Прости. Забудь. Прощай - Алексей Коротяев
Володя усмехнулся и приказал охраннику переползти на матрас. Олега трясло от возбуждения, но это не мешало, а скорее помогало бороться с
болью во всем теле. Облокотившись о Володю и подтягивая ногу, он поковылял
к двери. Потом спросил внезапно:
— У тебя телефон с собой?
— Ты с ума сошел?
— В нем есть фотокамера?
— Ну…есть…
— Дай мне. Это очень важно. Как включить?
Охранника закрыли на ключ. Медленно и осторожно поднялись из под-вала в гараж. Но тут Олег, вылезая, случайно зацепил непослушной ногой люк, и тот со страшным грохотом упал… На шум тут же прибежала какая-то женщина
в распахнутом халате. Увидев незнакомцев, она, размахивая руками, скрылась
в коридоре.
— Сейчас набегут, — сказал с какой-то отчаянной бесшабашностью Володя, помогая Олегу встать на ноги. — С ними всеми я не справлюсь, тем более
вооруженными. Ствол бы не помешал.
— А я, кажется, знаю, где его можно взять, — неожиданно отозвался Олег.
Он дохромал до черного «Линкольна», открыл заднюю дверь и начал
шарить руками под сиденьями.
— Вот, держи!
В руках его сверкнул потертый «Макаров».
— Наша команда пополнилась еще семью бойцами, — радостно крикнул
Володя, загоняя магазин обратно в рукоять. — Значит, повоюем!
Было слышно, как в доме поднялся переполох, но пожилая женщина, видимо, не смогла сразу толком ничего объяснить с перепугу, и Олег с Володей
выбрались из гаража до того, как в него ворвались люди. Они даже успели проскочить освещенную часть двора, скрыться в темноте и под ее прикрытием до-бежать до забора. Их заметили в самую последнюю секунду и вслед беглецам
беспорядочно захлопали выстрелы.
79
— За тобой на стене веревочная лестница с двумя перекладинами. Специально для тебя. Через 10 секунд — перелезай, стягивай ее вниз и жди меня на
другой стороне, — четко приказал Володя, прижимая голову Олега к земле после
очередных хлопков. — Я отвлеку их и потом к тебе присоединюсь. Выполнять!
Он приподнялся, выскочил на секунду из кустов в лучи прожектора, освещающего газоны, и так же быстро метнулся назад. Вслед ему прогремело
несколько выстрелов. Из кустов прозвучали ответные, и первый же из них потушил прожектор.
— Он побежал к воротам! Включите весь свет!
Поиски продолжались еще долго, сначала внутри, потом с фонарями
снаружи за стеной, но никого не нашли.
— Почему ты решил мне помочь, Володя? — серьезно спросил Олег, когда они наконец оказались в безопасности. Все трое сидели, отдыхая после приготовленного Ольгой ужина, в тепле холостяцкой, но уютной Володиной квартиры. — Это ведь не денег до зарплаты одолжить. Друзьями не успели стать. Да и
из старых моих не каждый решился бы…
— Подумал я… Вот живу. Встаю рано, если вообще ложусь. Дышу вы-хлопом с утра до вечера, а богаче не становлюсь. Только сумма маленькая
наберется — что-то в машине ломается. Нигде не был, кроме Чечни, и то не
по своей воле. Нишу рабочую боюсь потерять — займут сразу. А почему, зачем? Ничего хорошего в жизни не происходит. Одна грубость да цинизм. Даже
надежды нет, что что-то изменится. В чем тогда смысл? А тут… можно жизнь
человеческую спасти. И сопряжено это с реальной опасностью. Завелось что-то, завертелось в душе бывшего солдата. Да и парень ты светлый. Женщин
защищаешь, восхищаешься ими. Сколько еще доброго можешь сделать. Да и
побывал я… по обе стороны баррикад. И знаю твердо: все зависит от того, к
чему стоишь лицом! Выбор есть всегда!
— Я ему еще денег пообещала, вы не думайте, — рассмеялась Ольга. –
Правда, он до этого уже согласился. Недолго размышлял!
— Конечно, неразумно было лезть спасать тебя без ствола, — продолжил Владимир. — Но опять же ты ведь счастливчик! Про таких сказал, не помню, кто, но это точно про тебя: «Если бы он упал в канализацию, то вынырнул бы
на поверхность, держа в каждой руке по золотым часам». Надо же! «Макарова»
нашел откуда-то. А вы знаете, между прочим, что даже в Америке про него рас-сказывают легенды. Какой-то американский полковник, сбитый во Вьетнаме, с
добытым, уж не знаю как, пистолетом Макарова две недели пробирался через
джунгли. И тонул он у него, и грязью забивался, без смазки и ухода, но до последнего патрона не подвел. Вернувшись в Штаты, полковник написал об этом
книгу, и это положило начало настоящему поклонению советскому «макарычу».
80
И никого не смущает, что он изобретен в стане постоянного противника. Вещь!
Ну, теперь о наших делах.
Тебе, Ольга, здесь оставаться нельзя, — твердо сказал Владимир, иг-норируя протесты девушки. — Помощи от тебя, не обижайся… Да и заметная ты
очень. Возвращайся домой. Тебя ведь не ищут! И нам легче будет — не надо
беспокоиться о твоей безопасности. Потому что с нами тебе конец, если поймают. Я пойду лягу. Завтра тяжелый день, и надо хоть немного отдохнуть.
Олег сидел, откинувшись на диване, не сводя глаз с Ольги, которая
неторопливо и умело убирала со стола. Она была так сильно похожа на Машу, что сначала это даже мешало ему видеть в ней совершенно другого человека.
Каждая минута, проведенная в ее обществе, теперь возвращала те удивительные чувства и ощущения, которые возникли у него во время чтения ее писем
и стихов. Конечно, они были адресованы не ему, но от этого их содержание не
становилось менее близким и трогательным.
— Вы защищаете женщин, — улыбаясь, сказала Ольга, присаживаясь рядом. — Это не модно сейчас. Да и женщины, если честно, превращаются в таких
мускулистых защитниц своих прав, что сама иной раз соглашаюсь с мужскими
высказываниями.
— Женщина не виновата, — горячо заговорил Олег. — Просто с нее все
начинается, и ей же все заканчивается. Женщина — это источник жизни и, таким
образом, источник всего! Она же не виновата, что самое интересное происходит
с ее участием! Женщина — это высочайшая нота в симфонии жизни!
— А кто же тогда Бог? — улыбаясь, спросила Ольга.
— Он — дирижер, — не задумываясь, ответил Олег.
Ольга, не скрывая, любовалась Олегом, а он, не замечая этого, рас-палялся и приводил все больше аргументов и доводов, сыпал цитатами зна-менитых филантропов и философов. Потом, поймав Ольгин взгляд, смутился
и замолчал.
Рано утром Володя разбудил спящих на раскладном диване, на при-личном расстоянии друг от друга, ребят, полюбовавшись сначала улыбками
обоих. Будучи немногим старше, он чувствовал ответственность за их жизни, ощущал наконец давно забытый вкус поставленной перед собой цели, ради
которой не боялся рисковать всем.
— Я договорился со знакомым дальнобойщиком. Мой хороший приятель.
Он довезет Ольгу до Ачинска. Ему как раз в рейс. Оттуда долетишь до Томска.
А теперь прощайтесь, я пойду
