Сергей Зверев - Сезон охоты на ментов
У пивной «Пьяный матрос» иномарка притормозила, и водитель зашел в кирпичный павильон. Припарковавшись рядом, Ребров подмигнул Лизе:
– Пивка попьем?
– Нет, сделаем проще. Ты встань у двери, а я поглажу его колымагу. Думаю, все пройдет как по маслу.
Одоева подождала, пока Ребров поудобнее устроился у двери пивной, вышла из «шестерки» и ласково опустила руку на капот «БМВ». Мгновенно сработала сигнализация, и через две секунды из распахнутой ударом ноги двери вылетел обалдевающий водитель иномарки. Увидев у машину молодую женщину, он сразу расслабился.
– Эй, руки убрала с машины! Чего надо? Ты не в моем вкусе. Пошла на… – зарычал он улыбающейся Лизе.
– Тихо, козел, – ткнул пистолетом в его затылок Ребров. – Пошел к машине! Быстро.
– Эй, ты что?!
– Молчи! Рыпнешься – убью. Открывай.
Водитель, нервно подрагивая, пиликнул замком.
– Это прокол, ребята. За машину вам шеи свернут. Это не моя машина, а очень-очень важного дяди.
– Мы знаем, чья это машина. Лиза, садись за руль. А мы с тобой, браток, сядем сзади.
Ребров с водителем устроились на заднем сиденье. Лиза села за руль – и иномарка влилась в поток машин.
– Тебя как зовут? – не поворачивая головы, спросила Лиза.
– Саша, – жалобно отозвался водитель.
– Семенов?
– Окунев. – Глаза у Саши забегали, он еще больше перепугался.
– А я думала – Семенов…
– Э, вы кто? – Сашу вдруг озарило – это не «братья-бандиты».
– Менты, – сознался Ребров.
– И че вы меня схватили? – сразу загундосил Окунев.
Но ответа не услышал, так как иномарка уже влетела во внутренний двор областного управления. Увидев за рулем Одоеву, дежурный без расспросов отворил ворота, впуская внутрь крутое авто.
– Будем бить, пока не сдохнешь, – убирая пистолет в кобуру, заверил Ребров. – Никто не знает, что ты у нас. И не узнает – убьем, вывезем, да сами и найдем. Дело начнем крутить: кто, мол, убил неизвестного, изувеченного молодого мужчину? И не найдем виновных, как ты догадываешься. Выходи, козел! А труп твой, покрытый синяками, зароют в могилу с номером на кладбище за казенный счет.
Окунев, оглядевшись, вдруг до отупения перепугался и вцепился в рукав Реброва.
– Это незаконно! Какие основания меня задерживать?
– Гражданин Окунев, вы задержаны по подозрению в убийстве Зии Нуретовой, – сурово произнесла Лиза.
– Я не убивал! Нет у вас на меня компромата! – Окунев походил на помешанного. – Ничего из меня не выжмете! А просто так держать – не имеете права.
– При официальном задержании – не имеем. Но мы никаких протоколов составлять не намерены. И регистрировать твое пребывание здесь, Саша, тоже. Или всех сдашь, или сдохнешь – ничего, одним подонком будет меньше. Пшел! – Ребров толкнул Окунева к дверям управления.
– Это незаконно! – снова взвизгнул Окунев.
– Иди, иди!
Визжащего, как свинья, Окунева провели мимо дежурного, и Лиза незаметно кивнула:
– Я подам на него бумаги минут через двадцать.
В кабинете Окунева усадили на стул. Ребров пристроился на подоконнике. Лиза села за стол и включила диктофон.
– Итак, гражданин Окунев, вы убили Зию Нуретову?
– Я ничего не скажу.
– Хорошо, – выключила диктофон Лиза. – Степа, зови мясников, пусть его покалечат малость.
Подмигнув из-за спины съежившегося Окунева, Ребров выглянул в коридор и крикнул в пустоту:
– Зуева и Александрова сюда! С инструментами!
Вернувшись, ухмыльнулся:
– Сейчас явятся. Надо окно зашторить и этому отморозку рот залепить. Где наша клеенка? Терпеть не могу после всего кровищу с пола замывать… Ты, парень, не рассчитывай, что тебя будут бить в нос и зубы. Нет, – юродствовал Ребров, вытаскивая из несгораемого шкафа клеенку в цветочек. Ее стелили на стол, когда устраивали в кабинете посиделки, но в глазах похищенного Окунева эта покрытая пятнами томатного соуса клеенка была ужасным подтверждением ожидающих его мучений. – Нет, дорогой, тебя будут бить резиновой палкой по яйцам – очень больно. И сразу инвалид, никакая больница не вылечит.
Лиза молчала, кривила губы. Слушая Реброва, она опасалась, как бы увлекшийся помощник Геннадия не поверг своими фантастическими рассказами Окунева в обморочное состояние. А он должен многое ей поведать – о плане Ондатра, об убийстве Нуретовой и смерти ее сутенера, о сумках Игошина. Лиза была уверена, что Окунев посвящен во все нюансы наезда на Егорова и его отца-писателя.
– Подождите, – истерично прошептал Окунев.
– Чего ждать? Мы еще не обедали сегодня. Из-за таких козлов катар желудка себе зарабатываешь! Ну, где они?
– Я потороплю их, – сказала Лиза. – Вообще, вы тут занимайтесь, я потом приду, через полчасика, когда он созреет для разговора.
– Подождите, не уходите, я все расскажу, – вдруг раскололся Саша.
– Руки назад, – бросил под ноги Окуневу клеенку Ребров.
– Я же согласился все рассказать! – запаниковал Окунев.
Ребров защелкнул на заведенных назад руках Окунева наручники, подмигнул Лизе – теперь, мол, он беспомощен и, толкнув дверь, вышел в коридор.
– Пойду, приведу наших друзей.
– Не надо! – визгливо попросил Окунев.
– Хорошо, – спокойным голосом произнесла Лиза, оставшись наедине с задержанным, и включила диктофон. – Гражданин Окунев, расскажите, кто убил Зию Нуретову? Вы?
– Нет.
– А кто?
– Гордей.
Это была победа! Окунев назвал имя, его слова зафиксировал диктофон. Даже если он вдруг опомнится и прямо сейчас заткнет себе рот, все равно он раскололся, сдал подельника, и за это ему смерть от своих собратьев. Учитывая его слабость и вшивость, теперь можно тянуть и тянуть сведения.
– Кто приказал?
– Ондатр.
– Вы не клички называйте, а нормальные человеческие имена.
– Приказал Суев Юрий Павлович, по кличке Ондатр, он преступный авторитет, неоднократно судимый, – говорил монотонным голосом Окунев и с каждым словом наполнялся еще большим ужасом от своего предательства. Но страх перед надвигающимися пытками был сильнее, и он продолжал, боясь остановиться: – У него загородный дом. Он контролирует организованную преступную группировку. Количество членов в группе не знаю, но помогают Ондатру, то есть Суеву, Гордей, Агей, Кудым, Савелий и Паша – фамилии и отчества не знаю. Все уголовники. Я занимался легальным бизнесом – Ондатр давал мне деньги, я проводил через счета нескольких зарегистрированных фирм эти суммы, как оплату взаимных услуг.
– То есть отмывали деньги.
– Да. Чистые деньги официально, в качестве дивидендов, переводились на личные счета Ондатра и тех людей, которых он указывал. В этот раз Суев велел разыграть одного старика – Егорова Андрея Андреевича, писателя. Его сейчас не печатают и дела у него в глубоком ауте. Даже начал эротику сочинять, лишь бы какие-то деньги получить… Я представился Егорову как издатель Семенов и согласился «издать» его книги, но он должен был пообщаться со спонсором – Суевым. Я их свел – Суева и Егорова. Суев пригласил Егорова на пикник. На пикнике, напоив Егорова, ему подсунули Зию Нуретову, и все снималось на видео– и фотопленку.
– Нуретову принудили силой заниматься сексом с Егоровым?
– Нет. Ей заплатили деньги.
– Она была девственницей?
– Да.
– А по нашим сведениям, она проститутка.
– Когда акт был заснят, – продолжал Окунев, – я усадил обнаженную Нуретову в машину.
– Вашу машину, которая у нас во дворе?
– Да. Она, правда, не моя, а Суева, но записана на меня. В машине Зия оделась. Я хотел отвезти ее обратно в город, как было мне велено с самого начала.
– Кем?
– Суевым. Но тут в машину сел еще Гордей. Он сказал, что и ему нужно в город. Недалеко от трассы, уже на выезде из лесополосы, Гордей попросил остановить машину, а Нуретовой предложил отдаться ему. Она сказала, что у нее все болит после писателя, но он дал ей пятьдесят евро, и она согласилась. Они вышли из машины, отошли чуть подальше. Она сняла с себя платье, оперлась о дерево, и тут Гордей дважды ударил ее ножом в бок. У него нож был спрятан за поясом, а рубаха навыпуск. Он крикнул мне, чтобы я вышел из машины и помог ему прикопать труп. Так велел Ондатр. Сделав все, мы вернулись на поляну, где проходил пикник. Суев сказал, чтобы я три дня не появлялся в городе, и дал три тысячи долларов. Я жил это время в Петраковске, в частной гостинице.
– Почему не сообщили в милицию об убийстве?
– Боялся. Меня бы убили. Меня и сейчас убьют… за все, что я сказал.
– Лучше умереть, чем жить козлом. Офис вашего «издательства» кто ликвидировал?
– Все сделали люди Суева, пока я прятался в Петраковске.
– Хорошо. – Лиза выключила диктофон. – Теперь, гражданин Окунев, вас отведут в камеру на часок, а потом мы продолжим. Вы сдадите мне Ондатра полностью, во всех нюансах и деталях.
Окунев, расслабленно вздохнув, свесил голову и расплакался.
– Шеф, друг раскололся, – радостно сообщил Ребров, позвонив Геннадию.
