Анатолий Сарычев - Охота за буем
Короткий удар под сердце и маленький насильник ничком упал на землю.
— Посмотри Белый, чем он в меня выстрелил? — попросил Брухо, подавая белую стрелку, которая уже переломилась на ладони колдуна.
— Это стрелка! Специальное оружие! Она ядовитая!
— сказал Клим, смотря, как под действием человеческого тепла, стрелка расплывается на ладони колдуна.
— Ерунда! Такой яд мне не страшен! — сказал Брухо, стряхивая стрелку, вернее ее остатки на песок.
— Теперь наша очередь работать! — сказал Клим, поднимая лежащего бандита на ноги.
Среднего роста, с серым незапоминающимся лицом мужчина неловко стоял, переминаясь с ноги на ногу.
И только переломанный нос, показывал, что этот человек прошел суровую школу жизни.
— Это настоящий индейский колдун. Сейчас он прочтет заклинание, и ты потеряешь свое мужское достоинство, — начал пугать бандита Клим, узрев на фаланге правой руки вытатуированный перстень.
— Не пугай офицер! Сейчас ты победил, но ночь еще не закончилась! А завтра будет мой день! Тут, как в тотализаторе: то повезет, то нет! — ответил бандит хриплым голосом, правильно рассудив, что пока убивать его не будут.
— Ты белый пощупай голову, а потом подумай, — предложил по-английски колдун, поднимая оружие убитого насильника.
— Голова, как голова! — ответил бандит, правой рукой ощупывая свою голову.
Попасться на такую простую уловку мог только откровенный дилетант! Профессионализмом у бандитов и не пахло.
Только сейчас, увидев контингент бандитов, Клим испытал облегчение. Работать, как с врагами, со спецназовцами Климу совершенно не хотелось.
Выхватив нож, Клим подскочил к лежащему человеку и одним махом отхватил половину правого уха.
— Ой как больно! — закричал бандит, хватаясь руками за голову.
— Значит, уши у тебя хорошие. Прижились. Нервные окончания проросли в голову, и ты с ушами одно целое! — удовлетворенно потер руки колдун.
— Хватит болтать! Давай по делу говорить! — предложил Безухий, бросая опасливый взгляд на лежащего без сознания бандита.
— Я сразу друг, открою все карты. Мне не твои уши, ни твоя жизнь на фиг не нужна. Флер у нас и сейчас поет, как соловей на заре.
— Не может такого быть! — не поверил Безухий, в который раз ощупывая половину уха.
— Я тебя убеждать не буду, но каждое твое слово, обязательно проверим и сличим с показанием Флера.
— Куда делись Меченый и Толстый? — спросил заинтересованно Безухий, опять трогая отрезанное ухо.
— Так не пойдет! Здесь вопросы задаю я. Я здесь охранник, следователь, прокурор и даже палач в одном лице! Ты меня понял?
— Точно офицер — все понял! — вскинул голову бандит.
— Откуда приехал? — выстрелил первый вопрос Клим.
— Из Техаса, — последовал столь же быстрый ответ.
— Сколько человек в группе?
— Нас из Штатов и Мексики двадцать человек приехало. Десять здесь оставили, а десять на какую-то речку повезли.
— Флер с вами приехал? — спросил Клим, желая проверить мелькнувшую у него догадку.
— Он нас в Рио встречал и сопровождал до лагеря.
— Где лагерь находится? — спросил Клим, все больше понимая, что ответы на все вопросы может дать только Флер, который, похоже был местным аборигеном.
— Да не знаю, я офицер! Говорили какие-то названия, но я кроме английского языка никакого не знаю, — со слезой в голосе выкрикнул Безухий.
При этом глаза его так хитро сверкнули, что сразу стало ясно, что бандит что-то задумал.
— Stand up! — рявкнул Клим и бандит моментально вскочил.
— Обманываешь друг! — печально сказал Клим и без разворота резко ударил кулаком в солнечное сплетение.
Бандит согнулся и со стоном упал на землю.
— Зови парочку жакаре, пусть они поужинают свежатиной, а я пойду другого клиента в чувство приводить, — по-португальски выдал незаметно подошедший Малыш, кивая на бандита, лежащего без сознания.
— Не надо отдавать меня крокодилам! — закричал Безухий, обнаружив неплохое знание, не только английского, но и португальского языков.
— Название реки, где стоит лагерь? — небрежно бросил Клим, наклоняясь над бездыханным бандитом.
— Какой-то приток реки Харони. Я точно не знаю офицер. Нас привезли туда на вертушке и оставили.
Сам я моряк, водолаз — мое дело на дно нырять и ракушки собирать, — снова начал сочинять Безухий, немного успокаиваясь.
— В трехболтовке на двести метров пойдешь? — небрежно спросил Клим, не показывая своего отношения к Безухому, теперь сидящему на песке перед ним.
— И в трехболтовке и в акваланге запросто донырну. Только скажи офицер, куда надо нырять, так Огарок завсегда готов.
— Серьезный ты человек Огарок! Таких специалистов в Америке можно по пальцам одной руки пересчитать! — восхитился Клим.
— Нас на флоте хорошо учили! — гордо сказал, Огарок и сделал попытку встать.
— Ты друг на каком флоте служил? — спросил, откровенно забавляясь Клим.
— На Тихоокеанском! Отдельный батальон глубоководных водолазов! — гордо сказал Огарок и мотнул головой.
Болезненно скривившись, бандит схватил руками за голову и завопил:
— Ухо сильно болит!
— Обыщи его! — приказал Клим индейцу, который сидя на корточках, что-то рассматривал на земле.
— Зачем? — удивился колдун, вставая на ноги.
На песке лежали укороченный револьвер, китайские пластмассовые наручники, моток скотча, толщиной миллиметров сто, выкидной нож и плоская пластмассовая коробочка, размером с электронную записную книжку.
— Что это за коробочка? — спросил Клим, наклоняясь к земле.
— Понятия не имею! Попросил подержать Ключ, вот я и положил в карман, — ответил Огарок, кивая на труп бандита, который уже ничего сказать не мог. Развернувшись к колдуну лицом, Огарок завопил на приличном английском языке:
— Здорово ты меня обчистил колдун! Тебе в Чикагском вокзале самое место!
— Как зовут твоего коллегу? — ткнул пальцем в лежащего без сознания бандита, Клим.
— Финк! — успел ответить Огарок, как Клим нанес сильный удар по шее.
Голова Огарка склонилась на бок, и он ничком упал на песок.
— Давай все из Финковых карманов мне! — приказал Клим, делая вид. что не замечает, как всю добычу из карманов Огарка хозяйственный индеец складывает в карманы разгрузки, которой он разжился.
Выпорхнув из карманов лежащего без сознания бандита, на песок перед Климом улеглись два радиовзрывателя, кургузый кольт, упаковка желтых ампул, два одноразовых шприца, нож разведчика и сотовый телефон.
— Ты сможешь привести клиента в нормальное состояние? — спросил Клим индейца, который удивленно вскинул на него голову.
— Финк давно пришел в себя и наблюдает за вами, — спокойно сказал невидимый Малыш, а колдун в знак согласия, наклонил голову.
— Нам нужны координаты лагеря! — жестко сказал Клим, подходя к лежащему Финку.
— Ой, как голова болит! — заныл Финк, картинно хватаясь за голову.
— Можно я попробую? — вежливо спросил колдун, вытягивая руки вперед.
На ладони колдуна сидел маленький черный паучок, коричневого цвета.
— Если этот безобидный паучок кусает человека, то он начинает гнить заживо и никакими антибиотиками и лекарствами его спасти нельзя.
— Ну и что! Ты красная обезьяна задумал пугать меня смертью? Я ее не боюсь! Задержал дыхание и ты на том свете — свободный и вольный, как птица! — садясь на песок, сказал Финк.
— Значит ты считаешь, что физически воздействовать на тебя невозможно? — спросил из темноты Малыш.
— Даже если вы примените «сыворотку правды», то все равно ничего не получится — у меня стоит блок! — гордо сказал Финк.
— Значит, остается купить твою информацию, — предложил, неожиданно появляясь из темноты Малыш.
— Это серьезный разговор, но где гарантии, что вы меня отпустите живым? — спросил Финк.
— Гарантией может быть только мое честное слово! — попробовал возмутиться Клим.
— Слабая гарантия, — успел сказать Финк, иронически усмехнувшись, как индеец вмешался.
— Нам некогда с ними возиться. Где примерно база я уже знаю, — нарисовал прутиком на песке реку с притоками и на втором притоке, поставил крестик.
— Погрузим нашего уважаемого гостя в сон. Если это то, самое место и пусть он живет. Освободим, и пусть уходит спокойно. Если это не то место, то прилетим сюда на гидросамолете и еще подробнее поспрашиваем, — предложил Малыш, переглядываясь с Малышом.
— Мне нравится этот вариант. Все зависит от того правильно ли ты прочел в голове у Финка место, где расположена база? — спросил Клим, наблюдая краем глаза, как лицо бандита покрывается испариной.
Одно дело, когда тебя пугают известными вещами и совсем другое дело, когда на твоих глазах у хорошо знакомого тебе человека начинают пытать.
