Любовь Рябикина - У каждого свой путь
Прошло две недели, которые многих в деревне удивили. Митька Заварухин твердо держал слово. Он не пил и постоянно расхаживал вдоль дамбы со старенькой «Тулкой» на плече, невзирая на зарядившие дожди. В помощь сержанту Мешкову были присланы два спецназовца — офицер и прапорщик. Он наконец-то вздохнул свободнее, сдав «власть» в руки старших по званию. Николай Морозов зашел в дом к Ушаковым в день прибытия новых охранников. Это произошло через сутки после памятного собрания, всполошившего деревню. Поздоровался:
— Здорово, мужики! Николаич, как жизнь? Как Юлька себя чувствует?
— Все нормально. Организм детский, а дозы взрослые. Она и сегодня много спала. Две дозы всадили, сволочи. Саша возле нее сидит. Он старше, у него все прошло.
Николай поглядел на погоны спецназовцев. Обратился к старшему лейтеанту Энтину:
— А я ведь к вам… Дело вот какое. Вы, мужики, только не обижайтесь! В общем порешили мы на сходе, что сами за детками следить станем. Понимаем, что опыт у вас большой, да эти места для нас родные. Каждый уголок знаем. Деревенские прислали меня, чтоб поговорить. В школу и обратно вы их можете сопровождать, а вот уж дальше… Предоставьте это нам!
Старлей вытаращил глаза, соображая, что ответить, а мужик продолжил:
— Маринка наша, с деревни. Дерется она за правду, в том числе и нашу, крестьянскую. Так что увольте, но по-за школой мы на себя хотели бы пригляд взять. Хоть чем-то отплатить за то, что она голую правду говорит. Не лишайте и нас участия в деле охраны ее деток.
Энтин вопросительно поглядел на Мешкова и увидел кивок. Согласился:
— Мы не против сотрудничать с вами! Так больше вероятности, что произошедшее не повторится.
Выступление Марины Степановой на съезде было более чем резким. Она осудила вывод войск из Чечни, обозвав политиков «недальновидными». Одни из приглашенных журналистов приблизился к самой трибуне и подсунул микрофон почти под ее нос:
— Почему вы выступаете против заключенного мира? Ведь теперь на чеченской земле не льется кровь.
Женщина в упор поглядела на журналиста:
— Об этом вам лучше бы поинтересоваться в станицах Кубани и Ставрополья. Льется кровь или не льется? Там вам ответят. У меня, на данный момент, имеются неопровержимые доказательства нападений не расформированных банд со стороны Ичкерии на мирных российских жителей. Генерал Пуликовский сделал все, чтобы мир стал миром, но ему не дали довести дело до конца.
Марина протянула приблизившимся журналистам целую кипу документов. Жадные руки мигом расхватали ксерокипии документов и телеграмм. Тут же прозвучал следующий вопрос:
— Но как вы, женщина, можете рассуждать, что правильно, а что не правильно? На вас погоны старшины, а это значит, что военного образования у вас нет и стратегию с тактикой вы не изучали. По-моему, в Генштабе виднее.
Женщина усмехнулась:
— Эту стратегию с тактикой я изучала собственной шкурой. Научилась на собственном опыте понимать. Боевым генералам виднее на месте, что им делать. На позициях вообще делать нечего тем, кто всю жизнь протирал задницу в московских штабах, а тем более пытаться что-то предпринять. Они ничего не знают. Были бы мозги, прислушались бы к тем, кто воюет. Я женщина, я мать, я хозяйка и я не понимаю Министра Обороны. Почему он молчит? Почему не заступится за многострадальную армию? Давно пора прищемить хвост многим журналистам и телеканалам, пищущим и показывающим заведомую ложь, обливающим армию потоками грязи. Прежде, чем публиковать, не плохо бы поинтересоваться действительными фактами. Когда два-три корреспондента угодят под суд, вот тогда ложь об армии перестанет воздействовать на умы людей. Ангажированная жадными политиками пресса намеренно выступает против офицеров и солдат.
К трибуне пробился крепкий черноволосый мужчина кавказской наружности, в черных джинсах и сером свитере:
— Вы сегодня подняли в Думе вопрос о запрещении распространения воинствующего ваххабизма на территории Москвы и вообще России. Требуете подвергнуть тщательной проверке каждую секту. Я вполне с вами согласен, но что вы под этим подразумеваете? Не хотите ли вы вообще запретить Ислам?
Степанова усмехнулась, внимательно взглянув в лицо журналиста:
— Вы, как я понимаю, мусульманин, а значит прекрасно осведомлены, что ислам и мусульманство не имеют ничего общего с ваххабизмом. Я всегда буду с уважением относиться к людям другой веры. В последнее время на территории России образовалось множество сект, которые завлекают молодежь, превращая их в послушные орудия для достижения своих целей. Большая часть молодежи, попадающей в руки ваххабитских эмиссаров, становится боевиками в той же Чечне. Это настоящие фанатики. Человек сам по себе не страшен, но вот его убеждения и вера — это страшно. Особенно если в мозгах у подобного фанатика заложена единственная мысль — раз иноверец, значит враг и должен умереть. Хватит заниматься ерундой — вводить новый налог или не стоит. Ведь и так ясно — нельзя вводить налоги, если пенсия и зарплата не поднята! Народ впроголодь живет. В глубинке спасаются своим хозяйством. Для депутата должна быть важнее Россия в целом, а Москва это еще не вся Россия, хотя именно в столице прожиточный минимум в несколько раз выше, чем в глубинке. Чем москвичи лучше? Крестьяне на земле трудятся и землю копать, это вам не бумажки перекладывать! В маленьких районных центрах тоже имеются семьи не имеющие земли, а на те деньги, что им дает родное государство не то что прожить, даже существовать невозможно!
Вперед вылезла крупная женщина в брючном костюме:
— Вы поднимаете вопросы по увеличению прожиточного минимума, а так же о пенсиях и не только офицерских, но и для гражданских лиц. Вам не кажется, что вы разбрасываетесь?
Степанова пояснила:
— Не кажется! Увольняются солдаты из армии, имеются инвалиды и не мало. Как прожить молодому на крошечную подачку? Он жизни не жалел, кровь проливал, а родное государство кукиш показывает. За что этот парнишка воевал? Он инвалид, ему вдвое горше, чем здоровому, несправедливость перенести. Даже те, кто возвращается домой невредимыми, со временем уходят на пенсию. Да, они работали на гражданке, но почему они не могут получить то, что заработали за долгие годы. Ведь они работали на государство. Я не отделяю армию от народа…
Марина налила воды в стакан, так как почувствовала, что горло пересохло. Немного отпила и продолжила, обведя рукой притихших депутатов:
— Огромные пенсии получают депутаты. Я справлялась по этому вопросу. Почему? Ведь они ничего не сделали для народа! Они его грабили все эти годы, вводя все новые налоги и поднимая цены. Нахапали себе, своим детям и внукам за счет народа. Я считаю, что депутатом человек может быть не более года. Если показал себя не с лучшей стороны, нашей уважаемой прокуратуре стоит проверить счета этого деятеля и достойно «поблагодарить» за работу. Десятком лет строгого режима, если хапнул! Вы взгляните на наш разросшийся партийный аппарат. Я тут не так давно анекдот в газетке прочитала, как ученик своими словами пересказал басню «Слон и Моська», напугав старого учителя. Он эту басню осовременил и сравнил Слона с Государственной Думой, а Моську с Президентом.
Среди депутатов словно ветерок пронесся, но громко выступить никто не рискнул. Многие уже знали, что Степанова за словом в карман не полезет и даже предугадать то, что ей известно на данный момент, невозможно. А она могла отбрить так, что потом очень сложно было отчиститься. Женщина была непредсказуема. Стефанович приблизился с камерой к самой трибуне и подмигнул Марине:
— Марина Ивановна, а не боитесь, что Президент этот ваш анекдот оскорблением сочтет?
Женщина пожала плечами, слегка склонившись с трибуны:
— Не думаю. Анекдоты народ складывает. Понимаю, что Президенту одному не по силам справиться с армией депутатов, его же «заказать» могут, если он против них слишком рьяно выступит. Вся страна давно знает о связи политиков с организованной преступностью. Взять хотя бы случай с неудачным похищением моих детей. Депутат Друзяев отправил четверых, все они из солнцевской братвы. До этого за мной следили. Уже выяснено, что они из той же группировки. Ни для кого не секрет, что в некоторых областях на должностях мэров районных центров находятся местные авторитеты или те, кто им беспрекословно подчиняется, то есть марионетки. Рыба гниет с головы. Президент должен рискнуть и начать постепенно обрубать щупальца гигантскому спруту, называемому Государственной Думой. Пора сократить государственный аппарат до минимума.
Худощавый высокий парень, стоявший чуть дальше остальных и все это время внимательно слушавший ответы, задал вопрос:
— А вы разве ничего не боитесь?
Маринка широко улыбнулась:
