Евгений Сухов - Я – вор в законе
– О том, что закон джунглей еще никто не отменял, – показал Варяг свое знание шестка.
Нестеренко согласно кивнул.
– Тут вы правы, – сказал он, доставая из ящика стола какую-то папку. – Вас в Европе ждут с нетерпением. Думаю, пригласят и в Италию. Кстати, договор об образовании ЕЭС называется Римским. Одним словом, вас встретят с распростертыми объятиями, но не обольщайтесь. Общий рынок – это, по сути, базар, где торговля осуществляется по принципу «деньги не пахнут».
Он помолчал, а потом протянул папку.
– Почитайте на досуге. Когда-то я был оппонентом этой диссертации. Здесь многое из того, что нелишне знать о так называемом организованном разбое на Западе. Приведу один забавный факт. В 1282 году на острове Сицилия в городе Палермо возникла патриотическая организация, ставившая своей целью освобождение Сицилии от французского ига. Девиз ее был: «Смерть всем французам – это клич Италии». Я сейчас произнесу это на итальянском, а вы выделите начальные буквы слов и составьте из них новое. – Нестеренко лукаво подмигнул. – Морте… алля… франсия… Италия… анелля…
– Ма-фи-а, – произнес Варяг по слогам. – Стало быть, мафия. Ну надо же!
– Забавно, правда? Начальные буквы девиза служили паролем для членов организации. Что произошло с ней за семь с лишним столетий, знают все, но о размахе, с каким мафия действует, известно лишь некоторым.
Нестеренко сделал неопределенное движение лицом.
– Не будем терять время, Владислав Геннадьевич! Впереди большая работа… Командировка не из легких.
– Еще раз спасибо за все, Егор Сергеевич, – сказал Варяг, поднимаясь. – Я в долгу перед вами.
– Никаких долгов и одолжений! Дружба этого не терпит, а мы с вами друзья, не так ли?
Нестеренко протянул руку. Рукопожатие получилось крепкое и дружественное.
Большая умница, этот старикан, но наивняк каких мало, подумал Варяг, закрывая за собой дверь. Диссертацию какую-то подсунул. Ладно, почитаем! Смерть французам, клич Италии… В России все больше лозунги. Правда, один гений тоже кинул клич гражданам, мол, грабь награбленное, и понеслось!.. Разрушим весь мир до основания, а потом, дескать, построим новый. Неслабо фраернулись со строительством! Нет, Медведь все-таки голова, размышлял Варяг, шагая по парадной институтской лестнице. Можно сказать, созидатель и стратег. На Запад дал «зеленую улицу»… с зелеными. Варяг улыбнулся, оценив свой каламбур. Теперь, как говорится, вперед и выше!
Придя домой, он первым делом пошел на кухню. Сварил кофе.
– Ну, мафия, что там у вас новенького, чего мы не знаем? – ухмыльнулся он вслух и, отхлебнув глоток, достал из папки монографию.
На страницах рукой Нестеренко были сделаны пометки. Кое-какие места были отмечены синим карандашом, красным были подчеркнуты выводы в конце глав.
Начнем с синего, решил Варяг, а там посмотрим…
Ага, вот! «Семья возглавляется боссом, главная функция которого состоит в том, чтобы поддерживать жесткую дисциплину и способствовать получению максимальной прибыли».
Ну и что? Тоже мне открытие, подумал он, переворачивая страницу.
«Глава семьи имеет заместителя, который собирает информацию, – читал он, – и передает ее боссу. От него он получает приказы и доводит до сведения всех членов семьи. В целях конспирации отцы семейств избегают контактов с рядовыми членами».
Н-да! Ангел бы таких диссертаций… да он уже профессор! Варяг допил кофе и пробежал глазами следующий абзац. Оказывается, кроме заместителя есть еще и советник. Эту должность занимает старейший член семьи, отошедший от непосредственного участия в бизнесе. Интересно! Ничего не делает, а только советы дает членам семьи. В том числе и боссу. «Ступенькой ниже находятся лейтенанты…» Ну прямо как в армии! Так, так… «Лейтенант возглавляет команду из нескольких солдат, которые находятся на низшей ступени… – Варяг споткнулся, – структурной лестницы преступного синдиката».
Во, завернул! Ну-ка, что там дальше?
«С разрешения отца семьи солдаты могут заниматься любым незаконным бизнесом, куда относятся азартные игры, подпольные лотереи, ростовщичество, торговля наркотиками. Позволяется иметь и собственное дело, но тогда они обязаны отдавать организации часть доходов».
Вклад в науку, называется! Пол-Москвы только этим и занимается… Варяг прыснул в кулак, когда прочитал, что ниже всех «в иерархии преступного синдиката» те, кто не входит в состав семьи, – служащие и агенты. Умереть, уснуть! Как там? Он прочитал вслух:
– «Эти лица, подчиняясь условиям босса, выполняют основную часть повседневной, черной работы. Они служат в легальных отраслях бизнеса, занимаются розничной торговлей, в том числе и наркотиков».
Обхохочешься! Он развеселился. Ого! Это уже интересно… «Власть остается в руках гангстеров итальянского происхождения».
Варяг задумался. Во-первых, диссертация явно устарела, а во-вторых, «итальянское происхождение» потеснить легче легкого. Ладно, что там дальше?
Он пробежал глазами абзац, отчеркнутый красным карандашом. Запомнил, что высшим органом американской мафии в общенациональном масштабе является большой совет, или комиссия, в состав которой входят представители наиболее крупных семей. «Они именуются председателями, или советниками, – читал Варяг, – но не пользуются равными правами, так как многое зависит от могущества семьи, которую представляет тот или иной член комиссии, а также от того, насколько он влиятелен сам». Так, это понятно!
Его внимание привлек абзац, помеченный галочкой.
Вон оно что! Есть еще один руководящий орган. Просто совет, который строится по территориальному признаку. Во главе стоит дон. Варяг вспомнил дона Корлеоне из «Крестного отца». В порядке фильмец! Ага! Оказывается, дон может и не быть членом большого совета. Ладно, это кому как нравится!
Он отметил про себя, что в больших городах есть свои собственные советы. Следующая фраза его просто умилила: «Мафия настолько прочно вошла в повседневную жизнь крупных американских и европейских городов, что население уже не отличает формы ее деятельности от обычного предпринимательства». Население пусть смотрит в ящик, а кому надо, тот отличает…
А когда на следующей странице он наткнулся на абзац, подчеркнутый двумя красными чертами, пришел в восторг, оценив мудрость Медведя. Надо будет при случае показать эту цитату Ангелу! Он достал блокнот и написал мелким почерком: «Размах деятельности мафии и ее фактическая безнаказанность свидетельствуют о тесных отношениях верхушки с блюстителями закона и порядка. Босс, или глава семьи, не занимая никаких официальных постов, является проводником замыслов определенных промышленных и финансовых кругов, заинтересованных в выдвижении на государственные посты людей, которые будут служить им верой и правдой. Добиваясь поставленной цели, отцы семейств не церемонятся в выборе средств. Взятки, подкуп, шантаж – обычное дело».
В трактовку вопросов «кодекса и чести» Варяг углубляться не стал. То, что поддержание целостности и незыблемости традиций семьи не исключает избиения и убийства, ему было известно, как и то, что смертный приговор совета приводится в исполнение немедленно.
«Главу семьи может наказать только комиссия», ^ – прочитал он и отложил монографию в сторону.
Придется сходняку пошевелить мозгами. Сдается, среди донов и отцов непокорных будет навалом!
…Через неделю он улетал. Приехал на такси в аэропорт Шереметьево-2, где; как всегда, было многолюдно, шумно и грязно. Он выглядел стопроцентным джентльменом, что, как известно, в переводе означает «мягкий человек». Со стороны Варяг производил именно такое впечатление, и никто не мог подумать, что натура у него жесткая и решительная. Мучиться и раздумывать он не станет. Надо убрать противника – сделает это не колеблясь.
В Брюсселе его встречали. Варяг старался изо всех сил не ударить в грязь лицом. Ведь все эти напыщенные чиновники, которым было поручено поддерживать с ним связь, так кичились своей принадлежностью к элите, что ему, преуспевающему ученому и важняку в общаке, становилось обидно и противно.
Отель ему понравился. Он и в самом деле был хорош. Помпезное здание, облицованное мрамором и гранитом, внушало если не трепет, то почтенное уважение.
Его хорошо принимали не только в научных кругах, но и желали видеть лица, никогда не занимавшие официальных постов. Со всеми, с кем бы он ни встречался, Варяг был любезен и мил. Он насквозь видел их притворство, жалкие попытки обвести вокруг пальца и показать свое превосходство. Он нисколько не удивился, когда понял, что о нем наслышаны. Видно, с рекомендациями Медведя считаются, да и Нестеренко со своим авторитетом ученого значительно дополнил его имидж.
