Валерий Горшков - Реаниматор
— Любопытно. И как это выглядит на практике?
— Легко. Приезжают богатые дяди из-за бугра, им завязывают глаза, везут сюда, снимают на видео, перегоняют материал им домой, на личный сайт, и те выкладывают десять кусков, чтобы по возвращении иметь возможность втайне от семьи время от времени дрочить, высунув язык и пуская слюни.
— А до кучи вы загоняете сюжеты с их участием еще и распространителям?
— Ну разумеется, — признался Артур. — Деньги не пахнут. А так — двойная выгода.
— Во дают, суки! А если одним из клиентов чухонской фирмы вдруг окажется сам исполнитель? — вставил Лобастый и коротко хохотнул. — Прикинь засаду! Отмаксал капусту за крутую порнушку, подсел к монитору, а там, глядь, он сам!
— Ну и что? — пожал плечами Эрлих, заметно воодушевившись. — Такое пару раз было. Только куда он, мудила, пойдет жаловаться? В полицию? Или в наше ФСБ? Будет сидеть как мышь. И молить Бога, чтобы никому из знакомых, любителей нетрадиционного порно, случайно на глаза не попасться...
— Сам штэллу придумал, или подсказал кто? — цокнув языком, осведомился Реаниматор.
— Компаньон в Хельсинки, тот, что распространением занимается, — нехотя признался делец. — Слушай, как там тебя... Реаниматор. Будь человеком. Не унижай, в натуре, как последнюю шестерку, дай хоть вымыться!
— Ты не шестерка, верно, — согласился Леха и, втянув ноздрями воздух, смачно сплюнул на мягкий ковер. — Ты сволочь и гнида. Зачем девок-то наших после съемки мочить, а? Денег пожалел?
— Не в деньгах дело, — огрызнулся Артур. — Я ведь их не по объявлению на съемки приглашал, силой везли. Да и не всех ведь... Я же говорил, были особые съемки... с тяжелыми последствиями. Я не мог рисковать столь прибыльным бизнесом.
— Что ж, — зловеще процедил Реаниматор, — раз уж бизнес твой такой прибыльный, гнойник с яйцами, пора этой прибылью поделиться. Вот мы и приехали должок за два года получить. С процентами.
— Где девок держите, черти? — неожиданно задал вполне логичный вопрос Верзила.
— В подвале, там специальная камера, — так и не поднимая глаз, пролепетал Эрлих.
— И есть там кто? — сурово поддержал Верзилу Лобастый и легонько, но чувствительно врезал Артуру рукояткой «ТТ» по лбу. — Оглох, сука?
Глаза оператора затянула мутная поволока. Было видно, что отвечать он уже не в состоянии.
И тогда инициативу взял на себя Коча.
— Девчонка там одна, шестнадцать лет, — прогнусавил он, шмыгая сломанным носом. — Только три часа назад отловили. Симпотная сучка, сама нас тормознула на набережной, у Медного всадника. Только она не шлюха.
— А кто? — Реаниматор перевел тяжелый взгляд на неожиданно заговорившего охранника. Того самого мордоворота, который едва не разнес его голову выстрелом из помповухи.
— Она немая, — морщась от боли при каждом слове, сообщил браткам губастый амбал. — Ну, типа, все слышит, но базарить не может. У нее с собой электронный блокнот был, вроде ноутбука, только меньше и круче. Прямо на экране писать можно... Так вот, Бикса базарит, что она — дочь питерского авторитета по кликухе Тихий. Ну мы, ясное дело, сразу просекли поляну и решили, от греха подальше, отвезти ее назад в город. Туда, где взяли... Нам такой пиковый расклад ни к чему, пацаны!
На секунду воцарилась полная тишина.
Лобастый, словно невзначай, выщелкнул из рукоятки «ТТ» обойму, проверил наличие патронов и сильным ударом ладони вогнал ее обратно.
О наличии у старика Степаныча детей никто из мальцевских братков никогда не слышал. Новость, что и говорить, была оглушительной.
— Как ее зовут? — тихо спросил Леха.
— Шкурка базарит, Аленой, — сказал Коча и поразился перемене, которая вдруг произошла с лицом главаря. Казалось, в мгновение ока под его кожей до судороги напряглись, сжавшись в безобразные узлы, все лицевые мышцы.
В Лехиной голове вихрем пронеслась и логически замкнулась цепочка ассоциаций: немая девушка Алена — письма через Интернет — постоянная охрана — строгий влиятельный отец... Шатаясь, словно пьяный, он вернулся к столу, сгреб отливающий вороненой сталью «мосберг», в два шага приблизился к губастому, резко схватил его за волосы, рывком запрокинул голову и, кроша зубы, коротким ударом вогнал толстый ствол ружья в распялившийся в крике рот. Прохрипел, дыша жаром в перекошенное ужасом мясистое лицо:
— Не дай Бог, если вы успели... сделать с девчонкой хоть что-нибудь! Не дай вам Бог, ур-роды! В расход пущу, в фарш!
— Фа не тфогали мы ее, фафой кфянусь! — плюхая по стволу «мосберга» разбитыми губами, взмолился Вован. — Я фе гофофю, софирались пофрать малофть и фразу нафад отфезти, а фут фдфуг фы... фломифись.
— У кого ключи от подвала? Говори, сука!
— Не фадо клюфей, фам тофько задфифки!
— Глаз с них не спускать... — процедил Леха и, уже не пытаясь сдерживать овладевший всем его существом порыв, с помповухой в руке со всех ног бросился по лестнице в подвал коттеджа.
Едва внизу затихли гулкие шаги Реаниматора, в кармане Лобастого запиликал сотовый телефон.
Браток достал трубку, взглянул сначала на номер рвущегося на связь абонента, затем на часы, которые показывали начало второго ночи, удивленно поиграл бровями и нажал кнопку с изображением молнии.
— Алле, Колян! Ты че, блин, в такое время микрофонишь? В бане, что ли, угорел?
— Не-а, тут другое, — сдавленным шепотом заговорщика произнес лучший друган Лобастого, тоже член мальцевской группировки. — Это... папа, случаем, не звонил? Никаких новостей не сообщал?
— Нет вроде...
— Так я и думал. Слышь, земеля, херня приключилась. Мочиловка с Тихим началась.
— Гонишь! — обомлел Лобастый.
— За базар отвечаю, в натуре. На коммерцев наших его торпеды внагляк наехали, тачку папиной биксы из автомата обстреляли, прикинь! А наши в ответ вроде виллу старика из гранатомета бомбанули. Есть уже жмурики... Толком пока ни хрена не ясно, из-за чего весь сыр-бор, но папа уверен в измене. Слышал я, подозревают или Слона, или вашего Реаниматора. Усекаешь тему?!
— Атас, — только и смог ухнуть Лобастый и вдруг вспомнил о запертой в подвале похищенной порнобарыгами девушке, назвавшейся дочерью авторитета. — Значит, говоришь, с Тихим заморочки? — произнес он задумчиво, кусая губу.
— Ну да! — подтвердил Колян. — Как думаешь насчет Лехи? Может он крысой оказаться или...
— Теперь уже не знаю, — вспоминая явно странную, неадекватную реакцию бригадира на названное губастым охранником имя пленницы, медленно процедил Лобастый. — Слушай, мне сейчас некогда, братан, я очень занят. Давай я отзвоню тебе на трубу через часик-полтора. Может, к тому времени удастся надыбать кое-какую мулю. Есть у меня одно подозрение...
— Ага, значит, не все так просто с бугром! Ну, лады, буду ждать звонка. Если че вдруг, то я тебе ничего не говорил, — скороговоркой бросил Колян и отключился.
Лобастый убрал телефон и, нахмурившись, посмотрел на ведущую в подвал лестницу.
— Кто звонил? — ковыряя в носу, поинтересовался ни черта не понявший из разговора Верзила.
— Да так, кореш один, — поколебавшись секунду, ответил Лобастый. — Ты лучше за клиентами смотри.
— А что за ними смотреть? — отмахнулся боевик, недобро зыркнув на трясущегося, покрывшегося от страха пятнами ссыкуна и пытающуюся сохранять хладнокровие связанную парочку амбалов. — Куда они на хер денутся с подводной лодки! Гы-гы!
Глава 13
Крохотная комната без окон, куда затолкали Алену, напоминала тюремную камеру. Кроме продавленной старой тахты и железного ведра в углу в тесной конуре было всего два нетипичных для узилища предмета — донельзя вытертый синтетический ковролин на цементном полу и древняя облезлая тумбочка из бука с тремя выдвижными ящичками.
Едва за Аленой с глухим стуком закрылась массивная стальная дверь с врезанным по центру стеклянным глазком, а снаружи лязгнули тяжелые засовы, девушка принялась со всей тщательностью изучать комнату, надеясь обнаружить хоть что-нибудь пригодное в качестве оружия. Алена понимала: только внезапное нападение на охранника может дать призрачный шанс на спасение. Вряд ли от беззащитной узницы ожидают прыти. Стало быть, навестить дочь авторитета придет, скорее всего, только один из них. О том, что может произойти с ней в случае неудачи, Алена предпочитала не думать...
В тумбочке обнаружились карманная пластмассовая расческа, старый, с вырванными страницами журнал «Пентхауз» на польском языке, початая пачка жевательной резинки и кусочек черствого, окаменевшего бородинского хлеба со следами зубов. Не густо. Поглядывая на дверь, Алена легла на пол и заглянула под тахту. У дальней ножки лежал скомканный носовой платок со следами крови...
Поднявшись с пола, Алена присела на тахту и обхватила ноги руками, уронив подбородок на колени.
Нет! Такого просто не может быть. Судьба всегда дает шанс. Главное — заметить его, не упустить!
