Переменная константа - Владимир Мищенко
– Логично.
– Пойдёмте дальше.– Барон двинулся вперёд, а за ним его телохранители. В конце пошли наши друзья.
– Прикрой меня.– Шепнул старец Диме, с трудом отодвигая тяжёлую крышку на клюквенном морсе. Стеклянный пузырёк с отваром ревеня, усиленный его же соком, с легким плеском ушёл на дно. Полностью вернуть крышку на место не получилось.
Походив по замку минут двадцать, барон решил, что хватит экскурсий и отпустил прибывших отдохнуть. Каждому из них было выделено по комнате.
Как к негласному командиру, к старцу пришли подельники.
– Ну, командир, звезда в шоке.– С улыбкой во весь рот начал говорить Дима, но, увидев жест старца, замолчал. Старец, прислонив палец к губам, призывал к молчанию. Он обходил комнату по периметру, пытаясь найти потайную дверь или слуховое отверстие. Показав на ухо, покрутил рукой, чтобы продолжали говорить на какую-нибудь отвлечённую тему. Друзья были не первый год замужем, сообразили, что к чему.
– Так я ж говорю, я в шоке. Какая еда у барона. А какое вино. Такого вина я не пил лет десять.
– А я пил примерно такое же, когда провёл рейд на Вашингтонские земли и захватил замок. Я из тех подвалов вывез вина возов десять. Удачно я тогда поохотился.
– А-а, это то вино, каким ты меня угощал в позапрошлый раз? Помню. Да, напоминает.
– Господа, я конкретно объелся. Я или блевану, или меня пронесёт. Давайте выйдем на свежий воздух. Не хотелось бы портить апартаменты такому замечательному барону.
– Там садик маленький, но уж лучше там начнёшь гадить, чем здесь. Провоняешь здесь всё, как потом спать.
– Да, господа, вы знаете, что и я тоже в походах и в путешествиях много не ем. А здесь господа привычные. Пройдёмся на воздух.
Они вышли из комнаты.
– Садик во дворе крохотный и вокруг окна. Будем говорить, пока идём. Поэтому не торопимся.
– Старец, что будем делать, ведь ты не задвинул крышку до конца? Ежу понято, когда и кто её сдвинул.
– Не факт. Даже, если кто увидел. Просто хотели посмотреть. Такой ягоды в наших с вами землях нет. Для нас это экзотика. На этом и стойте. Аптекарь сделает анализ, но ядов не найдёт. Морс тоже кислый, а вкуса не почувствует, т.к. пузырёк я не открыл.
– Как это не открыл?! Мы что, зазря рисковали?
– Поясняю. Вода обладает памятью. Она способна передавать память – информацию и считывать её. Описан случай, подтверждённый потом ещё раз. Лаборант – оболтус обронил в ёмкость с дистиллированной водой запаянную ампулу с ядом. Сразу же достал и убедился, что ампула не пострадала. Это было в пятницу. В понедельник все приходят на работу, перепроверяют эту дистиллированную воду, и этой водой поят крыс. Крысы все сдохли. Сделали анализ: смерть от отравления ядом. Все в шоке. Ампула не повреждена, а смерть из ампулы перешла через стекло в дистиллят. После публикации, это перепроверили и подтвердили. Наша травница далеко не простушка, как хочет выглядеть. Она или колдунья, или гениальный аналитик.
– В принципе, просчитать наши варианты она могла. Любая баба просчитывает мужика на пять ходов вперёд. А травница умная старуха.
– Может, и приколдовывает немного.
– Короче, если бабка дала и намекнула, значит, знала, что сработает. Вопрос – когда? Успеем мы уехать или нет?
– Жаль, Адольф весь морс вылакает, своему старшему ублюдку не достанется.
– Как раз хорошо, что ублюдку, т.е. бастарду младшенькому не достанется. А родному сыночку, который весь в папеньку, скорее всего тоже достанется. Вы видели морду лица этого сыночка? Синюшная морда хронического алкоголика.
– Весь выродок таких надо травить до последнего.
– Видать, Господь не зря дал такого бастарда.
– Он же сын монашки.
– Я про это и говорю.
– Значит, уезжать нельзя, пока не поможем установлению справедливой власти на конкретной территории данного королевства.
– Вообще-то, инопланетянам не рекомендовано вмешиваться во внутренние дела на других планетах.
– Ну, ты сказанул, в натуре. Ты где видишь наш космический корабль, скафандры?
– Увы, я тоже считаю, что мы теперь конкретные аборигены. Без всяких перспектив на возвращение. Я тоже за то, чтобы остаться во имя справедливости. Здесь у каждого барона своя справедливость.
– Ты посмотри на этого лоха. Он же совсем пацан. Его надо научить, объяснить.
– Вот в тёмных омутах больше всего нечисти и водится. Ты знаешь, что на уме у этого двадцатилетнего недоросля? Помнится, году где-то в шестьдесят четвёртом….
– Хм, тебе самому сколько лет было в этом году?
– Не важно. Я в интернете читал. Ради пятнадцатилетнего эстонского поца, убившего топором молодую женщину и её трёхлетнюю дочь, даже специально внесли изменения в Закон и разрешили применить расстрел. Он тогда был отменён. Во, даже не совершеннолетний был. А этому уже за двадцать, наверняка.
– Мы будем рядом. Разговор окончен. Сделаем ошибку, сами её и исправим.
– Как бы нам самим Пол Потой не стать. Тот тоже военным был.
– Иван Грозный гражданским царём был, а несколько тысяч несогласных ликвидировал. Тысяч пять, не меньше. А в это же время, его французский коллега, вообще больше восемнадцати тысяч на костёр пустил. Причем, примерно за такой же срок. Вот масштабы. А вы о десятке людей беспокоитесь. Это даже в статистику не попадёт.
– Но мы-то сами будем это знать.
– В этом-то и беда. Будем думать.
– А что тут думать. Сначала дождёмся новопреставленных рабов Адольфа и Генриха. Тьфу ты, нечисть какая. Ни чё не меняется в этой Германии.
– Да нет уже Германии. Одна Берлиния осталась.
– Где всякий хозяин деревни кличет себя королём или князем. Такую мы и на трон к себе посадили.
– А что, плохо правила? Она осмысленно приняла православие и открыто говорила, что она русская царица. И была одним из лучших правителей.
– Потому что женщина. Привезли бы заморыша оттуда, был бы второй Павел. – С точки зрения истории – нонсенс.
– Значит, решено?
– А разве есть варианты?
Утром друзей разбудили посыльные – барон с утра приглашает гостей к себе.
Невыспанные, во рту кошки нагадили, голова болит. Но идти надо, куда же денешься с подводной лодки, если подачей кислорода руководит барон.
– А, господа, приглашаю немного развлечься. Понимаю, у вас такое же паршивое настроение, как и у меня. Прошу в подвал, господа.
– Почтём за честь, барон, но всё же, если можно, пошлите за вашим
