Операция «Мрамор» - Иван Павлов
Бур набрал какую-то комбинацию на гибком планшете и, спрыгнув с поверженного Т-72, направился к административному корпусу, на крыльце которого уже покуривал пообедавший Борис. За Бурцевым, как собачка, бесшумно следовал Т-134.
Фил недоверчиво проводил их взглядом.
— Вот что я не так делаю? — воздел руки к небу Ключевский.
— Не ссы, прорвемся, — толкнул его Носов. — Давайте валите. Сейчас папа будет вскрывать эту херь.
Лощинин с Ключевским спрыгнули с брони и неспешным шагом отошли за груду бочек. Носов поторапливал их, провожая воинственным взглядом. Затем аккуратно приклеил гранату липкой стороной между подвижной и неподвижной частями командирского люка, установил таймер на восемь секунд и отпустил спусковой рычаг. Спрыгнул с танка с обратной от установленной гранаты стороны и, насвистывая, подошел к бойцам, прятавшимся за бочки.
— Бум, — сказал, он.
Раздался взрыв, после которого верхняя бочка, венчавшая нагромождение, скатилась вниз, врезавшись прямо в Носова. Тот от неожиданности упал. Удар был недостаточно сильным, чтобы переломать ноги, но достаточно сильным, чтобы свалить человека с ног. Носов лежал и матерился.
Лось и Фил бросились к нему, едва сдерживая смех. Носов поднялся, продолжая ругаться.
— Убейте Носова, — раздалось в наушниках. — Что он своим матом эфир засоряет?! — возмущался Никулин. — Носов, еще раз услышу мат в эфире, наложу на тебя санкции и руки! Будешь всю операцию в нападении играть.
Ключевский смеялся во весь голос.
— Командир, убить Носова — это приказ?
— Да хватит ржать, суки, — обиделся Носов, он схватил камень и швырнул в Ключевского. — Иди банку смотри, я вам ее открыл.
Ключевский увернулся от камня и, на всякий случай подняв автомат, двинулся к танку. За ним пошел Лощинин. Бойцы забрались на броню и осторожно приблизились к люку. Лось сжимал в левой руке гранату, а правой удерживал автомат. Фил осторожно потянул люк вверх. Но тот не поддавался. Граната не причинила ему особого вреда, вероятнее всего, окончательно заклинив механизм замка.
— Ну, что там? — раздался голос Носова.
Ответом ему был смех.
— Носов, сегодня не твой день, — послышался голос Бориса. Они шли с Бурцевым и «нянькой».
— Предлагаю сначала все-таки вскрыть семьдесят второй, а потом водрузить вас, коллега, на крышу, — чопорно сказал Бурцев Борису.
— Да пошли вы, — отмахнулся Ухо. — Я сейчас еще одной гранатой его открою…
— Хватит гранаты переводить, — остановил его Бур. — «Нянька» все сделает.
Он начал что-то набирать на планшете.
Т-134 подошел к старому танку. Из его корпуса вынырнула башенка с пулеметом, из возвышения которой высунулось необычного вида жало. Жало прицелилось между корпусом и командирским люком «рогатки».
— Учитесь, как надо, — гордо сказал Бурцев.
Из кончика жала вырвался едва заметный днем луч. Запахло горелым металлом, люк задымился, на корпусе появились оплавленные края. Луч исчез, и башенка втянулась в корпус.
— И что? — спросил Носов.
— И все, — сказал Бурцев. — Чао.
Носов недоверчиво забрался наверх и подошел к люку, за ним на танк забрались Ключевский и Лощинин.
Втроем они медленно сдвинули крышку, которая под силой собственной тяжести съехала с башни и, перевернувшись, с грохотом рухнула вниз. Стоявшие внизу бойцы едва успели отскочить с громкими криками. Ключевский аккуратно заглянул внутрь, вытащив из нагрудной кобуры модернизированный «Грач». В нос ему ударил запах жженого, чего-то старого и прогорклого масла. Командирское место было пустым. Прошептав про себя проклятия, Фил полез дальше. Зацепившись ногами сверху, он свесился головой вниз, готовый стрелять. Но стрелять не пришлось. Стрелок сидел мертвым. Голова понуро висела на сломанной шее, и Ключевский, медленно развернув его к себе, увидел небритое лицо с большими кровавыми кругами вокруг глаз, видимо, от прицела.
— Ну, чего там? — послышался чрезмерно громкий голос Носова, от звука которого Ключевский вздрогнул.
Фил потянулся обратно, чтобы увидеть небо и Носова. Однако рукав зацепился за руку стрелка.
— Ты чего орешь? Больной, что ли? — возмутился Фил. — Здесь склеп, надо с уважением к мертвым и…
Договорить он не успел, резко дернув свою руку, он дернул руку стрелка, все еще сжимавшую «чебурашку» со спусковым механизмом. Выстрел танковой пушки оглушающей волной прокатился по двору. Носова отбросило назад, как и остальных бойцов. Оглушенный Фил свалился внутрь башни. Взрыва они уже не услышали, зато Николай, следивший за их действиями из окна, видел, как снаряд, нацеленный в старый жилой корпус, ударил в первый этаж. Зам выскочил к бойцам. Выбежав из административного здания, он краем глаза видел, как старый жилой дом медленно оседает, не в силах больше сдерживать переломленными перекрытиями свою тяжесть.
— Все живы? — голос Никулина, как правило, довольно быстро приводил бойцов в чувство. — Дебилы, бля!
— Носов контуженный, а так все в норме, — ответил Николай, сплюнув сквозь зубы пыль, быстро набежавшую от осевшего здания.
— Про Носова я и так знаю, — сказал Никулин. — Доставайте Фила. Танковый выстрел — это демаскировка. Срочно Борю на производственный корпус. Носов и Ключевский отправляются во второй жилой дом и СРОЧНО укрепляют позиции с внешней стороны! Лось, страхуешь. Говорят, наш гость уже на базе. Так что минут через двадцать будет у нас. Бур, как сделаете, Асю сразу ко мне. Зама тоже касается. — В голосе командира послышались стальные нотки. Носов, поднявшийся и потиравший лоб, даже не стал возражать. Вместе они вытянули Ключевского из танка. Фил ошалело посмотрел на парней.
— Нас сейчас убьют? — прошептал он.
— У вас есть шанс на помилование, — ответил Николай…
…Боря подпрыгнул и руками зацепился за нижнюю ступень ржавой металлической лестницы, прикрепленной к стене и ведущей на крышу производственного корпуса. Подтянулся и, зацепившись руками и ногами, обернулся к Бурцеву. Бур, стоявший на корпусе Т-134, подал Асе большой и тяжеленный рюкзак. Боря ухватил его и с усилием поднял вверх, установив углом на нижнюю ступеньку. Лестница противно завибрировала.
— Надеюсь, выдержит, — прошептал Борис.
Он поднял рюкзак и полез дальше. Вася наблюдал за ним.
— Что, тяжела ноша? — спросил он.
Лестница выгибалась и издавала неприятные звуки. На Бурцева сверху что-то сыпалось. Боря, стиснув зубы, упорно лез вверх.
— Своя не тянет, — ответил Аксенов с верхней
