Владимир Черкасов - Опер против маньяка
— Все, Гена, в наших силах, — задумчиво сказал капитан. — Давай попробуем, куда рыбаки только не закидывают. В общем, нам так и так надо к бардаку Вахтанга присматриваться. Вадик там частый гость… Но возникают сложности с начальством. Миронов результатов нашего розыска ждет. Федю Трубу мы на тот свет упустили. Я-то и думал Духом статус-кво восстановить. А если не будет его ареста, то и подслушку придется с проблемами оформлять.
Топков рассудительно заметил:
— Но совместную-то разработку с ФСБ одобрили. Это нам плюс. Там уже результаты есть.
Кострецов потер лицо.
— Вот так и кроим. Хвост прижмут, мы ушки выставляем. Приходится крутиться. Любуйся, а то, наверное, рассчитывал лишь преступления анализировать, жуликов да бандитов хватать. В общем, изумительные дела раскрывать, а?!
Топков улыбнулся.
— Конечно. Всех этим оперская работа влечет.
Капитан встал.
— Ну-ну. Пошел я к подполковнику Миронову. Все же думаю, что разрешат нам официально врубить подслушку на хату Вахтанга дня через два, чтобы дальше основательнее углубиться в это вплоть до Вадика и, может, Маэстро. А мы пока давай по своим участкам другое наше «изумительное» разгребем, чтобы потом от главного расследования не отвлекаться.
Глава 6
Двух дней, на которые Кострецов приостановил розыск, хватило, чтобы Гриня Дух стал объектом стремительного расследования другого «опера» — Вадика.
Интересно, что сам Гриня, природный конокрад, не хуже породистого коня в его уголовной степи почуял какую-то неестественность в Вадике.
Вернувшись с заветным кейсом от Вахтанга, Дух думал об этом, вызывая в заныр подручных для выдачи им зарплаты из транша Маэстро. Среди других пригласил и Веревку с Камбузом.
Гриня восседал перед ними за своим огромным председательским столом, одна половина которого была уставлена бутылками, стаканами, тарелками и вазочками, а на другой лежал закрытый кейс с деньгами.
— Ну что, мазурики? — осведомился Дух, глядя на тонкого и толстого, скромно примостившихся на креслах перед ним. — Вам не бабки, а по жопам еще надо дать.
— Простаиваем, — сокрушенно подтвердил Веревка.
— Ливера за вами менты не давят?
— Да только это и секем. Все чисто, — доложил Веревка.
— Ладно. Будет вам дело. Пока выпейте, — Дух плеснул им водки по стаканам.
Напарники аккуратно заглотнули и вежливо положили в рот по соленому орешку. Гриня уточнил:
— Красный «пежо» вы отгоняли приемщику?
— Ага, — подтвердил Веревка, берущий на себя инициативу в серьезных разговорах как более опытный блатяк.
— Оказался он у одного грузина, Вахтанга. Я только вчера это приметил. У грузина блатхата с телками, я там оттягивался. Заинтересовал меня у Вахтанга парень, что на той хате часто кантуется. Зовут его Вадик. На взгляд — совсем бивень, виду никакого, пацан в натуре. Но высоко шестерит у одного большого человека — Маэстро. Треба того Вадика просечь, что он за птица.
— Сесть ему на хвост?
— Да. Но адресов Вадика я не знаю, он мне сам обещал позвонить. Времени не будем терять, канайте к хате Вахтанга и зырьте, пока Вадик там не нарисуется.
Дух сообщил координаты секс-павильона и продолжил:
— Слюни не больно распускайте. На хате полно баб. Две основные: Сонька да Нюська. Сонька рыжая, сисястая такая, годов ей за тридцать, а Нюська — белая, лет ей шестнадцать, но такая ж прошмандовка, что и Соня та. Они с Вахтангом в доле. Но держат там и проходных телок. Этих, как я понял, дрючат до полоумия, потом куда-то скидывают.
— Замачивают? — заинтересованно спросил Камбуз.
— Може и так, — глубокомысленно ответил Гриня. — Не нашего это ума дело. Я вам просто обстановку рисую. Учитывая такой бизнес Вахтанга с Сонькой и Нюськой, они без дела, должно, не сидят. Телок-то свежих надо всю дорогу доставлять. Так что там круговорот, часто должны вылезать на улицу.
— А Вадик? — деловито напомнил Веревка.
— Вадик там лишь гость. Ходит больше, чтоб слюни пускать. Видать, не стоит у него. Все он больше караулки заводит да баб мацает… Я-то зараз по всем прошелся.
Гриня тряхнул смоляной головой, небрежно закурил, отпил пива.
— Скольким же засадил, Гринек? — уважительно произнес Камбуз.
— Четверым. Мы с Вахтангом соревновались. У него шишка не опускается, как он в настроение войдет. Там две под наркотой на цепях для удобства висели. Так он их во все дырки дрючил. Особенно в жопы любит.
— Это черным в самый кайф, — веско вставил мордатый Камбуз.
— Я как глянул, что Вахтанг за них так взялся, эх, думаю, мне территории здесь не останется. Погоди, говорю. Дайкось и новому человеку спробовать. Ну, явились сразу Сонька с Нюськой, стали телок обмывать, духами мазать и разными ароматами. Я к цепным пристроился. А с Соньки-то начинал. Ядре-еная… Нюська другого колеру и замесу. Эта с выдумкой дает.
— Это как же, Гринь?! — воткнул круглые глаза в него Камбуз.
— Ну, вся особенно извивается. Иль, когда под тобой, ногу одну задерет, ровно флаг какой. И манденка у нее вся играет…
Веревка хмуро вмешался:
— Гринь, может, хорош?! А то Камбуз кончит. За Вадика лучше еще подскажи. Что это за пацан такой? Раз высоко стоит, должен быть борзым, в смысле ориентировки. Это ж не за лохом каким надо сечь.
— Не, физически он не пацан. Росту, правда, небольшого, а волос на пробор, на студента похож. Лет под двадцать, но сильно задроченный. Грабки хилые, да хватка у них, смекаю, железная. Такой в драке — тля, но, видать, тихушник. Очень культурно выражается, ни фени, ни мата не базлает. Он у Маэстро, видать, профессором состоит.
— Это как понять? — спросил Веревка.
— Ну, консультант. Мозгует, должно, по крутому фармазонству, по банковским, международным раскруткам. Маэстро — тот еще звездохват… Ты, Веревка, правильно интересуешься. Сечь за Вадиком надо до упора, осторожно. Он при его тыкве хвост в момент может рассечь. А если пахан узнает, что я его навесил, мне плохо будет, да и вас прямо в деле могут кончить. Так что шустрите, кочаны.
Веревка и Камбуз переглянулись. Застоявшись без дела, они сначала обрадовались хоть какому-то занятию, чтобы заработать, но перспективы такого ливера их удручили.
— Чего заменжевали? — воскликнул Дух. — А я вас подвеселю!
Он открыл кейс и кинул на стол перед дружками несколько пачек долларов.
— Круто плачу, и заранее. Ответственность дела на то катит. И я на Вадика еще с трезвяка гляну, он просил ему тачку помочь в автосалоне прикупить.
Веревка, как старшой в их паре, сгреб в карманы деньги.
— Выпейте на фарт, на дорожку, — налил еще Гриня.
Кенты выпили стоя и удалились.
* * *Вадик докладывал по телефону Маэстро:
— Получил полное впечатление от Грини. Он больше не на конокрада или коня смахивает, а на жеребца. Такого гостя и Вахтанг, наверное, давно не видел. Он с Духом даже в соревнование вступил. Досталось вчера девочкам.
— А Соньку Гриня отодрал? — поинтересовался Маэстро.
— Да, первой.
Маэстро рассмеялся.
— Не очень ты такое насчет Соньки любишь. Ничего, злее на Гриню будешь.
— Я, вы должны знать, к клиенту всегда испытываю полное равнодушие.
— Ну, это перед самым исполнением, а до того-то все же реагируешь, — подзадоривал Вадика Маэстро.
— Извините, но вы ошибаетесь. Верно, вчера Дух меня немного взвинтил. Но он был еще не клиент, я просто к нему приглядывался. Клиентом теперь он стал.
— Готов к акции? — серьезно спросил Маэстро.
— Вполне. Я с ним договорился о встрече в автосалоне — купить машину мне поможет.
— Лады. Решай с ним вопрос, сынок.
Пахан дал добро на ликвидацию Грини, потому что с аэродрома у Чкаловской начали переправлять автопартию Духа. Она была снаряжена по всем документальным и мастырным правилам: у угнанных автомобилей перебиты номера двигателей, кузовов, шасси. Часть украденных в последнее время по Москве машин в нее не попало, были разобраны на запчасти.
Сотрудники ФСБ, решив продолжить наблюдение за этой партией в Грузии, прекратили активность на Чкаловской. Но Маэстро, еще уточнив кое-что у своих людей, например недавнее оживление вокруг автодокументов, все же пришел к выводу, что аэродром или Гриня замазаны. Так что намеченный им приговор Духу пахан подписал твердой рукой.
— Хорошо, — ответил Вадик на приказ.
— Как по срокам?
— Завтра.
На такие вопросы Вадик отзывался четко, по-военному.
Несмотря на внешнюю худосочность и вялость, он был тренированным не хуже бойца спецназа. Когда Вадик поступил в услужение к Маэстро, он понял, что если не станет суперклассным киллером, тот его выгонит, предпочитая разово нанимать профессиональных убийц. Вадику пришлось сделать себя в полном смысле.
Его увлек пример полководца Суворова. Тот тоже был тщедушным, низкорослым подростком, с тонким голосом, но выковал же стальные тело и волю. Начав с изучения всего, что было написано о Суворове, Вадик вообще увлекся жизнеописаниями великих людей, которые постоянно читал запоем. В сущности, это было его главное развлечение в жизни.
