Владимир Колычев - Брат 2. Америка, бойся русских
— Это дикий пляж, — сказала Альбина. И тут же добавила: — Раздеваться не будем…
А зря, подумал Никита. И побрел в воду. Именно побрел. Потому что в этих местах дно мелкое, сплошь и рядом крупные скользкие от водорослей камни. Пока до глубины дойдешь — заморишься.
Купались они до темноты. Затем поднялись на поляну. Никита развел костер. Альбина обследовала багажник.
— У тебя палатка. Зачем?..
— На всякий случай…
— А какой может быть случай?
— Вдруг напьюсь… Сухое вино да под шашлычок… М-м, пальчики оближешь!..
— Можно и в машине переночевать…
Если так сказала, значит, не прочь остаться с ним на ночь. В предвкушении чуда у Никиты чуть не свело скулы.
— В палатке романтичней…
— Ну ставь палатку, романтик…
Никита пахал как вол. Альбина сидела в машине, слушала музыку. И думала о чем-то своем. Возможно, последний разговор с Яной мысленно прокручивает… Ничего, пусть подумает. Пусть хотя бы в мыслях перечеркнет свое прошлое. Пусть сделает свой выбор — останется в настоящем вместе с Никитой. И в будущее они шагнут вместе…
— Шашлык кушать подан! Мадам, ходите жрать!..
Непонятно, что больше развеселило Альбину. Или эта фиглярская фраза, или сам шашлык, поданный под сухое вино.
Альбина ела с аппетитом. И от вина нос не воротила. К тому моменту, как они снова пошли купаться, она была заметно навеселе.
Спускаясь по тропе к морю, Никите пришлось несколько раз придерживать ее. Или она в самом деле неуверенно держалась на ногах, или ей просто нравилось опираться на его крепкое мужское плечо. В конце концов Никита просто подхватил ее на руки и понес к морю.
— Нет, нет, — запротестовала она. — Это дикий пляж… Сначала раздеться!..
Никита возликовал. Свершилось!.. Он опустил Альбину на камни.
— Отвернись! — потребовала она. Пришлось подчиниться. Хотя очень хотелось увидеть, как она снимает с себя купальник.
— Теперь ты, — услышал он.
Никита повернул к ней голову. Альбина медленно входила в воду. Купальник лежал на берегу.
Он начал стаскивать с себя плавки. Пришлось приложить определенное усилие. Кое-что затвердело в них, стало помехой…
Альбину он догнал, когда она наполовину вошла в воду. Он бы очень хотел взглянуть на ее обнаженную грудь. Но она легла животом на воду и поплыла.
— Хорошая водичка… — сказала она.
— Парное молоко… — согласился он.
Ему казалось, что вода вокруг него не пенится, а закипает. Как будто кипятильник работал внизу его живота.
— Дальше не поплыву…
Альбина остановилась, встала на дно. Вода доходила ей до шеи, скрывала все прелести.
— Я тоже.
Никита остановился рядом с ней.
— Ты, правда, никогда меня не бросишь? — серьезно спросила она.
То ли капельки морской воды блеснули на ее глазах, то ли слезы.
— Ни-ког-да! Ни-за-что!.. И знаешь, почему? Альбина кивнула.
— Потому что я тебя люблю…
Никита вдруг понял, что это было его первое признание в любви. А такое ощущение, что до этого он уже не разделал подобные признания.
— Ты мне очень нравишься. — Голос ее задрожал. — Мне кажется, что я тоже тебя люблю…
Он набрался смелости, подошел к ней вплотную. Альбина не отстранилась. Напротив, сама прижалась к нему. Обвила руками его шею.
— Так кажется или любишь? — спросил он.
Ответить не дал. Слился с ней в жарком поцелуе…
Это было что-то неземное. Он и она, обнаженные, в глубине ночного моря. А какое у нее тело…
Никита гладил ее спину, ощущал упругость груди. Прижимался к ней низом живота… Казалось, он сейчас сойдет с ума…
— Я сейчас утону, — отрываясь от него, сказала Альбина.
— Я тоже…
— Тогда поплыли к берегу…
До берега она добралась первой. Но не остановилась. Побежала по тропе к поляне. По пути сняла с камня свой купальник. Но натягивать на себя не стала.
— Догоняй! — крикнула она из темноты.
«Не догоню, так согреюсь!» — мелькнуло в голове у Никиты… Но нет, он догонит ее. Обязательно догонит. Догонит и… Да-да, это должно случиться, и непременно сегодня.
Он нагнал ее на поляне. Альбина подбежала к машине. Взялась за ручку дверцы.
Не хочет она в палатку. Машина лучше… Впрочем, какая разница!..
Никита представил, как он сейчас уложит Альбину на сиденье, крепко-крепко обнимет ее…
Он видел, как Альбина открыла дверцу. И тут же замерла. Окаменела. Как будто в глаза горгоне Медузе заглянула.
— А-а! — Ее визг разрезал ночную идиллию.
Никита подскочил к ней. И тоже чуть не заорал от ужаса. На сиденье, свернувшись кольцами, лежала змея. Голова высоко поднята, пасть разинута, мелькает раздвоенное жало. И угрожающее шипение. Никита почувствовал, как на голове у него зашевелились волосы.
— Мамочка! — взвизгнула Альбина. И захлопнула дверцу.
— Откуда она? — спросил Никита.
Ему показалось, что со страху он клацнул зубами.
— Не знаю… — бледная как полотно ответила Альбина.
— Надо эту гадину из машины убрать…
— Убери…
Легко сказать. А как это сделать?
Никита натянул на себя плавки. Обошел машину, нашел возле костра длинную палку. С нею подошел к правой передней дверце, открыл ее. Снова обошел машину, открыл дверцу водительскую. И начал выпихивать гадюку из машины.
Это оказалось нетрудно. Змея намоталась на палку. Никита просто вышвырнул из машины и то и другое. Быстро захлопнул все дверцы.
Альбина стояла рядом с ним. Бледная как смерть, трясется от страха. Но купальник успела надеть.
Никита притянул ее к себе, прижал. Тело ее напряжено, как будто деревянное.
— Ничего, все будет нормально…
— Давай уедем, а? — спросила она.
— Да ну, глупости…
Сам он уже почти успокоился. Осталось успокоить ее. А потом можно снова повторить всю сцену с купанием от начала и до конца. Но уже без гадюки.
— Не делай глупости, давай уедем…
— Успокойся, все будет хорошо… Он еще крепче прижал ее к себе. Отыскал губы, впился в них. Почувствовал, как расслабляется ее тело.
— Пошли…
Подвел ее к палатке. Хотел забраться туда вместе с ней. Но их остановило змеиное шипение. Неужели и в палатке гадюка?..
Они и сами не заметили, как отлетели от палатки метров на пять.
А шипение не прекращалось. Напротив, оно становилось все громче. Неслось со всех сторон. Как будто тысячи змей взяли их в кольцо и медленно надвигаются на них…
— Никита, Никита! — визжала Альбина.
У него у самого внутри все оборвалось. Но все же он не растерялся. Нашел свои шорты, вытащил из кармана ключи. Запрыгнул в машину. Обследовал ее — змей нет. И затащил в салон Альбину. Закрыл все дверцы. Завел двигатель, сорвал машину с места, направил ее вверх по крутому подъему.
Он с ужасом подумал о том, что движок заглохнет, тормоза не выдержат. И понесется тогда машина обратно вниз. Рухнет на поляну, перевернется. Они с Альбиной будут лежать под обломками машины. А по ним будут ползать гадюки…
Но страхи оказались напрасными. «Семерка» взяла подъем. Все это время Альбина сидела, сжавшись в комок. Слово боялась обронить…
В себя она пришла, когда машина уже шла по асфальтированному шоссе в сторону Тепломорска.
— Я хочу домой, — сказала она.
— А мы куда едем?
— А как же палатка?
— Завтра утром приеду…
У него не было абсолютно никакого желания возвращаться на злополучную поляну.
— Это все Клим, — с каким-то суеверным ужасом в голосе сказала она.
— Ты хочешь сказать, что это он был той гадюкой…
— Нет, но он подбросил змею в машину… Он сам как гадюка…
— А в палатке он был сам. И шипел на нас? — усмехнулся Никита.
— Может быть… Ты не думай, я не сошла с ума. Просто Клим — подлец, он на все способен…
— Смерть подлецам!
— Ты напрасно веселишься… Клим предупредил нас, неужели ты этого не понял?..
— Хорошенькое предупреждение. А если бы змея ужалила тебя?.. Да он мог убить тебя!
— Или тебя… Он не хочет, чтобы мы были вместе…
— Да пошел он в одно место, этот ублюдок. Я ему башку откручу!..
— Знаешь, если бы ты это сделал, я бы тебя не осудила…
Альбина расслабилась и положила ему голову на плечо. Внутри Никиты поднялась горячая волна.
Ведь они так и не успели закончить начатое…
Он притормозил машину, съехал на обочину пустынной в этот час дороги. Привлек Альбину к себе. Она не возражала.
Не противилась она и когда он опустил спинку ее сиденья. И даже помогла ему, когда он начал раздевать ее…
Никита снял с нее лифчик, припал губами к соску, Альбина застонала от наслаждения…
Он начал стаскивать с нее трусики. Она приподнялась, помогла ему…
