Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Сахалин
— И выход древесины есть?
— Конечно. Бригада не должна терять на заработке.
— Но ведь остальные заняты переездом?
— Значит, половина бригады была на повале.
То же самое сказал Яровому и главбух леспромхоза.
«Надо побывать в лесхозе», — решил для себя Аркадий. И, пока еще было время, он встретился с почтальоном села. Узнал, что никогда и ниоткуда Сенька не получал ни писем и никакой другой корреспонденции. И сам никому ничего не посылал.
В сберкассе села он внимательно изучил вклад Сеньки. На его счет перечисляла деньги бухгалтерия. Но вот в январе со счета была снята крупная сумма. Яровой записал дату и сумму. Еще раз встретился с почтальоном.
— Нет, денег Сенька никому не отправлял. У нас никто таких сумм не посылал никуда, — ответил человек. В магазине бригадир тоже ничего не покупал. И Аркадий решил снова поехать в Ноглики.
В районном узле связи ему ответили, что не знают человека, интересующего его. Что ни прямо на деляну, ни на востребование писем на имя Сеньки не было. Подняли корешки переводов. За последние полгода. Но и там фамилии бригадира не значилось.
— Тогда еще одного посмотрите, — попросил Аркадий и назвал фамилию Клеща.
— Он в Ныше живет, там и спрашивайте, — ответили ему.
— Там я узнавал. Но, женщина, я прошу вас убедительно. Это очень серьезное дело. Если вы мне сейчас скажете, что писем не было, а потом окажется, что они были, у вас могут возникнуть серьезные неприятности.
Женщина еще раз внимательно посмотрела удостоверение Ярового.
— Понимаете, у него жена…
— Я слышал.
— Так вот, он переписывается с женщиной.
— Из какого города? — спросил следователь.
— Из Одессы.
— Адрес есть?
— Она присылала на востребование. Без обратного адреса.
— Почему же от женщины?
— Почерк женский. Мы в этом не ошибаемся.
— А он ей письма посылал?
— Да. Но мне ее адрес ни к чему. Не запомнила.
— А переводы ей он посылал?
Женщина замялась. Замолчала.
— Я вас спрашиваю, — повторил следователь.
— Был перевод. Очень крупный. Видно, хочет после поселения к ней вернуться. Забрать сына. А перед тем выслал, чтоб она успела все приготовить к их приезду заранее.
— Найдите корешок перевода, — попросил Яровой.
Женщина вскоре нашла корешок перевода. Подала его Аркадию.
Сумма удивляла. Она была ровно втрое больше той, какую снял Сенька с вклада.
Втрое? И моментально догадка — словно осенила…
Изъяв корешок денежного перевода с одесским адресом, — Яровой созвонился с прокурором района, договорился о встрече.
Через два часа Аркадий вернулся в районный узел связи и передал его начальнику свое постановление о наложении ареста на корреспонденцию трех интересовавших его поселенцев.
— Все телеграммы, письма, бандероли, посылки, которые будут приходить в их адрес или отправляться ими — на основании этого постановления и санкции прокурора подлежат изъятию, — втолковывал Яровой оторопевшему начальству.
— А как же тогда насчет тайны переписки? — возмутилась недавняя собеседница Аркадия. Как уже понял Яровой, она сочувствовала Клещу в его неудачной женитьбе и потому так неохотно выдала его переписку с одесситкой.
— Когда существует тайна нераскрытого преступления, тайну переписки подозреваемых закон мне, следователю, разрешает нарушить. Конечно, это временная мера. На вас, как и на других граждан, эта исключительная прерогатива не распространяется. Что поделаешь, когда мы арестовываем преступника, то нарушаем, причем сознательно, его право на свободу и на неприкосновенность личности. Но не утратил ли он эти свои права, когда совершил преступление? Конечно, да. В данном случае все обстоит иначе. Я не могу утверждать, что эти трое совершили преступление, которое сейчас расследуется. Каждый из них — подозреваемый, но не больше. Не исключено, что ознакомление с корреспонденцией может дать не только улики против кого-либо из этих поселенцев, но и снять подозрение. Следственная практика знает и такие случаи.
Говоря это тоном более сухим, чем ему хотелось бы, Яровой следовал своему давнему правилу: мало заставить выполнять свои указания, нужно еще и объяснить в пределах допустимого для чего это нужно. И тогда можно рассчитывать не просто на добросовестное исполнение, а на осмысленную помощь…
— Хорошо, чем еще можем быть полезны? — как бы подтверждая мысли Ярового спросил молчавший до этого начальник отделения связи.
— У вас фототелеграф имеется?
— Да. У нас, поскольку весь Сахалин — область пограничная, фототелеграф стал действовать давно, — поправил начальник на своем кителе орденские колодки. Дескать, и мы, северяне, идем в ногу с веком.
— Тогда прочитайте внимательно вот эти документы и позаботьтесь, чтобы их содержание не стало известным никому, кроме вас и телеграфистки — протянул Аркадий заготовленные им в прокуратуре тексты. — И еще прошу проследить, чтобы все было передано дословно, без искажений, — добавил Яровой.
— Она передаст, — кивнул начальник в сторону женщины. — «Начальнику Одесского уголовного розыска, — шевелил губами, вчитываясь в текст, начальник—… В порядке этого отдельного поручения прошу выполнить оперативно-розыскные и следственные действия, — бубнил начальник, демонстрируя Яровому свое умение продиктовать даже такую необычную телеграмму. Аркадий не прерывал и начальник уже увереннее продолжил: — Установить: получила ли некая Зоя Русакова, проживающая в Одессе на улице… дом два, перевода пятнадцати тысяч рублей, отправленного с Сахалина в январе сего года. Если нет, то по какой причине. И кто получил деньги вместо нее. Если да, то чем она объясняет получение столь значительной суммы от упомянутого поселенца по кличке Клещ. В каких отношениях (в деловых, интимных и т. п. находились Русакова и Клещ до того, как он был осужден. Что их связывало. С. какого времени и как часто Русакова поддерживала переписку с Клещом и каково содержание писем. В особенности полученных с Сахалина. Все о личности Русаковой, о ее прошлом и настоящем. Была ли судима, работает ли и пр. Как Русакова потратила полученную сумму (или ее часть). Если не потратила — как намеревалась (намерена) это сделать? Не выезжала ли Русакова в Ереван на протяжении последних полутора лет. Если да, где жила в Ереване и чем занималась. Когда вернулась. В частности, не была ли Русакова в Ереване в феврале — марте этого года. Знает ли она Авангарда Евдокимова по кличке Скальп. Если нет, то знает ли она человека с его приметами. Фото Евдокимова, фото трупа с детальной съемкой имевшихся татуировок — прилагаю. Фотокарточку Русаковой вышлите в уголовный розыск майору Геворкяну…»
— Хватит, — прервал начальника Яровой. — Мне пора идти.
Но начальник уже начал читать текст второй телеграммы. Увлекшись, он то ли не расслышал, то ли не обратил внимания на слова Ярового и все так же монотонно басил:
«Установите, проживала ли в гостиницах Еревана или окрестных населенных пунктах жительница Одессы Русакова Зоя. Прописывалась ли, снимала ли комнату без прописки в интересующий меня период. Полученное из Одесского уголовного розыска фото Русаковой предъявите для опознания владельцам сдаваемых в наем квартир, домов, парикмахерам, маникюршам, официантам ресторанов, банщицам. Проверьте корешки билетов аэрофлота, не вылетала ли из Еревана…»
Следователь, одевшись, не прощаясь ушел.
Начальник и внимательно разглядывавшая татуировки Скальпа женщина не заметили ухода Ярового. А он шел, улыбаясь. Подумалось: «Для этих почтовиков с их обыденной монотонной работой такие телеграммы— как найденный случайно детективный роман. Без обложки и титульного листа. Без начала и конца… Конечно, передадут тексты, не пропустив ни одной буквы. Поняли, как важно их скромное участие в этом деле…»
Аркадий мысленно анализировал сведения, полученные им в прокуратуре района. Визит к прокурору был запланирован давно, еще на Камчатке. Тогда Яровой смог сообщить в Ереван адрес, по которому жил Авангард Евдокимов. Зная, что ему не миновать посещения Ногликского района, попросил встречную информацию слать в районную прокуратуру. Все последнее время Яровой при каждом удобном случае звонил прокурору, справляясь о корреспонденции из Еревана. И вот сегодня прокурор вручил Аркадию пакет. В нем были: протокол обыска комнаты, которую снимал Евдокимов, протоколы допросов хозяйки, которая сдавала эту комнату в наем, соседей. Имелись в пакете и другие документы со сведениями, интересующими Ярового. Хорошо поработали парни из уголовного розыска и коллеги из прокуратуры республики!
