Сергей Самаров - Умри в одиночку

– Чего надо?

– Я слышу Транзита. От меня связь нормальная…

– Переводишься в переводчики? Узнай, что у него нового…

– Транзит, как слышишь? Ага… Кэп спрашивает, что нового?

Поскольку в группе старшего лейтенанта Викторова не было переносного компьютера, как его и вообще не было в группе капитана Матроскина, то координаты объекта поиска ему выдали по телефону с ориентацией на стандартную армейскую топографическую карту. Привязаться к местности, ориентируясь по карте, было совсем не сложно, поскольку Викторов находился рядом с указанным холмом. Быстро разделив свою группу на части и оставив одну, наименее вероятную для отступления сторону под присмотром «краповых», связь с которыми держал через младшего сержанта Игумнова, одновременно и с других сторон выставив заслоны, Викторов малыми силами начал медленное выдвижение к вершине сразу с трёх сторон.

Что представляет собой укрытие бандитов, управление космической разведки ГРУ подсказать не могло – из-за плотной облачности спутники были не в состоянии вести визуальное наблюдение. Это могло быть и простое углубление типа окопа, обложенное по краями камнями, заменяющими бруствер. Это мог быть и крытый блиндаж, и даже оставшееся со времён ведения здесь боевых действий бетонированное крытое сооружение. Но в любом случае казалось естественным, что бандиты имеют возможность вести наблюдение. Подтверждением этому служил уже факт сообщения Гойтемиру о том, что его обкладывают. Значит, двое оставшихся бандитов хорошо видят, что происходит на склонах и даже дальше, потому что этот холм среди ближайших к нему холмов господствующий. Само собой разумеется, что и собственное окружение бандиты не могут не заметить. Они бы, конечно, ушли, имей на это время. Но спецназовцы совершили обхват холма достаточно быстро и, кажется, перекрыли все пути отхода. Понятно, что и возможность отстреливаться и заранее уничтожить несколько человек из числа преследователей бандиты тоже уже имели. Тем не менее они не отстреливались. Из этого можно было сделать вывод, что убежище у них глубокое и хорошо укрытое, с высокой степенью защиты и маскировки. И они не желают вступать в бой до последней возможности, надеясь отсидеться в своей норе. О том, что они обнаружены со спутника, бандиты, скорее всего, и не догадываются. Значит, считают своё окружение простой проверкой района, прочёсыванием местности, что является больше профилактическим, чем боевым мероприятием, при котором себя лучше не обнаруживать до последнего критического момента. Потому старший лейтенант Викторов и пошёл в поиск малыми силами. Мало поисковиков – меньше возможности противнику отыскать цель и удачно выстрелить. А как только будет дано подтверждение обнаружения норы, так можно будет при необходимости и остальные силы подтянуть. Можно будет даже бронемашину «краповых» сюда поднять, поскольку угол подъёма на холм с одной стороны вполне позволяет это сделать. Главное, чтобы бандиты были на месте. А следов, говорящих о том, что они ушли, пока обнаружено не было. Как и не было видимой причины, которая могла бы заставить бандитов бежать.

Вершина холма при тщательном осмотре подтвердила подозрения – почва была явно насыпной, но насыпана достаточно давно. Природа, как правило, не делает такой геометрически ровной и правильной поверхности. Такую поверхность создают люди, когда стремятся сделать нагрузку на то, что находится под почвой, равномерной. И геометрически правильным квадратом посажены четыре ёлки. В природе они тоже так не растут.

– Что-то есть внизу… – старший лейтенант несколько раз ногой топнул. Почва слежалась и не проваливалась, хотя была мягкой и оставляла следы. – Ищем вход и окна… Спиралью сверху… Особое внимание на скопления камней… Соблюдать осторожность, под стволы не соваться… Без команды не стрелять…

Чёткие слова команды сразу определяли направление поиска. Поиск спиралью взят спецназовцами из арсенала поисковых собак. Правильно обученная собака, потеряв след, начинает описывать спираль вокруг себя и в конце концов на след выходит снова. Описывая спираль вокруг вершины холма, спецназовцы уже действовали не наугад и не могли пропустить ни одного участка поверхности, не могли оставить без внимания ни одного подозрительного камня. А кроме камней, здесь не было другого маскировочного материала.

– Товарищ старший лейтенант, есть окно… – доложил один из солдат.

– Иду…

До окна десять шагов по склону. Щель в бетоне высотой в десяток сантиметров. Но сама щель широкая и даёт возможность обзора. Стекло двойное, толстое и, должно быть, прочное, тонированное, но не сильно. Однако тонировка не позволяет внутрь заглянуть, а изнутри смотреть позволяет. Возможно, изнутри кто-то и заметил солдата, может быть, и офицера, хотя Викторов старался рассмотреть окно с полной аккуратностью, сбоку, под острым углом. Но выстрела не последовало.

Старший лейтенант вычислил по окну возможность проникновения внутрь с других сторон, то есть определил вероятное местонахождение уровня входа.

– Внимание, всем… Осматриваем кольцо вокруг вершины… Есть окно, должен быть и вход… Там, где камни… Смотреть сток воды… Сток покажет…

Меньше минуты прошло, когда прозвучал первый доклад:

– Есть окно… Противоположная сторона…

– Ещё одно есть… Западная сторона…

– Есть вход, – прозвучало ещё через несколько секунд. – На восток, чуть ниже уровня окон… Метра на четыре ниже…

– Иду…

– Транзит, как слышишь? – можно сказать, что не вовремя раздался узнаваемый голос старшего прапорщика Соловейко.

– Нормально. У вас всё в порядке?

– Ага… Кэп спрашивает, что нового?

– Нашли три окна бункера и вход. Иду смотреть… Из окон пока не стреляют…

– Мы тоже бункер ищем… Гойтемир куда-то под землю провалился. А вместо себя подставил третьего Чочиева. Теперь уже Гилани, но тоже Аслабиковича… Похоже, брат Алхазура. Вороной прикинулся: сидел на дереве и держал наших под автоматом. Я его и снял… Думал, это Гойтемир… А Гойтемир потерялся… Аврал, они нашли бункер. Три окна и вход… Подступают… Понял… Нет, из окон не стреляли… Передаю… Транзит…

– Слушаю…

– Кэп говорит, что Берсанака, скорее всего, ушёл. Иначе он уже отстреливался бы. При входе в бункер будь осторожен. Вход может быть заминированным…

– Конечно, не первый год замужем… Мы пошли…

Старший лейтенант Викторов уже имел немалый опыт боевых действий, много раз сталкивался с бандитскими схронами и потому действовал привычно осторожно. Дверь, тяжёлая, двухслойная с песочным, видимо, наполнителем и ещё с внешней стороны замаскированная искусственным камнем, тоже не самым лёгким материалом, оказалась, к счастью, не закрытой, и взрывать её не пришлось. Если бы бандиты были внутри, они без проблем повернули бы штурвал винтового запора, и тогда бронированную дверь пришлось бы вскрывать с большим шумом и усилиями. Впрочем, открытая дверь ещё ни о чём не говорила, потому что ни один опытный бандит не пожелает оставаться в глухом бетонном сооружении за закрытой дверью, когда эту дверь начнут взрывать. После первого же взрыва внутри помещения такое эхо загуляет, что у слона, несмотря на всю величину его ушей, барабанные перепонки лопнут. А уж у человека сразу – кровь из ушей и страшная боль, не дающая возможности сопротивляться. А Берсанака, несомненно, бандит опытный. И от него можно было ждать такого внешне расслабляющего, но опасного момента, как открытая дверь. Берсанака, естественно, постарался бы подороже продать свою жизнь и ждал бы за дверью с поднятым стволом, готовый дать несколько последних в жизни очередей прежде, чем его самого расстреляют. Мог он и саму дверь заминировать. Мина ставится сразу за дверью, в косяк устанавливается взрыватель, работающий на растяжение, и тогда только подходи ближе и смело дверь распахивай. И потому Викторов приказал дверь открывать с помощью верёвки.

Открыли. Не последовало ни взрыва, ни автоматной стрельбы. И опять старший лейтенант не стал спешить, а сначала запустил сапёра группы, опытного старшего прапорщика Половинкина. Старший прапорщик в соответствии со своей профессией вообще был человеком неторопливым и потому страшно живучим, перед распахнутой дверью постоял секунд тридцать, дожидаясь, когда глаза свыкнутся с освещением, проникающим через дверной проём. Потом, не переступая через порог, присел и что-то там начал делать.

За спиной старшего прапорщика в момент работы, естественно, никого не было. И старший лейтенант издали старался понять, что задержало Половинкина уже в самом начале пути. Но уже через минуту сапёр обернулся и показал в одной руке какой-то белый блин, в другой ампулу. Викторову не нужно было объяснять, что это такое. Вход был заминирован пластидом. Скорее всего, даже без начинки из поражающих элементов, как обычно ставят второпях, но и такой взрыв способен оторвать человеку обе ноги. Но старший прапорщик и дальше не торопился, потому что отлично знал манеру бандитов ставить первую мину так, чтобы её можно было легко найти, а вторую, более хитрую, ставят рядом. После первой находки сапёр расслабляется – и гибнет на второй. Правда, профессиональные сапёры сами умеют такие ловушки устраивать и потому редко попадаются на простейшие хитрости. А если группа работает без сапёра или с сапёром неопытным, то неприятности возможны.