Михаил Серегин - Стиль барса
– Гони! – Юрий Николаевич плашмя плюхнулся на сиденье и закрыл руками голову. – Гони, мать твою!
Дохлого не нужно было долго упрашивать. Он уже включил заднюю скорость и со всей дури надавил на педаль акселератора. Колеса, завизжав, задымились, запахло паленой резиной, и тяжелая машина рванула с места. Сдав задом к трансформаторной будке, Дохлый зацепил открытой дверкой за столб, на который была натянута сетка, ограждавшая мусорные баки. Дверку выдрало с корнем и она отлетела в сторону, глухо прыгая по асфальту. Не обращая внимания на такую досадную потерю, «мерин», словно подраненная птица, стрелой понесся к выезду со двора. Следом за ним, размахивая руками, летел Лева и орал что было сил, чтобы его забрали тоже. «Мерседес» на секунду притормозил, Лева на ходу запрыгнул в машину, и Дохлый снова прибавил скорость. На стоянке остался неподвижный «поливальщик»; в подъезде дома, дверь которого автоматически захлопнулась, между двух трупов корчился его подельник с простреленным бедром. Кровь быстро вытекала из раны, вскоре взор его затуманился, и он навсегда закрыл глаза.
После того как «Мерседес» скрылся за поворотом, бежевая «шестерка» тронулась с места, выехала со стоянки и, миновав двор, исчезла в том же направлении.
* * *– Я не отниму у вас много времени, – заверил Китаец Татьяну Геннадьевну, когда они опустились в кресла.
Он достал из кармана «Винстон» и предложил Скороходовой. Она сдержанно поблагодарила, взяла сигарету. Китаец поднес зажигалку.
– Что вы хотите узнать? Я, право, не знаю, чем могу вам помочь, – приподняла она свои хрупкие плечи.
– Разговор у нас с вами пойдет о Заватове… – Китаец внимательно посмотрел на Скороходову.
– О Заватове? – На губах Татьяны Геннадьевны заиграла недобрая усмешка. – Но какое, простите, он ко мне имеет отношение?
– Вы, извините за прямоту, ведь были любовниками. Или я неправ? – Китаец в упор смотрел на Скороходову.
Она даже поежилась под этим пристальным взглядом. Но быстро справилась с растерянностью и недовольством и, резко выпрямившись в кресле, вытянула шею, приняв гордый вид.
– У меня нет ни малейшей охоты говорить о нем, – отрезала она.
– Этого требуют интересы проводимого мною расследования, – спокойно возразил Китаец.
Скороходова закинула ногу на ногу, на ее лице застыла презрительная гримаса.
– И что это за расследование? – В ее черных глазах забегали огоньки насмешки.
– Этого я вам сказать не могу. Слишком много поставлено на карту, – как можно более мягко произнес Китаец, заставив себя мило улыбнуться.
– Видите ли, – Татьяна Геннадьевна выпустила дым через тонкие ноздри, – я не имею привычки копаться в прошлом. Так проще жить.
– Согласен, но иногда это может потребоваться для того, например, чтобы спасти человека или наказать преступника.
– С вами не поспоришь, – с интересом взглянула она на Китайца, который продолжал улыбаться открытой, приязненной улыбкой. – Да, мы были любовниками. Но это, как вы, наверное, уже догадались, в прошлом.
Китаец кивнул.
– Вначале, когда вы сказали, что речь пойдет о Заватове, – продолжала Татьяна Геннадьевна, – я удивилась. А потом… буквально через секунду подумала, что это вполне вероятно…
– Что вероятно?
– Что он в чем-то замешан, – со вздохом сказала Скороходова, – он давно стал водиться с подозрительными типами. Устроил дома настоящий бордель да и на работе творил черт знает что!
Китаец вспомнил о случае, рассказанном ему Инной, и понимающе улыбнулся. Улыбка на этот раз вышла ироничной, поэтому Скороходова встрепенулась.
– Вы что, знаете?
– Догадываюсь. И что же это были за подозрительные личности? – невозмутимо спросил Танин.
– Разного рода бритоголовые тупомордые мужики. Да, я знаю, он и раньше имел сумбурные связи и темный круг знакомств…
– Вы знали о его контактах с Тяпой? – напрямую спросил Китаец.
Выпустив в очередной раз дым, Скороходова кивнула.
– Но в последнее время контингент его знакомых стал меняться на глазах. Появился какой-то Паша, потом Дима… По-моему, по нему тюрьма плачет, – усмехнулась она.
– Что за Дима?
– А черт его знает. Я его всего несколько раз видела. Здоровый такой мужик, внешность чрезвычайно неприятная. Вечно гыгыкает, как имбецил. Бр-р-а, – она содрогнулась от отвращения.
– Не знаете, как его найти?
– Михаил меня предупреждал, чтобы я лишний раз не распространялась на его счет, – неопределенно пожала она плечами.
– Но ведь и эта просьба осталась в прошлом, – лукаво улыбнулся Танин.
– А вы хитрец, – засмеялась она, обнажая ровные крепкие зубы. – Он крутится в ресторане «Витязь».
– Это тот, что на Второй Дачной?
– Он самый. Мы туда с Мишей заезжали и вечно натыкались на этого типа.
– А вы давно Заватова знаете? – полюбопытствовал Китаец.
– Прилично. Это я устроила его на завод. Видите ли, мой отец работал с Рязанским, пока не ушел на пенсию. Вот я за Мишу и хлопотала. А в благодарность получила… – Она язвительно рассмеялась.
– Это со многими случается, – меланхолично отозвался Китаец, – один китайский мудрец сказал, что самое лучшее – делая добро, не претендовать на благодарность. Просто делать…
– Не знаю, действительно ли я сделала добро, замолвив за Мишу словечко, – скептически улыбнулась Татьяна Геннадьевна.
– Наверное, ведь вы его любили… – Он заглянул в ее черные глаза.
Скороходова зябко передернула плечами и, скользнув по Танину быстрым взглядом, отвернулась.
– Теперь я уже не знаю, любила ли… – задумчиво произнесла она, – ненависть стирает все… самые лучшие и нежные чувства.
– Он вам так насолил? – Китаец с участием посмотрел на Татьяну Геннадьевну.
– Якшался с разными девками, меня ни в грош не ставил… Почувствовал силу, – криво усмехнулась она.
– Извините, если задел…
– Да чего уж там, – устало махнула рукой Скороходова.
– А кроме Димы и Паши, вы кого-нибудь еще назвать можете?
– Да разные лица мелькали… если их лицами можно назвать. Но он ведь меня больно-то в свои делишки не посвящал. Поначалу Миша был совсем другим. Каждый день цветы, подарки, рестораны… Я и купилась. Дура! – раздраженно выкрикнула Скороходова. – Обольщать он умеет, этого у него не отнять. А как только стал «Амазонкой» заправлять, так я его вообще у себя дома видеть перестала. Только на заводе и общались. И все бегом, все некогда… – вздохнула она.
– Спасибо, Татьяна Геннадьевна. – Китаец полез в карман и достал оттуда визитку. – Вот, если что вспомните, позвоните, пожалуйста, по этому телефону. А на обороте мой домашний номер. Звоните, не стесняйтесь.
Скороходова кивнула и взяла визитку.
– Вы мне тоже можете еще понадобиться. Так что, если вы дадите мне свой телефон…
– Конечно. Записывайте.
Танин достал записную книжку, открыл ее на букве «С» и записал домашний телефон Скороходовой. Татьяна Геннадьевна направилась к выходу и столкнулась в дверях с Крестовским.
– Ну-с, поговорили? – закрыл он дверь за Скороходовой.
– Да. – Китаец снова закурил.
– Я вот подумал, почему бы вам напрямую не заняться Заватовым? – Крестовский словно читал мысли Китайца.
– Рискованно. Если он знает, где Женя, то может передать бандитам, что в дело вмешался я, и тогда одному богу известно, что они предпримут, – мрачно процедил Китаец.
– А если пугнуть его как следует?
– А если он не знает о месте нахождения вашей дочери? Единственное, что сейчас можно предпринять в отношении него, – это последить за ним. Что я и хочу сделать. Конечно, если он узнает, что я ищу Женю, и сообщит об этом бандитам, они просто захотят убрать меня, не ломая своего плана. А если нет? – Он внушительно посмотрел на Крестовского, так и рвавшегося в бой.
– Что же делать? – задался тот резонным вопросом.
– Я сообщу вам о своих действиях чуть позже. – Китаец поднялся. – А пока разрешите откланяться. Да, – вспомнил он, – от вас можно позвонить?
– Конечно, – мотнул головой Крестовский.
Китаец набрал свой домашний телефон. Один длинный гудок следовал за другим, а трубку никто не брал. Он надавил на рычаг, потом – на кнопку повтора. То же самое.
– Что-то не так? – Олег Васильевич заметил в его лице перемену. Вид у Китайца на самом деле был озадаченным: он наморщил лоб и сдвинул брови. Интересно, куда могла деться Лиза? Может, решила сгонять домой, чтобы переодеться и встретить его в новом наряде? От нее всего можно было ожидать.
– Пока не знаю, – озабоченно произнес Китаец и на всякий случай набрал номер домашнего телефона Лизы и номер конторы.
В обоих случаях он услышал лишь длинные гудки. Он опустил трубку на рычаг и посмотрел на Крестовского.
– Где я могу вас найти, если что?
– Еще пару часов я буду здесь, потом дома. Мне велено ждать звонка, – с тоской в голосе ответил Олег Васильевич.
