Боевой сплав - Сергей Иванович Зверев
Боевик опрокинулся на спину, выронил автомат, дважды перевернулся и замер на камнях. Глаза его были открыты, губы шевелились, как будто он пытался что-то сказать, а потом тело замерло и лицо застыло. «Готов, – мысленно произнес спецназовец и посмотрел в ту сторону, куда ушли летчики. – Пока тишина, но я уже нашумел. И теперь не опоздать бы, а то я себе этого никогда не прощу».
Подхватив автомат, Самсонов побежал через лес, забирая правее того направления, по которому шли летчики. Боевик должен оставаться слева от него в момент предстоящего боестолкновения. Бежать беззвучно невозможно, но можно тихо, можно избегать наступать на сухие ветки, на мелкие камни, которые издают в этот момент громкий хруст. Бежать можно по траве, которая глушит звук шагов. Спецназовец понимал, что враг услышит и увидит его первым и первым выстрелит. И с этим ничего нельзя поделать, ничего нельзя изменить. Можно только на долю секунды раньше понять, что в тебя стреляют, можно за счет своих тренированных реакций за долю секунды до выстрела упасть.
Они увидели друг друга одновременно. Самсонов выругался, но, не сбавляя скорости, побежал прямо к летчикам. Сейчас главное – сократить расстояние. А боевик, уже догнавший летчиков, стоял перед ними, наставив автомат на обоих. Парни явно растерялись. Командир придерживал второго пилота и не знал, что предпринять. Кажется, террорист уже начал задавать им вопросы, но теперь он увидел спецназовца. Решение его, учитывая, что он слышал раньше звуки стрельбы возле упавшего вертолета, было однозначным. Неизвестно, что там произошло, кто в кого стрелял и чем все закончилось. Но сейчас он был один на один с профессионалом из спецназа, а это не шутки. Боевик встал за спину вертолетчика и прижал ему под горло дуло автомата.
– Эй ты, бросай оружие и выходи с поднятыми руками, или я убью летчиков! – пронесся по лесу голос.
«До них метров пятьдесят, можно стрелять, – подумал Самсонов. – Выжидать нельзя, втягивать себя в переговоры тоже. Нужно быстро и радикально изменить ситуацию. Сбить с толку его и застрелить! Других вариантов просто нет». И Самсонов, пробежав еще несколько шагов после того, как голос террориста эхом пронесся под кронами деревьев, рухнул в траву рядом с небольшим низкорослым кустарником. Не в первый раз, дыхание не сбилось, рука тверда и палец на спусковом крючке. Спецназовец прижал к плечу приклад автомата, переведя его на одиночный огонь. Он хорошо видел лицо боевика над плечом пилота. Головы обоих были рядом, но расстояние всего метров пятьдесят. Это как в тире. Или на полигоне. Не волноваться, спокойно, хладнокровно. Это мишень, и ты сдаешь привычный зачет по стрельбе из положения лежа.
Одиночный выстрел хлестнул по лесу через секунду после того, как на лице боевика отразилась нерешительность и непонимание, что делать дальше. Летчик дернулся, второй пилот, которого он придерживал, упал. И в этот миг на спину безвольно, как мешок с картошкой, повалился террорист. Даже с такого расстояния было хорошо видно место, где ему в лоб угодила пуля. Самсонов не спеша поднялся и пошел к летчикам, держа наготове автомат. Неизвестно, сколько еще «чертей» прибежало на звуки выстрелов.
– Живы, что ли? – спросил он и наклонился над убитым. – Ну, ничего так попал, да?
– Блин, – растирая по лбу тыльной стороной ладони чужую кровь, проворчал командир экипажа, – ты придурок! Ты понимаешь, что мог мне в лоб попасть? Я чуть в штаны не наложил из-за твоих фокусов.
– Ну я же не попал в твой лоб, и ты не наложил, – равнодушно ответил спецназовец. – Там вон левее ручей. Умойся. И топайте дальше. Я же сказал, что вам ничего не грозит, что прикрою. Ну вот и топайте дальше до дома.
– Вообще-то, спасибо, – покачал головой пилот и усмехнулся. – До сих пор руки трясутся. Хорошо вас там учат. Я бы даже и пробовать не стал так стрелять. Тут со страху точно промахнешься и своего ухлопаешь.
– Не за что, – улыбнулся Самсонов. – Если еще какая нужда будет, вы обращайтесь. А сейчас, ребята, мне назад надо. Нужно найти место, откуда эти архаровцы прискакали так быстро. И этого холодного до вертолета еще дотащить надо. Так что топайте, а у меня еще дела тут.
Как тащить труп, спецназовец знал. Способов много, а служба такая, что много раз приходилось стаскивать трупы в одно место для работы, фиксирования, опознания, обыска тел. Он снял с тела ремень, продел его под мышки и потащил за него, чуть приподнимая верхнюю часть тела убитого террориста. Расстояние было немалым, и спецназовец взмок.
Вот и вертолет. Теперь все тела рядом, автоматы под куст, предварительно разрядив. Документов при себе, как и ожидалось, никаких. Странно, что нет даже водительских удостоверений или банковских карточек. Ладно, значит, они долго должны пробыть или уже пробыли в лесу, и такие документы им были не нужны и даже противопоказаны, чтобы не опознали. Ясно, наемнички! Поверив связь, спецназовец сплюнул. Связи не было, далековато для индивидуальной рации. Коммуникатор молчал. Километров на пять он действовал, но тут другие масштабы.
Первые двести метров Самсонов прошел довольно легко. Здесь прошли несколько человек, и шли они торопливо и не беспокоились о том, чтобы скрыть свой след. Они торопились к сбитому вертолету. От того места, откуда велся огонь, до места падения машины было не меньше километра. Ошибиться можно запросто и не найти ничего, но найти надо. Командир не простит такой ошибки. Только трупы и никакой информации. А ведь лес не нафарширован террористами, как грибами. Раз они были в километре отсюда, значит, имеют отношение к той группе, которая захватила самолет. «Мне судьба подбросила такой подарок, как след к банде, а я его бездарно упустил, – думал Самсонов. – Нет, второй раз я так не лопухнусь, меня командир из группы спишет в казарму. Буду вечным дежурным по роте!»
След потерялся окончательно. Самсонов остановился и замер, прислушиваясь. Хоть бы голос, хоть звук мотора или запах костра уловить. Не верилось, что здесь в лесу было всего трое террористов. Троих послали к вертолету, а остальные должны или ждать на месте, или следовать своим маршрутом.
