его рот тут же распахнулся в немом крике. Звероподобный мужик со шрамами на лице навис над ним, как беркут, а его жезл угрожающе взметнулся вверх. Егор закрыл глаза и… тут же распахнул их.
Сердце бешено колотилось, но уже через секунду, когда к нему пришло осознание того, что все только что произошедшее — не более чем ночной кошмар, Егор почувствовал облегчение.
Чертыхнувшись вслух, он отбросил одеяло, поднялся с кровати и босиком прошел в ванную комнату. Склонившись над раковиной, пустил воду, а затем поднял лицо и встретился с собственным отражением в зеркале. Егор и сам удивился тому, насколько он бледен. Глаза как-то неестественно блестели. Неужели все это из-за приснившегося кошмара? Или из-за Валентины? Егор отогнал все эти мысли прочь. Кто она такая, в конце концов? Какого черта? Обычная баба. Очередная жертва. Надо просто выкинуть ее из головы и забыть. Навсегда.
Наскоро умывшись и приняв решение, что сегодня можно вполне обойтись без бритья, Егор вернулся обратно в спальню. Часы на стене показывали половину десятого утра. Егор проверил мобильник и убедился в том, что за ночь пропущенных звонков не было. В верхнем левом углу экрана пульсировал желтый конвертик. Егор вошел в меню и прочел поступившее сообщение: «Добрался отлично. Погода супер! Всех обнимаю. К субботе вернусь. Не чахните». Автором сообщения значился Андрей.
Егор бросил мобильник обратно на кресло.
* * *— Так будет правильнее, Валюша, — Елизаров говорил мягко, но настойчиво. — Поверь мне. Наказание неминуемо настигнет этих нелюдей. Я говорил тебе об этом вчера и готов повторить это снова.
— Но как? — Валентина не могла оторвать взгляда от глаз отца. Что-то в них было не так. В них появилось что-то новое, чего никогда не было прежде. — Как оно их настигнет, папа?
