Полет Пустельги - Сергей Дмитриевич Трифонов
— Вы являлись командиром правительственного отряда авиации?
— Я являюсь командиром особой правительственной эскадрильи и личным пилотом фюрера и рейхсканцлера Рейха Адольфа Гитлера.
— Хотите чаю? — неожиданно спросил майор.
— Хочу. И послаще. Я вообще сладкое люблю.
— Думаю, Баур, сладкого вам теперь долго не видать. — Улыбаясь, майор встал, подошел к двери, у которой на табурете сидел солдат с автоматом на коленях, и что-то ему приказал. Солдат быстро исчез за дверью.
Майор вновь сел и поудобнее пристроил блокнот на планшете.
— Расскажите кратко о себе. Год и место рождения. Ваши родители. Братья и сестры, если такие имеются. Образование. Служба в Вооруженных силах и в СС. Партийность. — В этот момент солдат внес в палату маленький журнальный столик и поставил его перед Бауром. Медсестра на большом деревянном подносе принесла фарфоровые чайник, три чашки с блюдцами, сахарницу. Солдат поставил на столик тарелку с изюмом и вторую с крупно нарезанным белым хлебом.
Медсестра помогла Бауру удобнее усесться и подложила ему под спину еще одну подушку.
— Сколько вам сахару положить? — Лейтенант держала в руках чайную ложечку с квадратом белого чистого сахара. Майор пристроил на колени раненому тарелку с изюмом, сверху положив кусок хлеба.
— Если можно, четыре кусочка. — Баур принял из рук переводчицы чашку с чаем и, закрыв от удовольствия глаза, сделал первый глоток. Душистая ароматная жидкость потекла теплом по всему телу. Очень вкусными были изюм без косточек и белый хлеб. «Это, видимо, русский хлеб. Почему, интересно, в Германии так и не научились печь вкусный хлеб? И в Болгарии был вкусный хлеб, и в Венгрии, и в Польше». Рассуждая про себя, Баур и не заметил, как съел весь изюм, три куска хлеба, подкладываемые ему переводчицей, и выпил две чашки сладчайшего чая.
— Спасибо за угощение. — Баур смущенно передал пустую чашку лейтенанту. — Записывайте. Я, Ганс Баур, родился шестого апреля 1897 года в Баварии, в маленьком городке Ампфинг близ Мюльдорфа-на-Инне. Мой отец умер в 1926 году. Он был почтовым служащим. Мать, Барбара Баур, урожденная Кох, проживает в городе Кемптен на юге Баварии. Ей сейчас семьдесят лет. В 1899 году наша семья переехала в Мюнхен, где я учился в начальной и средней школах. Затем, после окончания торговой школы, я работал помощником продавца в скобяной лавке. Мой брат, Франц, 1900 года рождения, проживает в городе Вайден, что на востоке Баварии, недалеко от границы с Чехией. Вам интересно, чем занимается мой брат?
— Нет, Баур, не интересно. Этим будут интересоваться другие, — майор быстро записывал, не поднимая глаз на военнопленного. — Продолжайте. Я вас слушаю…
Воспоминания счастливого человека
Мы удачно долетели до Бамберга, где отныне располагалось антисоветское правительство Хофмана. Я доложил командованию о выполнении задания и после небольшого отдыха с моим новым напарником, лейтенантом Краузе, отправились в Мюнхен выполнять очередное задание по доставке в город наших агентов, для передачи преданным людям инструкций, денег и свежих газет.
Пролетая над аэродромом в Фюрте, я с удовольствием наблюдал, как копошатся бедные механики над самолетами, выведенными нами с Неффом из строя. Ни один из этих самолетов так и не взлетел. Примерно через неделю советская власть в Фюрте вновь пала. И опять же благодаря летчикам. Дело в том, что советское правительство в Мюнхене совсем не платило ни летчикам, ни обслуживающему персоналу, ни солдатам охраны. Под руководством нескольких офицеров солдаты авиабазы подняли мятеж, прогнали городской совет, вновь вернули обер-бургомистра и полицию. Затем распродали все имущество авиабазы.
Наши механики по моим записям быстро восстановили самолеты. Я же был назначен командиром отряда из шести машин в составе объединенной истребительно-бомбардировочной эскадрильи. Вновь начались боевые будни. Но это была уже другая война. Гражданская.
Командир Добровольческого корпуса полковник Риттер фон Эпп, бывший командир Баварского лейб-гвардии пехотного полка, пользовался большим авторитетом среди офицеров-баварцев. Поэтому в командных кадрах проблем не было. Крайне не хватало солдат и унтер-офицеров. Демобилизованные после войны солдаты воевать больше не желали. Ни за Советы, ни в белых формированиях. Поэтому целые роты в батальонах Добровольческого корпуса комплектовались офицерами. Практически поголовно офицерскими по составу были и артиллерийские батареи. Мне было непривычно наблюдать за тем, как капитаны и майоры несли караульную службу на аэродроме и с почтением отдавали честь нам, молодым летчикам в звании обер-лейтенанта. Много офицеров для корпуса направило общество Туле. И, как я понял, немалая заслуга в этом принадлежала капитану Рудольфу Гессу. Я неоднократно наблюдал, как сам полковник фон Эпп и его штабные офицеры с большим почтением встречали и провожали молодого капитана.
Военный министр берлинского правительства Веймарской республики Густав Носке организовал бесперебойное снабжение корпуса фон Эппа оружием, боеприпасами, амуницией, продовольствием. Небольшой по составу Добровольческий корпус представлял собой грозную силу, и советское правительство в Мюнхене, как я полагаю, с ужасом ожидало его вторжения на территорию Баварии. Однако Баварское антисоветское правительство Хофмана, которому формально подчинялась наша эскадрилья, в безумном желании опередить Берлин и фон Эппа разгромить Советы, наделало немало глупостей.
Так, 13 апреля общество Туле, получив устные заверения Хофмана о поддержке, организовало в Мюнхене антисоветский путч. Офицерские группы быстро захватили ключевые здания, в которых располагались административные службы Советов и арестовали их видных руководителей: Липа, Мюзама, Хагемайстера и Вадлера. В тот же день Носке предложил Хофману ввести корпус фон Эппа на территорию Баварии и поддержать его другими частями рейхсвера[12]. Однако Хофман телеграфировал в Берлин, что тонкая душа баварцев не вынесет вторжения прусских карательных войск, и отказался от помощи. Никакого приказа о поддержке восставших не получили и мы, готовые в любой момент вылететь на штурмовку советских войск.
Советы перешли в контратаку. Двадцатидвухлетний матрос Эгельхофер, назначенный командующим красной армией и комендантом Мюнхена, собрав в кулак рабочие отряды и получив поддержку боевых групп коммунистического союза «Спартак», подавил сопротивление мятежников. В городе началась вакханалия репрессий. На следующий день Хофман призывает баварцев к оружию против красного террора. А 15 апреля во Фрайзинге и Дахау происходят первые боевые столкновения частей красной армии с подразделениями войск правительства Хофмана. Уставшие от войны солдаты сдают оружие красным и расходятся по домам. Советы занимают Розенхайм, Кауфбойрен, Шонгау, Кохели и Штарнберг. И только после этого позора Хофман дает согласие Носке на вторжение в Баварию Добровольческого корпуса фон Эппа и прусских войск.
Прусские, вюртембергские, саксонские и баварские полки при поддержке корпуса фон Эппа численностью около 15 тысяч человек с сильной артиллерией быстрым маршем продвигаются к
