Эльмира Нетесова - Охота на русалку
— Тонь, мою женитьбу на тебе не поймут на работе, назовут чокнутым. И даже здороваться перестанут, — сказал нерешительно.
— А я и не собираюсь за тебя! С чего взял? Ты не престижный, не обеспечен. Твою должность вслух назвать стыдно, зарплату и подавно. Живешь в конуре, куда путевые не войдут, еще и обидятся, что посмели сюда пригласить. Сам из себя ты корявый, рожа суконная! Вот то ли дело Лелька вышла замуж! За богатого, красивого, умного, смелого! Он никого не побоялся, потому что не прихвостень, а предприниматель, бизнесмен. Над ним никто не шутит и не смеется. У него авторитет. И Лельку к делу пристроил. Вот это мужчина!
— Что делать, ему повезло. Но ведь даже для начала нужны деньги для оборота. А я где их возьму?
«Ну, те, что у меня есть, я могу дать лишь законному мужу, как Леля! С ним все обдумаю и решу, есть на примете двое хахалей. Надо подумать, кого из них лучше выбрать», — задумалась Антонина.
Олег тоже стал размышлять: «А и верно! Евгений на Лельке женился официально. И плевал на всех. Признали его жену. Она толковой оказалась. Что, если и мне рискнуть, терять нечего. В конце концов, в частную охрану устроюсь, больше буду получать, и баба под боком. Все ж эту я знаю. А то вон Голубев наш десять лет со своей жил. Припутала она его с соседкой, так из квартиры выкинула, имущество отсудила, и с работы чуть не помели. Эта молчать станет. Да может, и склеится у нас».
Предложил Тоне:
— А что, если и нам решиться?
Баба еле сдерживала радость, хлынувшую через край.
— Давай попробуем, — согласилась, не раздумывая долго.
А через неделю Антонина ушла из притона…
Олег привез ее на такси. Занес в квартиру вещи девки. И, отдав запасные ключи, сказал коротко:
— Приживайся, — а сам уехал на работу.
Почти месяц бегала девка за справками и анализами. Прописалась у Олега и, получив санкнижку, пришла на работу к Лельке в пивбар.
— Присмотрюсь, набью руку, сделаю для себя зарубки на память, а уж там мы с тобой решим, какое дело самим начать.
— Может, давай двухкомнатную квартиру приобретем? — хныкал Олег от нетерпения, но Тоня как отрубила:
— С этим успеется. Не горит…
Став законной женой, она резко изменилась. Вытряхнула Олега из замусоленного мундира, сорвала с него старое, замызганное белье, одела во все новое, модное, запретила курить дешевые сигареты и кормила мужа досыта и вкусно. От него уже не пахло селедкой и вареной картошкой. Тонька знала толк в еде. Теперь Олег не оглядывался на ливерную колбасу и куриные потроха. Перемены в человеке были скоро замечены. Олег слыл человеком скрытным всегда. Он и здесь не раскрыл причину внезапных перемен, а вскоре, может, по случайному совпадению, его повысили в звании, перевели на хорошую должность, пусть пока с небольшим, но повышением оклада.
Тонька ликовала. Первый шаг и успех…
Девка выкладывалась на работе. Она оказалась сообразительной, деловой и неутомимой. Уже к ее советам прислушивались в пивбаре.
— Лель, тебе скоро рожать. Заранее хочу посоветоваться! Что, если с весны до осени установим перед пивбаром столы выносные под зонтами? На европейский манер. Увеличим площадь и товарооборот. Посетителей прибавится. Да! Надо площадку оборудовать, сидячие и стоячие места, но все быстро окупится! — предложила подруге.
— Оно неплохо. Но и у нас время от времени происходит всякое. Пацаны участкового чуть не убили. А что им стоит нам навредить и ввести в убыток? Виновных не нашли и уже не сыщут. Опять же рэкет неизвестно как себя поведет.
— Это ты зря! Об участковом я слышала от своего. Когда к тебе устраивалась, он и рассказал мне. Парень тот живой, без серьезных последствий обошлось, хотя сотрясение мозга получил. Но вылечили. Теперь он в санатории лечится. Хотел уволиться, но его уговорили остаться и даже пообещали повысить в звании. Лечится он бесплатно, а после того в отпуск пойдет.
— А кто ж его отмудохал?
— Пацаны. Отмахали под штангу! Он их всех узнал и назвал имена и фамилии. А средь этих оказались двое генеральских родственников. Вот так оно! Пришли эти чины в палату к участковому. Следователь уже дело завел. И тут же закрыл. Договорилось начальство с Сашкой. Денег дали, квартиру для него нашли мигом. До того сколько лет стоял в очереди на жилье. Пока лечится — в ней ремонт закончат. Так-то и не знаешь, где потеряешь и где найдешь.
— Это уж не Данилка ль замешан? — спросила Лелька.
— Говорят, пацаны дурковатые.
— А за что испороли Сашку?
— Засветил ораву генералу. Сказал, что на анаше припутал всю кодлу. Ну, тот мигом за уши поймал, чуть не вырвал их вместе с желудком. А когда мудохал, проболтался, откуда узнал. Но вломил так, что старший пацан всю ночь в отрубе канал. И не простил участковому. Был уверен, будто размазал, да не получилось…
— Нам эти пацаны не страшны. Мы с ними работаем, и нам нет смысла вредить друг другу, — отозвалась Лелька и спросила: — Значит, участкового не только Данилка бил?
— Все! И не били, а убивали. С ножами набросились. Хорошо, что Саня тот — орешек крепкий. Другой на его месте давно б сдох.
— А твой как узнал?
— Все менты о том говорят. У каждого чешутся руки на Данилку. Но терпят, нельзя. А мой с Сашкой давно знаком, навещал в палате еще до генералов, когда хотели Данилку в изолятор взять. Уж там ему врубили б! Чище, чем они участковому… Но, как видишь, повезло болвану. Выгородили.
— Я думаю, эти нас не тронут…
— А рэкета не бойся. Я Олега предупрежу. Да и не сегодня зонты ставить будем. Подготовка нужна. Мне была важна сама идея и твое одобрение.
— Да чего тут сомневаться? Перед пивбаром можем десяток столиков поставить. Молодчага, Тонька!
— Слушай, Лель, ты знаешь, я у тебя ненадолго. Научусь и свое дело открою, — поделилась тихо.
— Давай! Только за что возьмешься?
— Пока смотрю, прикидываю, подсчитываю примерно, что во сколько обойдется.
— Как надумала?
— Вино и водку продавать от фирмы.
— Рискуешь. Такой товар здесь продавать опасно. Каждый раз трясти будут. Все, кому не лень!
— С другим дохода не получу.
— Ну смотри, решай сама.
Лелька еще не ушла в роддом, когда Антонина открыла свой ларек. В аккуратном модуле на витрине выстроились бутылки разных размеров, с яркими этикетками. Были и те, что стояли в коробках, обернутые целлофаном, фольгой, тканью. На одних этикетках всадники на конях куда-то мчались, на других — полуголые девки развесили сиськи до самого дна бутылок. Торговля у Антонины шла бойко. Случалось, иные, прихватив бутылку-другую, шли в пивбар. Осушив компанией вино иль водку, запивали сверху пивом. И, зажевывая гамбургеры вяленой рыбой, никак не могли понять — как орехи попали в сосиски, а кетчуп в пиво?
Все реже уходили клиенты из пивбара на твердых ногах. Чаще — выписывая вензеля и держась за стены. Случалось, падали у входа и не могли до глубокого вечера прийти в себя.
Случалось, тут валялись сразу по нескольку человек.
Сколько бы времени продолжалась эта веселуха, никто не знал. Но… Надо же было случиться такому, что перебравшего коньяку нового русского, вышедшего на свежий воздух, обоссал в потемках подслеповатый бомж. Ну и драка поднялась мигом.
Две оголтелые своры бросились друг на друга, рыча и матерясь. Кто кого крошил — не важно, выпускали пар. Горели кулаки, рвалась одежда, грохот мужиков, отлетавших к стенам ларьков. Подняв над головами человека, его с гулом бросили на землю. Другого в бока ногами долбили. Кто-то маленький и прыгучий вцепился в глотку здоровенному мужику, тот медведем-подранком орет. А за ларьком двое одному на спину уселись, «салазки» пытаются ему устроить.
Двое бомжей обшаривают под шумок дерущихся. Юлька давно бы вызвала милицию, но Тонька велела подождать. Лишь когда треснуло стекло в ларьке Антонины, она позвонила мужу. Тот мигом все устроил. Две машины подкатили. Всех драчунов сгребли. Бомжей через десяток минут отпустили. Новые русские оплатили и ущерб и штраф. Видно, здорово их тряхнули: уходя из горотдела, дали себе слово никогда не заходить в пивбар.
Лельку, ничего не знавшую о случившемся, отвез в роддом Евгений, а возвращаясь, свернул к пивбару. Драки уже не было, но не сошел испуг с лиц, да и на ступенях остались следы недавнего побоища. Когда узнал, что произошло, зашел к Антонине.
— Послушай, Тонь, ты не просто соседка, а и подруга моей жены. Все понимаю, но работать рядом нам нельзя, сама видишь. Пока головы целы, нужно разбегаться, иначе добром не кончится. Знаю, как давно вы дружите с Лелей, но не хочу ею рисковать. Вас по пьянке могут убить здесь, и никто не поможет, потому что сами виноваты.
— Меня муж защитит! — ответила Антонина.
— А мою? Она и сообщить не успеет.
— Жень! Здесь самое выгодное место для меня. В любом другом выручка будет много меньше, а нам тоже на ноги надо встать!
