Дон Пендлтон - Переполох в Детройте
— Это связано с Броньолой.
— Скажи Гарольду...
— Погоди. Выслушай сначала меня. Дело действительно срочное. Новости прямо из штаб-квартиры. Гарольд просит передать, чтобы ты забыл все прежние поблажки. На этот раз он занимает жесткую позицию. Ситуация очень серьезная. Я цитирую Гарольда: «даже не дыши на человека по имени Буч Кэссиди», конец цитаты. Это приказ, и Гарольд хочет, чтобы ты понял это.
Болан спокойно ответил:
— С каких это пор федеральное бюро отдает мне приказы?
— Это приказ не тебе, дружище, а ему, и исходит он прямо из овального кабинета, насколько я понимаю.
Болан некоторое время обдумывал эту информацию, а затем, не меняя тона, спросил.
— Что, все так серьезно?
— Серьезнее, чем ты думаешь, сержант. Парни из округа Колумбия боятся даже произносить имя Кассиопеи. Они пользуются только кличкой Буч Кэссиди. Грязь, которую они раскапывают, час от часу становится все отвратительней. Вскрываются такие страшные факты, что они...
Болан решительно перебил его.
— О'кей, Лео. Скажи Броньоле, что я постараюсь не покалечить этого типа. Но я все равно переговорю с ним.
— Нет, сержант, нет. Не делай даже этого.
— Извини, Лео, но у меня есть свои интересы в этом деле. Я буду говорить с Кассиопеей.
Таррин сдался. В его голосе послышались нотки разочарования и усталости.
— Я знаю, что тебя не переспоришь. Я доверяю твоему чутью, сержант. Но, ради Бога, агенты федеральной службы не хотят, чтобы Бобби догадался, что они вышли на него.
— Но он и так уже включен в черный список.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю. За ним наблюдают.
Таррин застонал.
— Не волнуйся, — успокоил его Болан. — Они действуют очень деликатно, и поэтому я надеюсь, что мне удастся без лишнего шума пробраться к этому парню.
— Будь осторожен. Не верь тому, что ты читал или слышал о полицейских Детройта. Они — крутые ребята и их на мякине не проведешь.
— Да, — с усмешкой согласился Болан. — Я это уже понял. Ну, все. Подходит мое время. Скоро стемнеет. Ты будешь у Дамио всю ночь?
— Да. Эй, погоди! Не вешай трубку. У меня есть кое-что лично для тебя. Что-то в этом мафиозном городе не в порядке. Чарли Фивер бьет в барабаны и созывает старую гвардию в то самое заведение, где ты был прошлой ночью. Меня не покидает чувство, что он попытается прибрать власть к своим рукам. А это решительный и смелый шаг для такого типа как Чарли. Он действительно крутой парень, сам посуди: он ходит с такой дыркой в плече, что через нее можно ловить рыбу. И кроме того, он был не просто надежным телохранителем и киллером. Я думаю, ты и сам об этом догадываешься. А сейчас он становится человеком номер один, и старые боссы прислушиваются к его мнению.
— Ага, значит они снова собираются на тусовку в яхт-клубе?
— Да. Но только старая гвардия. Это может привести к тому расколу, о котором мы мечтали все эти годы. Детройт всегда был крепок своим единством. Я хочу сказать, что здесь никогда не было противоречий между кланами. И еще один очень интересный факт. Я тебе уже говорил, что боссы с восточного побережья посыпают сюда группы вольных охотников, которым не терпится получить премию за твою голову. Так вот, сейчас их в Детройте собралось более дюжины. Они съехались со всех концов страны. И сразу всем стало тесно. Кое-где былой монолит уже дал трещины, ведь Организация Детройта всегда держалась особняком. Главным образом это была заслуга Бешеного Сала. А сейчас, когда Сал умер и...
— Он так и не выкарабкался?
— Я думал, ты знаешь. Он умер сегодня в полдень. Со смертью Сала кое у кого сразу появилось желание подмять Детройт под себя. Чтоб отбиться от акул, Чарли и собирает старую гвардию «Коммиссионе». Остальным недвусмысленно намекнул держаться подальше от Фивера. Пусть, мол, Чарли занимается Боланом, а для вашей защиты мы посылаем своих людей. Поэтому сидите тихо и смотрите, как Чарли Фивер и Мак Болан сшибутся лбами.
Болан одобрительно проворчал:
— Превосходный план! У меня такое чувство, будто это я сам написал такой сценарий.
— Да, с нашей точки зрения план очень хорош. Кстати, вчера вечером ты проделал хорошую работу, и Броньола хочет, чтобы ты знал: ее оценили по достоинству. Твой налет хорошенько встряхнул мафию и сильно озадачил ее партнеров. Прошлой ночью никто не ушел, и в черном списке появилось очень много интересных имен. Весь Синдикат занервничал. Однако Гарольд считает, что было бы лучше, если в ты забыл о существовании Буча Кэссиди. Я сожалею, что даже упомянул это имя.
— Тебе не о чем сожалеть, Лео. А я его не забуду. У меня к Бобби личный интерес. Даже если мне придется идти на цыпочках, я пойду к нему. Я должен поговорить с ним.
Таррин вздохнул.
— Тогда мы будем считать его окончательно засвеченным. Если ты чувствуешь, что должен с ним поговорить, что ж, дело твое — поговори. Но у меня к тебе есть личная просьба.
— Слушаю.
— На этом и закругляйся. Поговори с Бучем, узнай у него все, что тебе необходимо, а потом испарись. Уезжай куда-нибудь далеко и сиди тихонько, как мышка, не высовывайся. Это между нами. Если же ты останешься здесь, сержант, ты — мертвец. Твое спасение — твои ноги. За тобой охотятся все: полицейские, спецподразделения ФБР, мафия, вольные стрелки... С наступлением темноты начнут патрулирование мобильные группы — можешь называть их группами уничтожения. У них есть бронеавтомобили, они прекрасно вооружены, владеют самыми разнообразными спецсредствами. Кроме того, час назад в город прибыло специальное полицейское подразделение — в группе только снайперы-мастера, вооруженные отличным оружием.
— Я знаю об этом, — ответил Болан, теряя терпение. — Но, тем не менее, спасибо за информацию.
— Это только одна сторона медали. Другая ничуть не лучше. В город съехались «сливки» уличного общества — подонки, вынырнувшие с самого дна. Все вооружены до зубов. Я пока у Дамио. Буффало у Томасетты. Еще три команды из Нью-Йорка размещаются в отеле...
— Брось, Лео. Я все знаю.
— Это ты брось. Уходи из города.
— Не могу.
— Но почему, черт возьми?! Что тебе так приспичило?
— Я уже говорил. Личные вопросы.
— Могилы безлики, сержант. Какую эпитафию заказать для твоей мемориальной доски? «Здесь покоится война Мака Болана»? А может так: «Здесь почила в бозе личная кровная месть»?
— Забудь о кровной мести. Речь идет о долге и ответственности.
— О чем?
— Забудь. Я постараюсь поскорее исчезнуть отсюда.
— Только не глупи, не лезь снова в тот же притон.
— Ты имеешь в виду яхт-клуб?
— Да. Там уже ждут твоего возвращения. Чарли вызвал туда столько стволов, что теперь там буквально не повернуться. Тебе не удастся так же легко справиться с ними, как прошлой ночью.
— А кто говорит, что прошлой ночью было легко?
— Ну, хорошо. Считай, что сегодня будет очень тяжело. Послушайся меня, Мак, держись подальше от яхт-клуба.
— Я так и планирую.
— О'кей. Да, и вот еще что: не подходи к Гарольду. Вокруг него постоянно вьется свора высокопоставленных бездельников.
— Знаю, — Болан вздохнул. — Броньола хороший человек. Передай ему мои наилучшие пожелания. Но не извинения. Я сделаю то, что я должен сделать, Лео.
— Хорошо. Крепись, старик.
— И ты тоже.
Болан повесил трубку, посмотрел на полицейский автомобиль, стоящий рядом с телефонной будкой, и бросил в аппарат еще одну монетку. Настало время приводить в готовность резервы.
— Да, слушаю, — голос Тоби прозвучал в трубке холодно и спокойно.
— Это я. Ключи найдешь в банке из-под кофе. Они от серого фургона «эконолайн», что стоит внизу, стоянка G-12. Встретимся на углу Келли и Моранг через двадцать минут.
— Погоди. Скажи хоть приблизительно, где это.
— К востоку по Эйт Майл до улицы Келли, как раз за бульваром Грэтиот, там ее пересекает улица Моранг.
— Поняла. А тебе не надо то имущество, что осталось в машине?
— Я еще утром все перегрузил.
— Ясно. Что-нибудь еще?
— Все. Будь в условленном месте.
Болан повесил трубку, посмотрел на заходящее солнце и пошел к машине.
Рассвет, закат. Рождение, смерть. Мужчина, женщина. Личность, Вселенная... Мак закурил и завел двигатель.
Все. Действие началось. Призрак смерти, витавший над Детройтом, выходил на свою ночную вахту.
Глава 18
Эмерсон как-то заметил, что «обстоятельства сильнее человека».
Болан не собирался спорить с таким мудрым человеком, тем более, что у него самого не раз возникало такое чувство. Вот и сейчас он задерживался в городе на двадцать часов дольше самим же себе отпущенного срока. Его план действий соответствовал принятой им тактике: нанести удар и скрыться до того, как противник соберется с силами для ответного хода, до того, как в игру вступит полиция, до того, как водоворот непредвиденных обстоятельств затянет в свою воронку.
