Борис Бабкин - Ожерелье смерти
— Фома? — в один голос удивились Пузырь с Василисой.
— Короче, так, голуби, — хлопнув дверью, приглушенно начал тот, — нужно убрать одного мента.
— За мусора сто процентов вышак, — хмыкнул Сулов. — Я такие заказы не беру. Да и вообще… — нахмурился он. — Мы убийствами не занимаемся.
— Придется заняться! — твердо сказал Фома. — Или я вас упеку туда, где Макар телят не пас! — Подойдя к окну, он внимательно осмотрел двор. — Уберете майора Фомина. Если в течение двух дней не сделаете — мотайте из Москвы! Я вам на хвост столько легавых нацеплю, тошно станет! — Не прощаясь, он быстро вышел.
Василиса и Пузырь зло и растерянно смотрели на хлопнувшую дверь.
Притаившись за большим кустом, Псих внимательно рассматривал плохо освещенный перрон небольшой станции. Потом отполз немного назад.
— Сколько станций отсюда до Кирова? — спросил он женщин.
Переглянувшись, они одновременно покачали головами.
— Привыкли на иномарках разъезжать, — недовольно буркнул Лютый, — и не знают ни хрена.
— Впрочем, какая разница? — спросил себя Смирнов. — Мимо все равно не проедем. Короче так, — сказал он уже громче. — Как товарняк, который в сторону Кирова шпарит, остановится, я выскакиваю. Смотрите внимательно, в какой вагон полезу. И к нему по очереди. Только заранее разденьтесь.
— Мы до Кирова будем любовью заниматься? — насмешливо спросила Алла. — В этом, конечно, есть своя прелесть, но если нам обеим, — она кивнула на Гольских, — один нравится. Как тогда?
— У тебя одно на уме, — не преминула ее поддеть Нонна. Алла сказала:
— Я и с обоими управлюсь. Тем более что, как говорит твой муженек, ты фригидна!
— Заткнись! — угрожающе придвинулась к ней Нонна.
— А ты мне рот не затыкай! — дернулась ей навстречу Алла.
— Хватит! — рявкнул Псих. Обе послушно замолчали.
Услышав гудок тепловоза и увидев красный глаз светофора, Псих подмигнул подельнику. На станцию с лязгом вполз товарный состав. Смирнов выругался:
— Один лес везут, суки! — Заметив в середине остановившегося товарняка три открытых вагона, хлопнул по плечу Лютого и, пригибаясь, побежал через рельсы.
Женщины почти сразу потеряли его из виду.
— В какой вагон он сел? — спросила Нонна.
Дубов, усмехнувшись, обняв ее за плечи, пригнул почти до земли.
— Видишь между платформами с лесом три открытых вагона?
Всмотревшись в смутно вырисовывающийся на фоне темнеющего неба товарный состав, Гольских утвердительно кивнула.
— Беги к среднему. Увидишь скобы железные, лезь наверх.
— Она раздеться забыла, — вполне серьезно сказала Бочарова.
— Вперед, — не обращая на нее внимания, Лютый легонько толкнул Нонну.
Та вскочила и, перепрыгивая через рельсы, побежала к товарняку. Остановилась у среднего вагона, взялась руками за скобы. Проследив за ней взглядом и увидев, что она сделала все правильно, Лютый наклонился к Алле:
— Теперь ты. Добежишь…
— Я все слышала, — спокойно сказала Алла. — И все поняла.
Она побежала к вагону. Подпрыгнув, уцепилась за нижнюю скобу руками и встала на колесо. Потом сумела подняться на металлическую раму вагона и быстро полезла наверх.
Лютый, сунув пистолет за ремень, полез следом. Достигнув верха, Бочарова перевалилась через край вагона и опустилась на деревянные плиты.
— Это ничего, что мы одеты? — с улыбкой спросила она Психа.
— Я думал, в вагоне торф или песок, — ответил он. — Тогда лучше без одежды. А то потом все пялиться будут. В общем, видок будет еще тот.
— Почему? — удивилась Бочарова.
— Во-первых, запах, — сдержанно сказал Смирнов.
— А во-вторых? — моментально спросила Бочарова.
— Да иди ты! — огрызнулся Псих.
— Я лучше лягу, — вытягиваясь на гладкой плите, заявила она.
— И как тебя муж терпит? — удивленно посмотрел на нее Лютый.
— Понимаю! — засмеялась Бочарова. — Вопрос задан только для выяснения моего семейного положения. — Она лукаво посмотрела на растерявшегося Дубова. — Отвечаю: можешь смело ухаживать, ибо я от брачных уз совершенно свободна!
— Я бы удивился, если бы ты была замужем, — вполне серьезно сказал Смирнов.
— Это почему же? — удивилась Алла.
— Да ни один мужик, если он не идиот, не возьмет тебя замуж. Уж лучше в тюрьме сидеть.
— Благодарю за скромную оценку моих талантов, — засмеялась она. — Но смею вас заверить, что так думают далеко не все. — Ее лицо внезапно помрачнело. — Точнее, мне казалось, что кое-кто так не думает, — оставаясь верной себе, попыталась пошутить Бочарова. Но всем стало ясно: она здорово расстроена.
Некоторое время все молчали, думая каждый о своем. И эта пауза спасла их: неожиданно они услышали приближающиеся негромкие голоса.
— Какого хрена здесь ходить? — послышался молодой ломающийся голос. — Так они здесь и нарисовались! А если и появятся — их двое, и нас тоже двое! Прихлопнут, как комаров, и все!
— Да тише ты! — сердито прервал другой голос. — Пройдем до конца. Встречный проедет — назад потопаем.
Снизу послышались тяжелые шаги двух человек. Коснувшись подельника, Лютый кивнул вниз и резко провел ладонью по горлу. Смирнов отрицательно покачал головой. Послышался длинный гудок подходящего к станции встречного поезда.
В комнате, оборудованной, как спортивный зал, громко звучала ритмичная музыка. Софья в смелом купальнике, с придерживающей густые волосы широкой лентой на лбу, выполняла быстрые, напоминающие танец упражнения. Вошел Бочаров. Недовольно посмотрев на жену, что-то крикнул. Его голос утонул в грохочущем ритме ударника. Прыжком расставив длинные сильные ноги в стороны, подняв руки вверх, женщина повернулась в такт музыке. Увидев мужа, тряхнула волосами, выключила магнитофон.
— Я сколько раз тебя просил делать музыку тише, — устало проговорил Кирилл Семенович. — А еще лучше выполняла бы свои упражнения под плейер.
— Но, милый, — она подошла к мужу, — мне нужен грохот живой музыки! — Софья поцеловала мужа. Отступив на шаг, спросила: — Что с Аллой? — Увидев сразу помрачневшее лицо мужа, гневно воскликнула: — Да что же это такое! Двух головорезов найти не могут! — Затем тише, обеспокоенно спросила: — Неужели никаких следов?
Тяжело вздохнув, Бочаров отрицательно покачал головой.
— А что милиция говорит?
— Что ищут, — хмуро ответил он. — Все ищут. И милиция, и внутренние войска, и мы, и Гольских! — Кирилл Сергеевич довольно грубо выругался. — И ничего! — зло добавил он.
— Не нервничай так. — Софья, легко шагнув вперед, прижалась к нему всем телом, поцеловала в щеку. — Будь сильным! Ведь Алла с Нонной в руках отпетых бандитов. И знаешь, — окинув внимательным взглядом усталое лицо мужа, сказала она, — я бы на твоем месте хорошенько допросила Зарубина.
— Зачем? — удивился Бочаров.
— Я не исключаю, что это просто заговор против тебя! Подумай сам: почему преступники сразу захватили Аллу, а уж потом забрали и Нонну? Ведь кроме них там были еще три женщины. — Заметив, что муж хочет что-то сказать, прижала пальцы к его губам. — Подожди. Я понимаю тебя. Тем более что с Зарубиным у тебя всегда были прекрасные деловые, да и человеческие отношения. Но постарайся понять и меня. Я и Алла никак не найдем согласия. Постоянные ссоры по любым причинам. Да, я прекрасно понимаю, что не могу заменить ей мать. Ведь я старше твоей дочери всего на три года. Но почему она не хочет понять меня? — Снова прижавшись к нему, она страстным поцелуем впилась в его губы. — Я люблю тебя! И мне плевать, сколько тебе лет! Я не могу, да и не собираюсь заменить ей мать! Но ведь мы могли бы быть просто подругами. Почему она никак меня не принимает?
Бочаров внимательно смотрел на жену. Вроде бы она говорит искренне, но…
— Извини, Софи, — он осторожно снял со своей шеи ее руки, — но сейчас я ни о чем другом, кроме Аллы, думать просто не могу.
Гольских с шумом, коротко выдохнув воздух, уже с видимым напряжением выжал штангу, и тут же бросил ее. Взяв у стоящей рядом молодой девушки полотенце, протер вспотевшую плешину. Девушка обернула его руку манжетой тонометра, измерила давление. Потом проверила пульс.
— Ну и?.. — посмотрел на нее Николай Степанович.
— Как у космонавта, — весело ответила она.
— Хреново, — ухмыльнулся он. — Я же на земле, а не там, — ткнув подбородком вверх, он хлопнул ее по тугим ягодицам.
В превращенную в спортзал комнату зашел Милов. Одарив его недружелюбным взглядом, Гольских достал несколько мятых купюр и сунул их медсестре.
— Все, лапуля. Кыш отсюда.
Девушка вышла. Не глядя на Семена, прикрывая редкими волосами плешь, Гольских отрывисто спросил:
— Чем порадуешь?
— Я поэтому и пришел, чтобы узнать, есть ли какие-нибудь новости.
