Без права на ошибку - Ли Чайлд
– Хорошо, – сказала Фролих. – Пожалуй, суть вопроса вы уловили.
– Тогда снимайте пальто и чувствуйте себя как дома. Хотите еще кофе?
Фролих скинула пальто и бросила его на кровать. Подошла к столу и положила конверт.
– Да, – произнесла она, – еще кофе было бы неплохо.
Ричер набрал номер доставки еды и попросил принести большой кофейник, три чашки, три блюдца и больше ничего.
– Я рассказала вам далеко не все, – начала Фролих.
– Я догадался, – отозвался Ричер.
Фролих виновато кивнула и взяла конверт. Открыла и достала файлик для бумаг. В нем что-то лежало.
– Здесь копия кое-какого документа, который пришел к нам по почте, – сказала она.
Фролих положила папку на стол, и Ричер с Нигли придвинули стулья поближе. Обычный файлик, продается в каждом канцелярском. Внутри цветная фотография: лист белой бумаги, примерно восемь на десять дюймов. Находится на какой-то деревянной поверхности; рядом, чтобы представлять размеры, положена деревянная офисная линейка. На вид обыкновенная бумага стандартного формата. Где-то на дюйм повыше середины листа расположена строчка: «Ты умрешь». Буквы, явно набранные на компьютере, были четкими, жирными.
Какое-то время все молчали.
– Когда прислали? – спросил наконец Ричер.
– В понедельник, сразу после выборов, – ответила Фролих. – Заказным письмом с доставкой.
– Адресовано Армстронгу?
– На адрес сената, – кивнула Фролих. – Но он письма еще не видел. Всю почту, адресованную лицам, находящимся под защитой Конституции, мы вскрываем. Передаем им только то, что целесообразно. Данное письмо передавать адресату мы посчитали нецелесообразным. Что думаете?
– Две вещи. Во-первых, так оно и есть. Это просто констатация факта.
– Нет, если я смогу помочь этого избежать.
– У вас что, есть эликсир бессмертия? Все умрут, Фролих. И мы с вами тоже. Может, и дотянем до ста лет, но вечно жить не будем. Так что, повторяю, чисто формально это констатация факта. Точное предсказание будущего в той же мере, что и угроза.
– Возникает вопрос, – сказала Нигли. – Умен ли отправитель настолько, чтобы так сформулировать послание намеренно?
– С какой целью?
– Избежать судебного преследования, если вы его накроете. Или ее, если это женщина. Ведь этот человек всегда сможет сказать: «Послушайте, при чем тут угроза, это была просто констатация факта». Можно ли на основании экспертизы сделать какие-либо выводы об интеллекте отправителя?
Фролих посмотрела на нее с удивлением. Даже с некоторой долей уважения.
– Мы к этому еще вернемся, – сказала она. – И мы уверены, что писал именно мужчина.
– Почему?
– Мы к этому еще вернемся, – повторила Фролих.
– Но почему послание вас так обеспокоило? – спросил Ричер. – Вот вторая вещь, о которой я подумал. Ведь такие люди, как Армстронг, наверняка получают угрозы по почте мешками.
– Да, обычно по несколько тысяч в год, – кивнула Фролих. – Но большая часть направлена против президента. А вот угроза конкретно вице-президенту – это что-то новенькое. И чаще всего такие послания написаны на каких-то клочках бумаги, нацарапаны карандашом, ужасным почерком и со множеством зачеркиваний и ошибок. В общем, они так или иначе ущербны. А это письмо нет. И это его выделило с самого начала. Мы его внимательно изучили.
– Откуда было отправлено?
– Из Лас-Вегаса, – ответила Фролих. – Но это нам ничего не дает. В Лас-Вегасе всегда полно путешествующих по стране американцев.
– Вы уверены, что это послал американец?
– Почти на сто процентов. От иностранцев письменных угроз мы еще ни разу не получали.
– А вы не думаете, что это житель Вегаса?
– Весьма маловероятно. Мы считаем, что отправитель нарочно приехал туда, чтобы послать письмо.
– Почему так считаете? – спросила Нигли.
– Об этом говорят данные экспертизы, – ответила Фролих. – Они весьма примечательны. Согласно им, отправитель – человек очень осмотрительный.
– А подробнее?
– Ведь вы были специалистом военной полиции?
– Нигли была специалистом сворачивать людям шеи, – ответил Ричер. – Но, полагаю, проявляла разумный интерес и к другим вещам.
– Не слушайте Ричера, он шутит, – сказала Нигли. – Я полгода стажировалась в лабораториях ФБР.
– В ФБР этот листок мы и отправили, – кивнула Фролих. – У них оборудование получше нашего.
В дверь постучали. Ричер заглянул в глазок: человек из службы обслуживания номеров принес кофе. Ричер открыл дверь и взял у него поднос. Большой кофейник, три перевернутые чашки, три блюдца и одна розовая роза в тонкой фарфоровой вазе; ни молока, ни сахара, ни ложек. Он отнес поднос к столу, и Фролих отодвинула фотографию, чтобы освободить место. Нигли перевернула чашки и разлила кофе.
– Так что обнаружили в ФБР? – спросила она.
– На конверте никаких следов отправителя, – сказала Фролих. – Стандартный коричневый, клапан заклеен, скреплен металлической «бабочкой». Адрес распечатан на самоклеящейся этикетке, предположительно с того же компьютера, где набирали сообщение. Послание было вложено в развернутом виде. Клей на клапане смочили водой из-под крана. Ни слюны, ни других источников ДНК. На «бабочке» отпечатков пальцев нет. На самом конверте пять вариантов отпечатков. Три из них оставлены почтовыми работниками. Образцы их отпечатков, как и у всех государственных служащих, хранятся в особом файле – таково условие при приеме на работу. Четвертый вариант оставлен почтовым работником сената, который и передал конверт нам. А пятый – нашим агентом, который его вскрывал.
– Значит, о конверте забудьте, – кивнула Нигли. – Разве что только использование водопроводной воды было довольно остроумно. Этот человек достаточно начитан, идет в ногу со временем.
– А что насчет самого письма? – спросил Ричер.
– Тут все очень странно. – Фролих развернула фотографию к свету. – Лаборатория ФБР утверждает, что бумага произведена компанией «Джорджия-Пасифик» – высокой плотности, мелованная, глянцевая, бескислотная, стандартного формата восемь с половиной на одиннадцать дюймов. На рынке офисных товаров «Джорджия-Пасифик» – третий по величине поставщик. Продают сотни тонн в неделю. Поэтому отследить один листок совершенно невозможно. Но стоит она на доллар или даже два за пачку дороже, чем обычная бумага, – это может для нас что-то значить. А может и нет.
– А на чем напечатано?
– На лазерном принтере «Хьюлетт-Паккард». Это определяется по химическому составу тонера. Не могу сказать, какая модель, потому что все их черно-белые лазеры используют один и тот же базовый тонерный порошок. Шрифт – «Таймс нью роман» из пакета «Майкрософт уоркс 4.5» для «Виндоуз 95», кегль четырнадцатый, жирный.
– Можно свести все к какой-то одной компьютерной программе?
– В ФБР есть человек, который на этом специализируется, – кивнула Фролих. – В разных текстовых процессорах существуют тонкие различия между шрифтами. Программисты меняют кернинг, то есть расстояние не между словами, а между
