Отверженный 追放者 Часть IV - Александр Орлов
— Да, это точно, только вот… я совсем не хочу быть счетоводом.
— А чего тогда хочешь?
— Зарекомендовать себя. Доказать, что я заслуживаю место в группе.
— Если ты решил подружиться, подумал, что я тебя чему-то научу, то зря. Мне не нужен, падаван, понял?
— Да ты и на джедая не особо тянешь… — послышался смешок. — Извини, я просто…
— Ути бозе мой… — издевалась Муза. — Посмотри на этого малыша, какой милаха. Хочет быть большим гангстером!
— Я просто… — продолжал ныть новичок, — чувствую себя неуверенно, вот и все. Кои убил одного из наемников в Габутай, Принц получил ножом в живот, Акира дрался на турнире против старших соперников, а Сэра прошел через настоящие пытки. О вас с Ягами даже говорить не буду, столько слухов ходит, и боюсь, что половина из них правда. Но я… Я просто хренов Гарри Поттер, понимаешь? Мальчик, который выжил. Я единственный, кто не входил в вашу банду и не терся с вами до того, как это все произошло. И единственный, кто смог пережить резню в бараке. Да и то, только потому, что меня вырубили дубинкой, а когда я очнулся, все было кончено. Ксо… Мне просто повезло. Я должен был там сдохнуть, но не сдох. А теперь просто хочу не опозорить остальных.
— Дайчи?
— Что?
— Мне насрать, — сказал я. — И на твои переживания и на стремления.
— Будь с ним помягче, может, он просто хочет быть твоим милым щеночком, — продолжала потешаться Муза.
— Ладно, — смилостивился я, — расскажи о себе. Ты ведь все-таки теперь мой брат по клану.
— Что именно ты хочешь услышать?
— Откуда ты, как попал в Габутай. Это как в туалете, ты начни, — само пойдет. И ты ешь, ешь, не притронулся даже.
— Ну, я из Канагавы, — начал говорить он, осторожно откусывая суши-сэндвич. — Рос на границе с Саньей, в трущобах. Мать умерла, а отец спился, вот туда и переехали. Он пахал на подработках, все пропивал, винил меня. Потом решил прикончить.
— За что? — поинтересовался я, вытаскивая у него из пачки следующую сигарету.
— Что?
— За что он решил тебя прикончить?
— Мы повздорили. Он решил, что я украл у него вечернюю получку. Начал орать, как обычно, размахивать руками, а я не сдержался и бросил в него стакан.
— А ты украл? Получку?
— Только половину, — повесил он нос. — Но отец не мог об этом знать, он все время пил, не успевал протрезветь, как кошелек опять был пуст, а где потратил он и не помнил никогда.
— Угу. Как он тебя пытался убить? Каким способом? — спросил я, прикуривая.
— Душил, пока я дышать не перестал. А потом, решил, что я умер, и ушел из дома. А я очнулся, сам не знаю как, и сбежал.
— И что дальше?
— Побирался, но это быстро надоело. Там, где подают, всегда рядом полиция и конкуренция. В итоге, не то что не заработать, так ещё и должен останешься. Пробовал воровать, — на центральном железнодорожном вокзале, но и там не зашло. Меня схватили, провел ночь в отделении, потом отпустили: я наврал им с три короба, прикинувшись деревенщиной. Потом был бесконечный трип, — ночлежки, детские дома, побеги, опять ночлежки… А после я прибился к бару на улице Хакусан, мыл там тарелки, чистил сортиры, полы драил. Владелец был добр ко мне, а через некоторое время стал давать поручения. Подработку. Отнести сверток туда, забрать оттуда, проследить за должником до дома… Я знал, кто дает эту работу, — якудза, а кто ещё, они держат под контролем весь город. Пару раз за мной гнались, когда я нес поставку, каждый раз удавалось улизнуть. Но не в последний. Копы взяли меня тепленьким, когда я отдавал сверток. Я до сих пор не знаю, что в нем было, если честно, но в отделении сказали, что мне светит от 5-ти до 15-ти. Может быть пугали, я проверять не стал. Когда пришел вербовщик и предложил альтернативу тюрьме, я долго не размышлял. Так я и оказался в Габутай, о чем, конечно, горько пожалел.
— Но теперь не жалеешь.
— Нет! Кто знал, что все так обернется. Теперь я сам трясу Идзекаю, а не работаю мальчиком на побегушках! Да и вы ребята, нереально крутые. Особенно Асура…
Мне не понравилось, как он это сказал.
На секунду я ощутил привкус гнили во рту. Странно, когда я ел Онигирадзу, они казались мне нормальными. А теперь запах стухшей рыбы на языке. Я проследил взглядом, как Дайчи кладет финальный кусочек в рот и ощутил позыв тошноты.
Он довольно облизнул губы и нагло улыбнулся мне в лицо.
— Вкусно, — заявил он.
(Она пошла с ним на дело.
Исполняла там чёрт-те что.
Пыталась покрасоваться перед пареньком? Прямо как перед нами в Габутай.
Похоже, нас решили подвинуть. Тебе так не кажется?)
Я сделал глубокий вдох и улыбнулся ему в ответ.
— Вот что я тебе скажу, — ты и правда везучий. Тебя не добил отец, а потом ты как-то пережил резню. Это что-то, да значит. Сэра тебе не рассказывал свою теорию? О том, что все вокруг аниме?
— Нет, вроде.
— Он считает, что каждый из нас по-своему олицетворяет шаблон персонажа. Только он еще не определился с жанром. И каждый, вроде как, крут. Только фаерболами не бросаемся. Вроде как: Ягами — лидер, Кои — сила, Асура — цундере, Акира — самурай, ну и так далее. У каждого свой штамп.
— Ха, вот он псих! Но мне нравится.
— Конечно, всем нравится, когда их сравнивают с героями аниме, так? Получается, что удача — это твоя суперсила, так что ты такой же, как мы. Вот скажи, какая у тебя татуировка?
— Ты чего такой добрый вдруг стал? — спросила Муза подозрительно.
Она тоже ощущала привкус. Нервничала, но не понимала почему. Еще не заметила того, что увидел я. В глаза мне бросились крошки на тарелке. Крупные такие комочки риса, будто ела свинья, а не человек. Как можно так небрежно питаться?
Они не могли не раздражать.
— Карадзиши, — ответил Дайчи. — Моя иредзуми.
— Собака Фо, которая приносит удачу, — усмехнулся я.
— Хай, небесный лев Будды.
— Ты знаешь значение моей
