Сергей Самаров - Специальный рейд
– Хорошо. Я спрошу у отца и пришлю. Давай адрес.
Тобако продиктовал. Камил повторял, очевидно, кому-то диктуя.
– Извини, мне трудно стоять... Такая вот жизнь у меня... До встречи, Андрей. Я рад, что ты объявился. Хорошего человека всегда приятно услышать.
– Здоров будь, Камил.
Тобако положил трубку и посмотрел на Александра с Александрой.
– Все становится на свои места, господа сыщики. Вам так не кажется?
– Пока я не вижу самих мест, куда все становится, – пожал плечами Басаргин. – То, что сообщил твой полковник, я уже предполагал, хотя данных у меня не было. Надо найти адрес Текилова.
– Полковник пришлет.
– Нет. Он пришлет только телефонный номер. Скорее всего, номер «сотовика». Адреса в таком случае не даются, как и городские номера, по которым легко вычислить абонента. Это вопрос простой осторожности. А нам нужен адрес. Может быть, Астахов что-то раздобыл?
Басаргин взялся за трубку.
– Астахов уже в курсе?
– Да.
– Может получиться нехорошо. Мне Камил доверился, а я парня под «Альфу» подставлю. Это все равно, что под асфальтовый каток подсунуть. В Назрани так это поймут. Мне будет стыдно посмотреть полковнику в глаза. Есть возможность дать Астахову «откат»?
Басаргин задумался.
– Я попробую, – и набрал номер генерала.
– Слушаю. Астахов, – генерал ответил недовольно и торопливо, словно его оторвали от важного дела. И голос был слегка приглушен. Так обычно бывает, когда идет совещание или планерка и не хочется отрываться, чтобы не потерять мысль, и нельзя не ответить на звонок, потому что каждый звонок может нести такую нужную в напряженный момент информацию.
– Владимир Васильевич, Басаргин беспокоит. У вас не появилось данных по Текилову?
– Мне еще не доложили. Но должны уже поступить. Запрос в МВД отправили сразу. Если у него есть регистрация в Москве, проблем не будет. Я распоряжусь, чтобы вам сразу позвонили.
– Можно с просьбой обратиться?
– Слушаю вас.
– Текилова плотно разрабатывает Тобако. Он уже раскопал кое-что в Назрани. Хорошо бы, чтобы с двух сторон его не зажимали, но взаимно друг другу помогали.
– Обособиться хотите?
– Нет. Мы же делимся информацией...
– Хорошо. Это не принципиальный вопрос. Мы все равно своими каналами действуем. Еще что-то интересное есть?
– Есть. Вести от Зураба. Боевики чеченской диаспоры разыскивают по всему городу брата и сестру Байрамхановых. Ширвани и Нури. И еще ищут какую-то машину. Номер Зураб сообщит дополнительно.
– Хорошо. Ширвани и Нури Байрамхановы. Я записал. Сообщу вам, как только что-то будет.
– Владимир Васильевич, хотите совет?
– Слушаю.
– Я не знаю ваших возможностей и понимаю, что это сложное дело. Попробуйте подключиться к телефонам городского ГИБДД. Если они найдут туда выход, а они его найдут, координаты владельца машины будут брать оттуда.
– Откуда у вас уверенность, что поиск машины связан с нашим делом?
– Это одна из нитей, за которые нельзя не уцепиться, когда не видишь более надежных.
– Вы хотя бы представляете, сколько номеров надо прослушивать одновременно?.. У нас сотрудников не хватит. Это не реально.
– Хотя бы какую-то выборочную проверку. Мне кажется, это реальный вариант. Ажигов должен выйти на ГИБДД. Попробуйте...
– Хорошо. Я подумаю.
Басаргин положил трубку.
– Твой генерал обещает тебе не мешать, – сообщил Андрею.
– Очень хотелось бы моему генералу поверить. Впрочем, он не мой генерал. Когда я служил в «Альфе», Астахова там еще не было. А если бы я до сих пор оставался там, то тоже уже был бы, надо полагать, генералом... Однако я не люблю частицу «бы», поэтому предпочитаю не думать о таких мелочах, как звание. Зарплата у меня сейчас повыше, чем у него, а работа не менее интересная при минимальном контроле начальства. И новый мой начальник, хотя и не генерал, тоже человек, мне кажется, не самый плохой. Как ты считаешь, Александра?
3
– Я понимаю, как нехорошо делать из вольного и, несомненно, талантливого художника заведующего производством общепитовской столовой, – издалека начал Басаргин, – но время проходит незаметно, и невольно приходит в голову мысль, что неплохо было бы нам и пообедать.
– Иногда я понимаю даже очень прозрачные намеки, – сказала Александра и ушла в квартиру.
Басаргин повернулся в вертящемся кресле к Тобако.
– Мне кажется, нам надо определиться более конкретно в своих отношениях с «Альфой».
– «Альфа» не любит подпускать посторонних к своим делам, но любит пользоваться посторонней информацией. Поэтому действовать следует только самим и опираясь на собственные силы.
– Я о том и говорю. Если Ажигов со своими женщинами только попадет в прорезь прицела какого-то снайпера, их сразу положат. Без раздумий. Это вопрос безопасности граждан, и «Альфа» со своей точки зрения стремится выполнить собственную задачу правильно. Мы же опять останемся ни с чем.
– Конкретно – как ты видишь нашу миссию.
– Я вижу нашу миссию в том, чтобы оторвать Ажигова от «черных вдов». Женщин надо спасти...
– Ты уверен, что они не идут на это добровольно?
– Может быть, только единицы. А основная масса...
Телефонный звонок не дал Александру развить свою мысль. Он взял трубку.
– Да. Слушаю. Зураб, мы тебя ждем. Хорошо. Записываю. Ты когда будешь? Мы ждем. Саня уже обед готовит. Поторопись.
И тут же, только нажав на рычаг телефона, стал набирать другой номер.
– Владимир Васильевич! Опять Басаргин. Записывайте номер разыскиваемой машины. Так? Понял. Прекрасно. Будем надеяться... Да... Записываю. Понял. Спасибо.
И повернулся к Тобако.
– Ты будешь сам разговаривать с Текиловым?
– Да.
– Вот его адрес и домашний телефон. Хотя вполне возможно, что он на работе.
Андрей сразу набрал номер и нажал кнопку спикерфона. Трубку не брали долго.
– Алло? – наконец ответил мужской голос с сильным акцентом, неуверенный или, как тоже можно было предположить, заспанный.
– Мне Ахмат нужен, – сказал Тобако.
– Его нет... – ответили испуганно – и трубку тут же положили, даже не поинтересовавшись, кто звонит.
Александр с Андреем переглянулись.
– А кто вообще тебе сказал, что он живет один? – отвечая на не высказанный вопрос, сказал Тобако.
– Во-первых, обычно люди интересуются, кто звонит хозяину квартиры, чтобы передать тому сообщение.
– Это можно списать на плохое владение русским языком.
– Может быть... На сорок процентов возражение по первому пункту принимаю. Во-вторых, когда человек берет на себя миссию «кровника», согласно неписаным законам адата он старается действовать в одиночестве. Это связано еще и с тем, что «кровник» должен лично убить своего врага. Он боится, что это может сделать кто-то из его единомышленников. И потому старается таковых вообще не иметь. Поверь, что это серьезный аргумент. Я достаточно подробно изучал психологию «кровников», поскольку предыдущая моя служба заставляла часто с этим сталкиваться и иногда на этом строить свою работу. Ахмат Текилов должен жить или один, или с какой-то женщиной. Скорее, у какой-то женщины, оставляя квартиру для собственных нужд. Эта квартира – как пещера абрека в горах.
– В пещерах не регистрируются.
– Он никого в эту квартиру не водит. Поэтому может ею пользоваться по мере надобности.
– Принимаю на восемьдесят процентов. Но выставляю свое возражение. А если он эту квартиру просто сдал родственникам или землякам?
– Относительно «сдал» отметаю полностью. Человек, владеющий несколькими ювелирными магазинами, не будет сдавать квартиру. Ему проще оплатить съем посторонней квартиры для родственника, чем самому остаться без уголка в случае надобности. Нет, эта квартира должна быть его рабочим инструментом, как мастерок у каменщика.
В дверь заглянула Александра.
– Мужчины! Работнички! Столовая открыта, поспешите, пока нет очереди.
– Сейчас Зураб подъедет. Мы вместе пообедаем. Не остынет?
– Не остынет. Я пока мальчишек покормлю...
Александра ушла, а Александр с Андреем хотели продолжить обсуждение, но почтовая программа в компьютере подала звуковой сигнал.
– Это, должно быть, Камил уже расстарался. – Тобако пересел за компьютерный столик. – Так и есть. Сейчас я распечатаю. Кстати, мой тебе совет, если не хочешь, чтобы твоя переписка контролировалась Интерполом, удаляй сообщения сразу. Твои связи – это твои связи. И совершенно ни к чему, чтобы ими кто-то вздумал воспользоваться, передав от тебя привет.
Александр вытащил из принтера лист и стал читать вслух:
* * *«Андрей, я понимаю, что говорить нехорошо о человеке, которому просишь не мешать, не совсем логично. Тем не менее я прошу тебя... Если Текилов свое дело сделает, а он его сделает обязательно, жить станет проще и воздух станет чище...
Ахмат был очень хорошим опером с хваткой настоящего клеща. Если он цеплялся за что-то, то начинал раскручивать любое дело быстро и настырно. Правда, методы он применял не всегда корректные. Было на него несколько жалоб на избиение свидетелей. Понимаешь? Не подозреваемых, а простых свидетелей, которые не хотели быть до конца откровенны, опасаясь за свою судьбу. Ты сам знаешь, что в наших краях быть откровенным свидетелем очень опасно. Вообще, это его главная черта характера – идти к цели любым путем. Не рвать на груди рубаху и бросаться на амбразуру, но своего добиваться, жертвуя при этом интересами других людей.
