Андрей Негривода - Огненный торнадо
И пошли марш-броски. До слез, до кровавого пота, до матюгов и поджопников…
– Слышь, Андрюха? Салабонов совсем загоняли, – как-то заговорил Медведь. – Даже я раньше столько не бегал – двадцать кэмэ утром на зарядке и столько же перед сном. Может, притормозить немного – выдохнутся мальчики, что потом в горах делать будем?
– А что с нормативами?
– Ты знаешь, в пределах нормы! Все плюются, злые как черти, но тянут лямку как положено!
– Думаешь, в норме молодняк-то?
– По крайней мере все с характером, а это уже кое-что – сами в отряд напросились, а теперь задний ход давать не хотят! Муз-чин-ки…
– Хорошо, Игорь. Вечернюю пробежку отставить – заниматься матчастью, МВЗ, маскировкой. Они нам с тобой спасибо скажут.
– Может быть, может быть… – задумчиво протянул Медведь… …Но когда закончилась эта сумасшедшая неделя, Филин увидел в глазах своих новобранцев что-то новое – наверное, это было осознание того, каков на самом деле есть солдатский хлеб и какова она, цена уважения со стороны. Обтерлись, подрастеряли юношеской романтики, чему Андрей был рад – не нужны ему были «Матросовы», ни к чему… …Одиннадцатого августа батальоны «Витязя» десантировались на шоссе, близ северной окраины Степанакерта, в вечерних сумерках. Обеспечивал десант спецотряд капитана Проценко…
Сентябрь 1984 г.
ОВАКОЛУ. 1-й курс
… – Батарея, подъем! – прокричал дневальный на тумбочке. – Выходи строиться!
Ах как хотелось спать! Этим шестнадцати-семнадцатилетним мальчишкам, успевшим в своей жизни только-то и сделать, что закончить школу. Худющие – полтора месяца без родительской пищи, они еще не привыкли к армейскому режиму и материли неумело своего старшину батареи, сержанта Алексеева.
– Отрываем жопы от кроватей, салабоны! – Алексеев ходил вдоль коек и пинал начищенным до блеска сапогом сонных курсантов. – У нас сегодня радость – зарядка номер четыре, «конный вариант».
Боже, как же они ненавидели тогда Володю Алексеева. А он, поступивший в училище после полных двух лет службы на погранзаставе, знал, что нужно делать, и только посмеивался. … – Замкомвзводам – форма одежды номер раз: трусы-противогаз! Противогаз отставить. – Сержант Алексеев ходил бодрой походкой вдоль строя сонного воинства. «Когда же он спит, сволочь?» – думали ребята. – Просыпаться будем на ходу. Выходи строиться во двор, батарея!
И побежали по ступенькам, наступая на пятки бегущих впереди, – последний, ставший во взводе в строй, автоматически получал наряд вне очереди. Так назначались дневальные на сутки…
– Батарея, бего-ом ма-арш! – проорал сержант и рванул вперед, как будто здоровенная злая оса засадила ему жало в самый центр ягодицы.
– Лось педальный, не гони! – крикнул вслед стоявший рядом с Андреем в строю Коля Соя. – Падла! Чтоб у тебя каблуки сдулись!
– Не ссы, салабоны, сейчас разогреемся и поскачем в полную силу! – кричал во все горло Алексеев где-то впереди, уже вбегая в ворота ипподрома.
– Напишу домой, хе-хе, родителям, хе-хе, – говорил на бегу уже задохнувшийся Ваня Бирюльков – деревенский парнишка, друг Андрея на все курсантские годы. – Пусть купят, хе-хе, по-ро-сен-ка, хе-хе, и на-азовут сержант, хе-хе, Алексеев – приеду, хе-хе, в отпуск и зарежу, хе-хе, на фуй!..
А сержант бежал и бежал, отмеряя круг за кругом, – училище и ипподром имели общий забор. И где только у него брались силы? Хекающее, плюющееся вязкой, заполнившей весь рот слюной воинство пошло только на второй круг, а он, гад, уже заканчивал четвертый!
– Он, блин, когда со своей погранзаставы в училище ехал, мотор от БТРа себе в жопу впихнул – точно говорю! – Колька Соя уже еле переставлял ноги. – Нормальный человек уже давно бы ласты завернул, а он, гад, еще и улыбается – кайф получает!
– Подождите, салаги, вот пойдут марш-броски в полной выкладке, тогда и посмотрите, что такое быстрое передвижение для солдата! А пока это что? В трусах! Беги – не хочу! А ну, темп-темп – последние десять человек заступят в наряд по кухне!
А вот это уже было плохо! Торчать сутки в наряде: чистить полночи картошку, мыть посуду, таскать продукты – и все это на две тысячи курсантов! Вдесятером! Нет уж, спасибо! И давали мальчишки темп, до зеленых кругов в глазах, до ломоты в ногах… Портянки снимали со шкурой… Всего два раза Андрей попал на кухню после вот таких кроссов…
Но время шло. И десять километров уже бежали, покуривая на ходу сигаретку, и марш-бросок в пятьдесят кэмэ уже не убивал только одной этой цифрой – хотят отцы-командиры, побежим, да еще и пожрать сумеем на ходу. Спасибо тебе, сержант Володя Алексеев, что научил, не бегать, нет, выдержке! Тяжело – ну и пусть, не показывай слабости, ведь другим не легче, а когда вместе одной командой, тогда и жить веселее!!!
И никто больше не хотел называть поросенка сержантом, и не проклинали его больше – время шло, появлялись заботы поважнее…
16 августа 1990 г.
Засада
Они ходили среди обгоревших остовов машин и БТРов и вспоминали найденный в отрогах Гиндукуша расстрелянный полевой госпиталь, выводимый из Кандагара. Все было похоже до последней запятой. Только тогда колонну раздолбили озлобленные «духи», не желавшие просто так отпускать русских «шурави». И это было понятно, по крайней мере. А вот сейчас, здесь-то кто? Ветераны группы только переглядывались – почерк был явно «афганский». Но как, откуда?
– Тот, кто ставил этот капкан, – человек опытный. – Змей осматривал останки сгоревших БТРов сопровождения. – И точно служил за Речкой!
– Да уж, грамотно сработано! – Сало потрогал еще теплые края оплавленной брони. – В передний кумулятивным лупанули, в борт. Если служивые сидели внутри – братская могила. Там температура за две тысячи градусов…
– Последний тоже кумулятивным, – подал голос Медведь от конца мертвой колонны.
– А пробоин от автоматных очередей почти и нет, – задумчиво произнес Тюлень. – Ты посмотри, Филин, какие дыры в бортах. Не иначе ДШК работали или «Утесы». Но видно, что просто для последнего штриха причесали. А вообще, всю колонну сделали в несколько залпов из гранатометов…
Зрелище действительно было удручающим. Отряд Филина находился на горной дороге, ведшей из Степанакерта на север в городишко Неркин. Здесь, в тридцати километрах от Степанакерта они и натолкнулись на колонну погибшего батальона… … – Такие сведения, Филин. – Батя пристально смотрел на Андрея. Они только вчера прибыли и даже не успели толком расположиться. – Где-то на севере Карабаха, в районе Мардакерта или Ленинавана, точнее предстоит выяснять тебе, базируется одно подразделеньице. Может, шайка-лейка с большой дороги, а может, регулярное. Наши склоняются к последнему. Известно о нем немного: до роты боевиков; есть тяжелое вооружение, безоткатные орудия, минометы, не говоря о РПГ и ДШК; мобильное; очень хорошее знание местности. Но самое главное – это их командир! Мусса Шукюров. Служил в Афгане, майор, командир батальона. Он выпускник Московского общевойскового училища, а что это за школа, тебе говорить не надо…
– Да уж! … – Имеет несколько наград. Короче, достойный противник. Жаль, что не на нашей стороне… Но! Эх, без этих «но» никогда не обходится!.. Мусса этот совсем озверел – он как раненый волк бежит и грызет все, что попадается на пути. Может, у него с мозгами непорядок, но он – дикий зверь. Точно тебе говорю! Они даже «трехсотых» не выносят – добивают на месте. А по мусульманским обычаям – это сам должен понимать, что означает… Он, если еще не стал изгоем, то оч-чень быстро к этому придет.
– Ни хрена себе!
– За ним охотятся уже больше двух месяцев все кому не лень, но… Пшик! Вот ты, капитан, с ним и схлестнешься… Если найдешь, и выхода другого не будет.
– Батя! Моему отряду меньше двух недель! А настоящих бойцов всего-то четырнадцать человек, включая меня! Остальные даже не «краповые». Это же натуральная ГОВЯДИНА!!! МЯСО…
– Знаю, Филин. Поэтому и говорю, что если не будет выхода. Сейчас все заинтересованы от Муссы этого избавиться. Тебе в поддержку дается целый дивизион «Градов». Твоя задача найти его логово и откорректировать «громыхал», а уж после добить остатки, если нужно будет. Ясно?
– Ну хоть что-то.
– И вот еще что. Прогуляйся по дороге на Неркин. Посмотри на колонну, расстрелянную в «зеленке». Полной уверенности, конечно же, нет, но сдается мне, там Мусса потрудился… …И вот сейчас Андрей вспоминал тот разговор, осматривая сожженную технику: «Опытный волк здесь работал, опытный! Здесь роту никак не посадишь в "зеленке", даже если она у него есть – максимум два взвода, а это примерно столько же бойцов, как и у меня. И что, двумя взводами размолотить батальонную колонну?! Я бы, наверное, не рискнул. А о чем это говорит? Да только о том, что тот, кто устроил эту засаду, – не в первый раз ставит такой капкан, уверен в успехе и, что самое главное, уверен в безнаказанности! Опасный зверь, очень опасный!»
