«Громоотвод» - Энтони Горовиц
На погрузку оставшихся ящиков в грузовик ушло ещё минут двадцать. Григорович сел на переднее сиденье вместе с Надей Фоль. Мистер Грин перешёл в другую машину.
Рассчитывать время для возвращения нужно было очень тщательно. Когда грузовик начал набирать скорость, рокоча мотором, Алекс выпрыгнул из-за камней, догнал его и подтянулся, чтобы влезть в кузов. Места там почти не осталось, но он сумел найти небольшой зазор и втиснулся туда. Он провёл рукой по одному из ящиков. Они были размером примерно полметра на полметра, без опознавательных знаков и холодные на ощупь. Он попытался открыть один из них, но не понял механизма замка.
Он снова выглянул из грузовика. Пляж и пристань остались далеко позади. Подводная лодка уже уходила в море. Вот она ещё здесь, серебристая, обтекаемая, скользит по волнам. А вот уже ушла под воду, исчезнув словно плохой сон.
Смерть в высокой траве
Алекса разбудил стук в дверь. На пороге стояла негодующая Надя Фоль. Он проспал.
– Сегодня утром – твоя последняя возможность поработать на «Громоотводе», – сказала она.
– Хорошо, – ответил Алекс.
– Сегодня днём мы начинаем развозить компьютеры по школам. Герр Сейли предложил тебе после полудня просто отдохнуть. Может быть, дойдёшь до Порт-Теллона? Тут есть тропинка, которая ведёт через поля прямо к морю. Ты так и сделаешь?
– Да, мне нравится идея.
– Хорошо. А теперь одевайся. Я вернусь к тебе через… цейн минутен.
Алекс плеснул в лицо холодной воды, потом оделся. В свою комнату он вернулся часа в четыре утра, и отдохнуть толком не удалось. Ночная вылазка оказалась не такой успешной, как он надеялся. Он столько всего увидел – подводную лодку, серебристые ящики, смерть охранника, который по неосторожности уронил один из них, – но, по сути, так ничего и не узнал.
Ясен Григорович работает на Ирода Сейли? У него нет доказательств, что Сейли вообще знает, что он здесь. А что насчёт ящиков? В них может быть всё что угодно – вплоть до обедов для сотрудников «Сейли Энтерпрайзис». Ну, разве что обычно за уроненный обед людей всё-таки не убивают.
Сегодня тридцать первое марта. Как сказала Фоль, компьютеры уже отгружают. Остался всего один день до церемонии в Музее науки. Но Алексу было нечего сообщить, а единственная информация, которую он переслал – диаграмма Яна Райдера, – тоже ничего не дала. Прежде чем лечь спать, он прочитал ответ, ожидавший его на нижнем экране «Нинтендо».
Алекс подумал, не сообщить ли о том, что видел Ясена Григоровича. Но потом передумал. Миссис Джонс обещала вытащить его, как только получит сообщение о Григоровиче. Но Алексу вдруг захотелось самому увидеть всё до конца. Что-то происходит в «Сейли Энтерпрайзис». Это совершенно очевидно. И он не простит себе, если не узнает что.
Надя Фоль, как и обещала, вернулась за ним через десять минут, и следующие три часа он развлекался с «Громоотводом». На этот раз ему понравилось уже меньше. А ещё на этот раз он, подойдя к двери, заметил, что в коридоре поставили охранника. Похоже, в «Сейли Энтерпрайзис» больше не собирались рисковать и отпускать его хоть куда-то одного.
В час дня охранник выпустил его из комнаты и проводил до главных ворот. День стоял замечательный; на улице ярко светило солнце. Алекс в последний раз обернулся. Из одного из зданий вышел мистер Грин, говорящий по мобильному телефону. Что-то в этом было пугающее. Зачем ему звонить по телефону сейчас? И кто сможет понять хоть слово из того, что он говорит?
Лишь выйдя за пределы фабрики, Алекс сумел расслабиться. Вдали от заборов, вооружённых охранников и странного чувства угрозы, пронизывавшего всю территорию «Сейли Энтерпрайзис», он словно впервые за несколько дней вдохнул свежего воздуха. Пейзажи в Корнуолле были потрясающими: пологие холмы, поросшие пышной зелёной травой и дикими цветами.
Алекс нашёл табличку, обозначающую пешую тропинку, и сошёл с дороги. По его расчётам, до Порт-Теллона была пара миль – меньше часа пути, если дорога не слишком круто уходит в гору. Но именно круто в гору она почти сразу и ушла, и Алекс вдруг оказался на холме, откуда открывался вид на чистый, блестяще-синий пролив Ла-Манш. Он пошёл по тропинке, предательски петлявшей по самому краю скалы. С одной стороны вдаль уходили поля, высокая трава покачивалась на ветру. С другой стороны был обрыв – метров пятьдесят до воды и скал внизу. Сам Порт-Теллон стоял там, где заканчивались скалы, словно прячась от моря. Отсюда он выглядел довольно причудливо, словно декорация из чёрно-белого голливудского фильма.
Алекс дошёл до развилки на дороге; вторая, куда более неровная тропинка, вела в сторону от моря, через поля. Инстинкт подсказал бы ему идти прямо вперёд, но знак, обозначающий дорогу, указывал направо. Было в этом знаке что-то странное. Алекс ненадолго задумался, не понимая, в чём дело, но потом отмахнулся от мысли. Он идёт по полю, в небе светит солнце. Что может пойти не так? Он последовал указаниям знака.
Тропинка шла по полю примерно четверть мили, потом уходила вниз, в лощину. Там трава была почти в рост Алекса, отчего он ощутил себя словно в блестящей зелёной клетке. Из-под ног вдруг вылетела птица – комок коричневых перьев, который закружился на месте, а затем поспешно упорхнул. Что-то её испугало. А потом Алекс услышал звук приближающегося мотора. Трактор? Нет. Звук слишком высокий и движется слишком быстро.
Животное чутьё подсказало Алексу, что он в опасности. Не нужно было даже спрашивать, почему и как. Опасность просто есть. И, увидев вдали тёмный силуэт, несущийся по траве, он отскочил в сторону, поняв – слишком поздно, – что же не так со вторым знаком, обозначавшим пешеходную тропу. Он был совершенно новым. А первый знак, который увёл его с дороги, был старым и обшарпанным. Кто-то специально сбил его с верного пути, чтобы он пришёл сюда.
На поле смерти.
Он ударился о землю и откатился в канаву. Машина пронеслась по траве, едва не раздавив его голову передним колесом. Алекс успел разглядеть приземистую чёрную раму с четырьмя толстыми шинами – что-то среднее между миниатюрным трактором и мотоциклом. Седок был одет в серый кожаный комбинезон, шлем и очки. А потом машина мгновенно исчезла в траве с другой стороны от него, словно за ней закрылся занавес.
Алекс вскочил на ноги и бросился бежать. Их было два. И теперь он понял, что это. Он и сам на таких штуках катался, когда дядя возил его на каникулы
