Сергей Алтынов - Армейская заповедь
– Пистолеты Стечкина с деревянной кобурой, – прочитал вслух Саша, – ПЗРК «Игла-2»... ПЗРК «Игла-2», – второй раз прочитал Гриднев. – Очень удобная вещь. Но стоит ровно столько, сколько вся предыдущая партия вместе взятая... Плюс бесшумное диверсионное оружие и дистанционные мины... Что это такое? – перестав читать, Гриднев поднял глаза на Севу.
– ПЗРК «Игла-2»? – переспросил Сева. – А, Сенатор?! Что ты скажешь насчет ПЗРК «Игла-2»?
– Мне что «игла», что «наперсток», – недобро отозвался Сенатор. – «Игла-2», значит, есть «Игла-1»?! Что за мульку ты нам вешаешь, Сева?!
– Ничего, Сенатор! Не кипятись! Сейчас все станет понятно, ты только слух свой напряги... И разум! Читай дальше! – Сева положил перед Гридневым другой лист бумаги всего с двумя предложениями. – Вслух, для господина Сенатора!
– За мной стоит один парень из ФСБ, – машинально прочитал Гриднев. – Еще есть Водорезов...
Прочитав фамилию друга, Саша осекся, замолчал.
– Что Водорезов? – поторопил его Сева. – Прочти, что там написано.
– Да читай уж! – вставил свое слово Сенатор. – Уж я пойму и разберусь, что за байда.
– Водорезов – страшный человек, на нем трупов...
Нет, Саша не остановился, просто текст оборвался. Без точек, запятых. Сева молча забрал у Гриднева оба бумажных листа, скомкав, убрал в карман.
– Тварь! – неожиданно взревел Сенатор и, точно тигр, бросился на Севу.
Однако тот недаром носил свое прозвище. Сева среагировал мгновенно – встретил Сенатора парой точных ударов в корпус. Сенатор удержал равновесие, но от третьего удара уклониться не сумел. Сева сбил Виссарионыча на пол, был готов нанести своей чугунной ножищей финальный удар в седую Сенаторову голову, но в этот момент Гриднев опрокинул на Гнатюка стол со всеми кофейными принадлежностями. Сенатор, в свою очередь, тут же воспользовался моментом, подсечкой опрокинул Севу на пол.
– Сучонок беспредельный!
Сенатор готов был навалиться на Гнатюка и без всякого кунг-фу и муай-тай удавить ненавистного отморозка, но в эту секунду в комнату ворвались человек восемь из Севиной команды. Натасканы они были весьма неплохо – не прошло и пяти секунд, как Саша и Сенатор лежали лицом вниз, созерцая тяжелые, мокрые от пролившегося кофе и коньяка ботинки Севы Кунг-фу.
– Это только первая часть, – сообщил Гнатюк, стараясь сохранить спокойствие. – Но вот о таком своем поведении вы оба пожалеете. Ты, Сенатор, особенно. Кофе с коньяком больше не будет.
Гриднев и Виссарионыч оказались в подвальном помещении, без окон и практически без вентиляции.
– Понял, чего это гнида сотворила? – спросил Сенатор, тяжело отдышавшись и сплюнув кровь из разбитых губ.
– Кажется, да, – кивнул Саша.
– Замазали нас. Обоих. Теперь понятно, почему мы в одной камере оказались.
– Значит, они смонтируют наш разговор, и получится... Что я тебе, Глеб Виссарионович, продаю комплексы «Игла-2»? – спросил Гриднев.
Сенатор лишь махнул татуированной ручищей.
– Браво, Сева, – произнес Технарь, дважды отсмотрев и прослушав «материал». – Смычка криминалитета и спецназовцев воздушно-десантных войск очевидна и неоспорима. Теперь мне нужно пару часов поколдовать, и... можно будет докладывать наверх об успешном выполнении.
– Что с Сенатором и этим... Рамзесом? – спросил польщенный Сева.
– Пока я работаю с их голосами и изображением, пусть поживут, – решил Технарь, переглянувшись с Гориллой и находящимся здесь же Снайпером. – Ну, а как только я закончу «сборку» и она не вызовет ни у кого никаких сомнений... Главное, Сева, чтобы не осталось трупов. Огонь, кислота – не мне тебя учить.
Гнатюк покинул «технический штаб» в смешанных чувствах. Да, он сумел четко выполнить то, что было приказано. Однако эти ребятишки, столь спокойно завалившие генеральского племянничка, очень не нравились Севе. Они были по-настоящему опасны, пожалуй, поопаснее продажных «упырей-ментов». Мысли о генерале Островном вернули Севу к скорбной действительности. Как ни крути, но именно ему придется сообщить генералу печальную новость.
– Ваш племянник погиб, – произнес Сева без лишних предисловий, как только вышел на прямую связь с генералом.
– Кто? – только и спросил после долгой паузы Валерий Павлович.
– Спецконвой, – ответил Гнатюк. – Мы не ожидали...
В этот момент на плечо Севы легла чья-то огромная ладонь. Обернувшись, Сева увидел перед собой двухметрового амбала, того самого, что застрелил старшего лейтенанта Островного. Двухметровый жестом показал Севе, что телефон надо передать ему. Гнатюк повиновался, беседовать далее с генералом ему не хотелось.
– Так сложилось, Валерий Павлович, примите мои искренние соболезнования, – глухим скорбным голосом произнес убийца генеральского племянника. – Денис случайно оказался на линии огня, мы были бессильны. Пацан молодой, горячий, опыта никакого... Теперь о деле, – немного изменив интонацию, убрав глухую скорбь, продолжил гигант. – Временно ситуацию буду контролировать я. Борилов моя фамилия, если запамятовали. Сенатор и его десантный дружок успешно выступили на два голоса. Вопросы, пожелания имеются?
Ни вопросов, ни пожеланий у милицейского генерала в данную минуту не нашлось.
Единственный участок с полностью построенными зданиями был населен специфическими личностями с короткими стрижками, мощными фигурами, одетыми в боевую униформу. Водорезов насчитал таких бойцов человек двенадцать. Это минимум. По периметру участка – видеонаблюдение. Идти на штурм вдвоем – явное самоубийство.
– Время, – напомнил Дима. – Мысли какие-нибудь есть?
– Или ты вызываешь свою «Альфу»... или мне придется идти туда одному, – пожав плечами, ответил Николай.
В самом деле – либо нужно брать резиденцию штурмом с помощью пары боевых отделений спецназа ФСБ, либо Водорезов прошмыгнет на территорию маленькой серой мышкой и попытается установить возможное местонахождение Гриднева и его товарища по несчастью, некоего Сенатора. Далее – по обстановке. Подобные задачи в Чечне Николай выполнял весьма успешно. Иначе был бы сейчас, как говорится, по другую сторону травы.
– В одиночку, значит? – переспросил Шумилов.
– Дима, один человек – большая мишень. Двое – в два раза больше... Времени мало, я пойду. Услышишь стрельбу – считай, я «сгорел». Тогда поднимешь «Альфу».
В таком деле стрельба – недопустимый брак. Дима это понимал. Он знал послужной список Николая, да и самого его изучил преотлично за годы училищного братства. Поэтому с «Альфой» он не торопился. У него явно были основания не делать громкого шума и не привлекать другие силы, даже спецназ.
Бугай в черной униформе, охраняющий въезд на участок, недоверчиво оглядел водителя грузовика, остановившегося рядом с воротами. Николай, правда, этого не видел, но отчетливо все представлял. Охранник с ленивым презрением рассматривал водителя Диму Шумилова, а Водорезов в это самое время находился в кузове. Грузовик был любезно позаимствован у гастарбайтеров, возводящих двухэтажный особняк на дальнем участке. Ну а в кузов загрузили пять фанерных коробок со всякой всячиной. В одной из таких коробок находился Николай. Из оружия у него имелся пистолет Макарова и специальный диверсионный нож с коротким, но острым лезвием.
– Куда прешь, чура? – осведомился охранник.
И вправду, с намотанным на голову полотенцем, треснутыми черными очками, Шумилов вполне походил на таджикского гастарбайтера.
– Куда-куда?! – подражая говору иностроителя, замахал загорелыми руками Дима. – Сам говорил, завтра привози. Вот привез – открывай ворота!
– Кто говорил? – насторожился охранник.
– Кто-кто?! Ты, – как ни в чем не бывало ответил Шумилов. – Или хозяин твой, я помню, что ли... Давай, открывай.
– На территорию не пущу! – категорично отозвался охранник, но тут же поинтересовался: – Что привез-то?
– Я знаю, что ли? Смотрю-интересуюсь грузом вашим?! – взвился Дима. – Все запечатано, смотри сам, если хочешь.
– Давай выгружай! – смилостивился наконец охранник.
Похоже, расчет оказался точным. На территории находилось одно недостроенное зданьице. То ли баня, то ли гостевой домик. Тот, кто руководил строительными работами, вполне мог заказать кое-какой материал. Водорезова выгрузили, и сквозь тонкую щель, имеющуюся в коробке, он понял, что оказался на территории, рядом с главными воротами. Димку с машиной на участок не пустили, как подполковник и предполагал. Шум отъезжающего автомобиля сообщил Николаю, что теперь он действует в одиночку. Между тем трое охранников приблизились к «грузу» и молча вскрыли один из четырех доставленных ящиков.
– Что за херня? – удивился один.
В самом деле, вскрытый ими ящик был под завязку набит битым кафелем (мусор, опять же позаимствованный у гастарбайтеров).
