Роман Каретников - Девушка с пистолетом "ТТ"
И, хотя Желток понимал, что именно так всё и произойдёт, волна обиды поднялась в нём, и он решил высказать этим жлобам, сидящим в тёплой кабине, свою точку зрения относительно их. Что, в общем-то, было для трусливого Желтка чуть ли не верхом героизма.
Женя поднял воротник куртки и, пригнувшись под холодными струями, подбежал к машине. Он заготовил в уме довольно едкое начало своей тирады и распахнул водительскую дверцу «восьмёрки».
- Вы что там, курвы, …вашу мать, совсем охренели? Или вы двигаться разучились? Поотъедали себе сраки, теперь уселись на них и с места шевельнуться не можете! Здесь от холода загнуться – раз плюнуть, а вам это по херу! Небось, сидите там, дрочите в тепле? Уроды!
Правда, весь этот словесный поток двигался не от Жени внутрь салона, а, совсем, наоборот, от сидящего там - наружу, к Жене.
Желток офонарел. Не столько от слов, которые, в принципе, совпадали с его заготовкой, сколько от голоса, их произносившего. Голос не вязался с представлением Жени о том, кто должен находиться внутри машины. Желток нагнулся и заглянул в салон.
Нельзя, конечно, сказать, что Женя Желтицкий умер. Любовь с первого взгляда существует лишь в любовных женских романах, да и то, не в каждом. В жизни она встречается крайне редко, причём, в девяноста случаях из ста – это чистой воды вымысел. А оставшиеся десять случаев – крайне недолговечны. Но, что-то от состояния зомби в Жене сейчас было. С водительского сидения на него смотрела девушка, красивей которой он ещё не встречал в своей жизни. Но, именно в эту минуту Женя видел не лицо, не губы, не волосы, а глаза. Потрясающие, светящиеся, сверкающие, лучистые, ярко-зелёные глаза.
Дело в том, что зелёные женские глаза всю жизнь убойно действовали на Женю. И всегда приносили ему одни неприятности. Неприятности варьировались от мелких до вполне серьёзных, но присутствовали обязательно.
Ещё в школе его первая любовь с зелёными глазами ушла к пацану из параллельного класса. Жена, особа с кошачьими глазами, сперва превратила жизнь Жени в сплошной кошмар, а затем тоже ушла к другому, что было, конечно, неприятностью, но, всё-таки, с каким-то положительным знаком. Став холостяком, он какое-то время встречался с женщиной, у которой были, естественно, зелёные глаза. Женщина вытянула из него сколько смогла, а затем бросила, что называется «крутнув динамо». В общем, правило «зелёные глаза – к несчастью» Женя затвердил для себя накрепко. Но, ничего поделать с собой не мог. Сердце всегда оказывалось сильнее головы.
Поэтому, кто может винить Женю за то состояние, в котором он оказался, увидев водителя «восьмёрки»?
- Извините, пожалуйста, - сказал Желток, - я не так часто ездил по этой трассе. А тут дождь, видимость плохая, и я проскочил мимо поворота.
Зойка тоже увидела, что перед ней стоит кто-то не совсем тот, которого она ожидала, но её продолжало нести по инерции:
- Если плохо видишь – носи очки, не будешь проскакивать. И ты, вообще, собираешься что-то делать, или так и будешь стоять и пялиться?
- Сейчас.
Женя опрометью бросился к машине. Дождя он уже не чувствовал, поглощённый своими мыслями. С тросом Женя быстренько вернулся к «восьмёрке», с грустью отметив, что Зоя закрыла дверь, а по стеклу стекали струйки воды, и её лица не было видно.
Он долго пыхтел под днищем машины, прикидывая, куда приладить трос. Наконец он прицепил его за передний мост, сделав накидную петлю. Развернув свой «жигулёнок», Женя стал перед «восьмёркой». Другой конец троса он набросил на крюк сзади своей машины, предназначенный для крепления прицепа. Подёргав для уверенности за оба конца, Желток махнул рукой Зое и сел за руль «шестёрки». Осторожно и плавно он тронулся с места, ощутив рывок, когда натянулся трос. После этого проехал пять метров, выругался, остановился и снова выскочил из машины.
- А куда ехать-то? – крикнул он, подбегая к «восьмёрке».
Зоя чуть опустила стекло и насмешливо смотрела на мокнущего Женю.
- Жукова, десять.
- А квартира? – спросил Женя, переступая с ноги на ногу и пряча стынущие руки в рукава куртки.
- Перебьёшься, - ответила Зоя, поднимая стекло.
- Облом, - грустно прогудел Желток, возвращаясь обратно.
Дорога назад прошла благополучно, хотя Женя первый раз в жизни буксировал другую машину. Но, зато его вместе с «запорожцем» много раз таскали на привязи, и Желток запомнил, что ехать надо равномерно, не очень быстро, без рывков. Мало-помалу, держа скорость тридцать-сорок километров в час, они добрались до города. На перекрёстке улиц Гагарина и Жукова Женя замешкался, не зная, в какую сторону повернуть, но Зоя просигналила ему правым поворотом, и он послушно свернул в нужном направлении.
По улице Жукова Желток ехал медленно, высматривая десятый номер. Возле нужной многоэтажки он притормозил и побежал обратно к Зое.
- Куда? – спросил Женя.
- За следующим домом свернёшь во двор, там будут гаражи. Пятый справа.
Они объехали здание, подъехали к гаражам и остановились у нужного бокса. Пока Женя возился с тросом, Зойка выскочила из машины, открыла ворота, включила освещение в гараже и стала поджидать его там, укрываясь от дождя. Возиться с тросом пришлось долго, петли затянулись туго, и пока Женя не сбегал к багажнику за отвёрткой, дело не шло. Расцепив, наконец, обе машины, он отогнал «Жигули» в сторону, освободив «восьмёрке» дорогу.
- Заталкивай сюда, - крикнула Зоя и добавила, - Арнольд.
Женя действительно был чем-то похож на Шварценеггера, только перенесшего тяжёлую и продолжительную болезнь. Он внимательно осмотрел въезд в гараж, тот был невысоким и довольно пологим.
- Скорость на нейтралке? – спросил Желток Зою.
- Естественно.
- Тогда я толкаю, а ты крути руль.
- Я выставила, - сказала Зоя, которой очень не хотелось выходить под дождь. – Вот, как сейчас прямо стоит, так и толкай.
Женя налёг на машину, но запихнуть её в гараж ему удалось только со второй попытки.
- Всё, - сказал он, стараясь не слишком отдуваться. – Порядок.
Зоя посмотрела на него. Женя стоял перед ней, вымокший до нитки, роняя крупные капли на бетонный пол. Его пальцы слегка подрагивали. И, хотя причиной этому было волнение (Женю всегда колотило возле женщин, которые ему нравились), Зоя решила, что это от холода, поскольку сама она довольно ощутимо озябла.
Если бы это был кто-нибудь из известных ей людей Матвея, она, не колеблясь, поблагодарила бы его и отправила куда подальше. Но, Желток настолько отличался от этой публики, что, волей-неволей, она вспомнила о приличиях и задала простой естественный вопрос:
- Может зайдём ко мне? Выпьешь чего-нибудь горячего и обсохнешь, пока воспаление лёгких не заработал, - и добавила, пристально глядя на него. – Если, конечно, Матвея не боишься.
Женя был настолько ошарашен приглашением, что не сразу сообразил, кто такой Матвей, и ответил вопросом на вопрос:
- А чего мне его бояться?
Зоя покачала головой.
«Полудурок» – решила она. – «Либо больной, либо сумасшедший».
Здесь ей в голову внезапно пришла простая мысль, а вдруг этот человек со стороны и, действительно, к Матвею никакого отношения не имеет. Мало ли кто он такой, и какими путями его попросили помочь. Хорошо же она выглядит в этом случае!
- А ты разве не на него работаешь? – решила всё-таки уточнить Зоя.
Женя уже оклемался и пришёл в себя. Он понял, о каком Матвее идёт речь, и начал догадываться, какое Зоя может иметь к нему отношение. Любой нормальный человек при этом тихонько бы распрощался и исчез от греха подальше. Но, Женя был романтиком. Полным и безнадёжным. А романтики, как известно, это группа умственно неполноценных людей, готовых, ради призрачного сиюминутного счастья, наплевать на последствия. Поэтому Женя тяжёлой полновесной слюной, но, правда, мысленно, плюнул на все последствия и ответил:
- Работаю, но не боюсь.
Он ещё не знал, какую роль в его жизни сыграет эта фраза.
27.
Вечер удался на славу. Гудели вовсю, оттягиваясь, кто как хочет. Сауна была подготовлена на «отлично». Точнее говоря, она всегда была в полной боевой. И без клиентов не простаивала никогда. Весь город ездил сюда, и не только город, а и близлежащие районы. Изредка здесь появлялись мэр и губернатор, чаще - публика помельче. Сегодня здесь отдыхали ребята Матвея.
Обслуживание было на уровне. Собственно, обслуживающего персонала был минимум, необходимый для того, чтобы всё поддерживалось в норме. Кроме того, их задачей было: держаться в тени и не мозолить глаза клиентам. Все пожелания и заказы принимал Сёмушка, управляющий этим заведением, будучи одновременно младшим братом его владельца Бориса Трегубовича, «главного банщика».
