Александр Тамоников - В бой идут одни пацаны
Таджик улыбнулся во весь рот:
– Так точно, знаю! До свидания! – Азимов выскочил в коридор.
Больше никто из офицеров его не видел.
Еще одна неделя прошла спокойно. Наступление афганских моджахедов не состоялось, но отдельные отряды наемников прорывались через границу, что создавало напряженность в регионе.
В конце февраля Левченко заступил в наряд по части. Официально ее пока не существовало, но три подразделения, сведенные вместе для решения общей задачи, ни оперативно-тактической группой, ни военной группировкой назвать нельзя. Решили именовать это формирование частью.
Перед разводом командир роты Владислав Марин вышел на площадку, заменявшую плац, где лейтенант Левченко ждал подхода караулов и наряда.
– Маджитов звонил, – сказал Марин.
– И что?
– Предупредил, в штабе батальона находится проверяющий из штаба бригады подполковник Рыков. Раньше он в Ташкентском общевойсковом училище преподавал.
– Приехал проверяющий, и что? От этого нам зарплату поднимут или духи в Афган в испуге убегут?
– Хреновая натура у этого Рыкова. Карим предупредил, что подполковник, скорее всего, решит проверить наши подразделения в Арче. Маджитов, конечно, попытается задержать его в штабе, но получится это или нет, неизвестно.
– Напоит водкой этого Рыкова и уложит спать. За каким чертом этому подполковнику тащиться к границе?
– Мое дело предупредить, хотя за все здесь ответственность несу я.
– Прорвемся, Влад!
– Ты за порядком смотри. Чтобы все чики-чики было.
– Не волнуйся.
Подошел личный состав, заступавший в наряд. Левченко провел развод и прошел в небольшую комнату бывшего детского сада, где было устроено помещение дежурного по части.
Проверяющего в Довлятобаде, как положено, напоили, однако тот оказался заводным, и спиртное только усилило в нем рвение к службе. Маджитов безрезультатно пытался отвлечь его, предлагая провести время с девушками. Рыков уперся. Он должен проверять боеготовность подразделений!
Подполковник приказал подготовить бронетранспортер и выехать в Арчу. Левченко был предупрежден об этом по связи и спокойно отнесся к такому известию. Как приедет проверяющий, так и уедет. Но он не принял в расчет характер подполковника, по пьянке мнящего себя недооцененным, если не великим полководцем
Бронетранспортер с проверяющим и комбатом подъехал к временному контрольно-пропускному пункту у детского сада в полночь. Комбат приказал пропустить БТР. Солдаты подчинились. Вскоре Рыков с Маджитовым вошли в помещение дежурного.
Пьяный подполковник сразу накричал на Левченко:
– В чем дело, лейтенант? Задницу от стула оторвать тяжело? Тебя предупредили о приезде проверяющего?
– Предупредили.
– Так какого черта ты не встречаешь представителя штаба на улице?
– А что это вы мне тыкаете, товарищ подполковник? Я вам не мальчик для битья, такой же офицер, как и вы.
– Что? Офицер? Без году неделя?
– Это не имеет никакого значения.
– Все, хорош болтать! Мотострелковой роте тревога, занятие позиций круговой обороны.
– Обороны чего, товарищ подполковник?
– Базы вашей, мать твою!
– Позвольте напомнить, что изменение состояния боевой готовности может осуществлять лишь командир батальона по приказу из вышестоящего штаба. У вас есть документ, дающий вам право объявить подразделению повышенную боевую готовность?
– Что? Ты, щенок, еще учить меня будешь? Мне говорили, что у вас солдаты раздолбаи. Оказывается, и офицеры ни в чем им не уступают.
– Как вы меня назвали? Щенком? – Левченко повернулся к дежурному связисту: – Сержант! Связь мне срочно с оперативным дежурным министерства.
– Отставить! – заорал подполковник. – Ты что, жаловаться надумал? Я тебе пожалуюсь!
Видно, спиртное сильно ударило по мозгам проверяющего, и он попытался схватить Левченко за грудки. Но Михаил заломил руку подполковника и бросил его на пол.
Маджитов крикнул:
– Ты что, Левченко! Отпусти!..
– Успокоится, протрезвеет, отпущу.
В помещение пришел Марин, увидел подполковника, лежащего на полу, посмотрел на комбата и спросил:
– Что тут происходит?
– Ты, Марин, своего Левченко оттащи! – приказал комбат.
Командир роты взглянул на лейтенанта:
– Миша, отпусти его!
Левченко так и сделал, потом заявил:
– Проверяющий нашелся. Обожрался водки и возомнил себя Кутузовым!
Маджитов махнул рукой младшим офицерам, мол, скройтесь.
Левченко с Мариным вышли на улицу.
Комбат поднял проверяющего, а тот завопил:
– И это дисциплина в батальоне? Да тебе, узбек, взводом командовать, а не батальоном!
Маджитов отряхнулся и сказал:
– Жду в бронетранспортере пять минут. После этого уезжаю. Не успеешь, подполковник, останешься здесь с ребятами. А кому и чем командовать, решать не тебе.
– Нет, капитан, ты плохо меня знаешь. Вам всем аукнется эта проверка. Всем!
Но он поспешил за комбатом. Перспектива остаться в Арчи его не устраивала.
Рыков оказался подленьким мстительным человеком. На следующий день он вернулся в Арчу с приказом об освобождении Левченко от должности командира мотострелкового взвода и назначении его… командиром минометной батареи.
– Прочитал? – спросил он Михаила.
– Да на хрена мне нужна минометная батарея? Со взводом только освоился.
– А мне плевать на это, да и на то, что ты окончил автомобильное училище. Освоился на должности командира мотострелкового взвода, справишься и с батареей. Сделать это тебе придется быстро. Если не сможешь и батарея не выполнит задачу, пойдешь под суд военного трибунала. Это я тебе гарантирую. Я тебя, Левченко, запомнил.
– Я не желаю принимать минометную батарею, – сказал Михаил. – А запоминать меня или нет, ваше дело.
– Значит, отказываешься?
– Я не артиллерист, как вы не поймете?
– Но ты и не мотострелок, однако же взводом командовал. У меня времени нет с тобой пустые разговоры разводить. До обеда ты сдашь взвод и примешь батарею или будешь уволен. А до того разжалован, об этом я позабочусь.
Михаилу пришлось подчиниться.
Он расписался в получении приказа и вышел на улицу. Следом появился Рыков, сел в «УАЗ» и укатил в Довлятобад.
Марин поинтересовался:
– Чего это он приезжал?
– Приказ привозил.
– В смысле?..
– Мне, Влад, приказано сдать мотострелковый взвод и принять минометную батарею. Отомстил все же, сука!
– Ты пошел на повышение, получил капитанскую должность и недоволен?
– Так я ничего не понимаю в этих минометах, даже не знаю, как их заряжать.
– Невелика наука, освоишься. Давай выставляйся за новую должность.
– Еще чего. Тоже мне повышение. Мне и на хрен не нужна эта артиллерия.
Тут в разговор вступил Логинов:
– А это, Михаил, никого не волнует.
Пришлось парню выставляться.
Наступила весна 1993 года. Снег в горах растаял. Батальон начал боевые действия. На боевые выходы ушли две роты.
Подразделения, оставшиеся в тылу, продолжили учебные занятия. Старики уходили, на их место прибывали молодые призывники. Гоняли их беспощадно, но к дисциплине приучили.
Левченко освоился с новой должностью, однако на первый боевой выход третьей роты не попал. Накануне отправки он сначала почувствовал легкое недомогание, которое к обеду усилилось температурой, ночью наступил кризис. Все тело то горело огнем, то дрожало от холода.
В Арче военных медиков не было, пришлось обращаться к стоматологу. Какой-никакой, а все же врач. Икрам помог, поставил диагноз, нашел нужные лекарства. Здесь многие болели этой болезнью, чем-то средним между ангиной и гриппом.
Как только Левченко полегчало, он обратился к комбату, находившемуся в Арчи, с просьбой отправиться вместе с ротой на боевой выход. Маджитов отказал, приказал отлеживаться.
Влад Марин повел роту, танковый взвод и взвод минометной батареи в кишлак Лангар, что находился поблизости от поселка городского типа Тавильдара, менять мотострелковую роту, которая отстояла там более месяца и понесла потери. Смену провели быстро. Рота третьего батальона заняла придорожную гостиницу для дальнобойщиков, состоящую из двух бараков и столовой.
Андрей Попов, командир роты, которую сменила группа Марина, тоже «самаркандец», сказал ему, что на нейтральной территории под оползень попала одна БМП. Бойцам не удалось снять с нее вооружение. Марин уточнил место, где находилась боевая машина, и проводил заменившихся. Затем он собрал совещание офицеров, на котором доложил о БМП, находившейся в нейтральной зоне. На тот момент действовало временное перемирие.
Марин предложил:
– Пользуясь договоренностью между правительством и оппозицией о перемирии, надо снять вооружение с БМП, на месте посмотреть, может, и вытащить всю машину. Возражения есть?
