Андрей Воронин - Инструктор. Кровавый реванш
– Счастливой дороги, – пожелал Дубровин.
В воскресенье, ровно в десять утра, старенький «лендровер» Забродова подъехал к даче профессора Дубровина. Аркадий Викторович делал гимнастические упражнения перед домом. Кряхтя, он махал руками, приседал…
– Привет, Илларион, ты, как всегда, пунктуален. Прямо не человек, а швейцарские часы.
– Доброе утро, Аркадий Викторович, – сказал Илларион.
– Погоди маленько, я через пару минут заканчиваю свой ежедневный утренний комплекс упражнений.
Профессор был человеком среднего роста, худощавого телосложения. По сравнению с высоким, мощным Илларионом он в своем красном спортивном костюме казался карликом, но двигался он легко и грациозно.
Забродов оперся о капот машины, ожидая, когда профессор завершит утреннюю гимнастику. Наконец Дубровин остановился, потянулся руками вверх, с силой выдыхая воздух из легких. Повторив еще несколько раз это упражнение, он сказал, переводя дыхание:
– Вот теперь я в полной боевой форме. Пойдем в дом, есть о чем поговорить, только традиционный чай никто не отменял.
Илларион отхлебнул из чашки чаю и спросил:
– Что вы думаете, профессор, насчет всех этих статей?
Дубровин поднялся и стал прохаживаться по кухне:
– Мысли есть. Не мое дело, Илларион, чем ты сейчас занимаешься, только мне ясно одно: это что-то опасное и сложное. Я внимательно изучил все статьи, что ты обвел маркером, а также ксерокопии. Могу сказать совершенно точно, что это шифрованное послание, некий код, команда к действию. Просто так такие статьи в один день не появляются.
– Значит, вы считаете, что это шифр, – растягивая слова, произнес Забродов.
– Именно так, никаких сомнений. Во всех случаях есть ключевые фразы, которые и являются главным звеном во всем этом. И скажу тебе еще вот что, – Дубровин понизил голос, – за всем этим стоят одни и те же люди.
Профессор замолчал, возвратился к столу и снова опустился на стул. «Значит, не один я пришел к таким выводам, – подумал Забродов, – что и требовалось доказать. Дубровин – спец в этом деле. В общем, я не ошибся».
– Но это еще не все, – загадочно улыбнулся профессор.
– Вы сделали еще какие-то выводы?
– Безусловно. Прыгнув в воду, гончая обязательно плывет за подстреленной уткой. Сравнение, может, не совсем уместное, тем не менее отражает суть.
– Так что вы еще откопали, Аркадий Викторович?
– Я проследил за тем, что было потом, после выхода этих газет. Интернет мне в этом помог. Самолет вдруг падает на газопровод в Курской области. Якобы «вдруг», как ты понимаешь, после первой серии статей. Затем взрыв пассажирского самолета в воздухе… Здесь идет какая-то игра, то есть достижение промежуточной цели на пути к главной. Что это – я сказать бессилен, по крайней мере пока. И наконец, взрыв газопровода, идущего по дну Балтики.
– А вы сильны, Аркадий Викторович, – покачал головой Илларион.
– Спасибо за похвалу. А еще после этих катастроф резко повышались мировые цены на газ и нефть. Значит, люди, проделавшие все эти «фокусы», были очень заинтересованы в этом. Другими словами, у них есть огромный личный интерес в данном сверхдоходном бизнесе.
«Я догадывался об этом», – подумал Забродов и сказал:
– Все взаимосвязано.
– Да, мой друг, – кивнул Дубровин, – все взаимосвязано и старо, как наш погрязший в грехе мир. Деньги – влияние, влияние – деньги. Все до примитивности просто и работает безотказно на раз-два, хотим мы того или нет, – глубокомысленно изрек профессор.
– Похоже, вы правы, Аркадий Викторович, – произнес Забродов.
– Но это пока промежуточные выводы, я хотел бы поработать над всем этим еще, кое-какие предположения у меня есть. Их нужно проверить, обосновать, что-то может оказаться верным, а что-то нет. Посмотрим, надо провести большую работу.
– Может, вам трудно, а я тут со своей просьбой? – деликатно поинтересовался Забродов.
– Что ты, Илларион, – махнул рукой Дубровин, – я оказался в своей стихии, кроме того, эта задачка меня здорово увлекла. Я с большим удовольствием работаю. Но пока я в начале пути, хотя, не сомневаюсь, мне удастся еще многое открыть и понять, чем я, разумеется, охотно поделюсь с тобой.
– Думаю, вы понимаете, что это сверхважно и, скажу честно, опасно.
– Не волнуйся, Илларион, все будет строго конфиденциально. Ты же в курсе моей работы в КГБ СССР. По-моему, это лучшая характеристика.
– Разумеется, Аркадий Викторович, вот поэтому я и обратился за помощью к вам.
– И думаю, не жалеешь об этом, – улыбнулся профессор.
– Вы правы.
– Вот и отлично.
– Сколько времени вам понадобится на работу, Аркадий Викторович? – поинтересовался Забродов.
– Трудно сказать, это ведь как вдохновение. Его можно долго ждать, а может произойти озарение. Но работы предстоит сделать много.
– Спасибо, Аркадий Викторович. Не могу, как вы понимаете, сказать, для чего это мне нужно. Просто хочу, чтобы вы знали: благодаря вашим усилиям многие люди останутся в живых.
– Я догадывался об этом, и думаю, что пару недель мне придется в поте лица потрудиться, а может, и больше.
– У вас есть номер моего мобильного телефона?
– Да, он записан у меня в блокноте.
– Когда закончите с шифрами, просто позвоните мне. Я не буду отвечать, «сброшу» звонок и в этот же день приеду.
– Все ясно, – вставая из-за стола, сказал профессор, затем подошел к Забродову и добавил: – Ты береги себя, Илларион. Я не знаю сути твоей работы, но предполагаю, что ты вступил в очень опасную игру. Под силу ли она простому книголюбу? – Дубровин пристально посмотрел в глаза Иллариону.
– Посмотрим, Аркадий Викторович.
– Подумай, может, еще не поздно выйти из игры? – понизил голос Дубровин.
– Куда выходить, профессор? Вы же прекрасно знаете, что вся жизнь – игра.
– Тогда действуй, друг, а на меня можешь всегда рассчитывать, – протягивая руку Забродову, сказал Дубровин.
Илларион завел двигатель «лендровера», посигналил вышедшему его провожать профессору и, развернувшись возле дачи, поехал по проселочной дороге.
* * *Снова «тайный клуб» собрался в конференц-зале одного из московских банков. На столе – дорогой коньяк, вазы со всевозможными фруктами.
– Как вы знаете, господа, все прошло великолепно, – сказал «председатель», закуривая дорогую сигару.
– Выпьем за удачно проведенную операцию, – плеснув себе в бокал коньяка, сказал один из членов «клуба».
Остальные последовали его примеру.
– Игра стоила свеч и принесла каждому из нас кучу денег. За удачную операцию!
– За нее! – послышалось со всех сторон.
Собравшиеся выпили. «Председатель» закусил несколькими крупными виноградинами.
– Сейчас нам нужно обсудить один вопрос. Важный вопрос, – сказал он и, оглядев присутствующих, продолжил: – Мы договаривались, что каждый из нас «отстегнет» за огромную помощь, оказанную нам, по два миллиона долларов. Так вот, выгода от этой операции превзошла все наши ожидания. Мы порядочные люди, господа, и умеем быть благодарными, поэтому я предлагаю увеличить сумму вознаграждения вдвое.
– Четыре миллиона? – задал кто-то риторический вопрос.
– Именно так, – подтвердил «председатель». – Четыре миллиона долларов с каждого. Согласитесь, по сравнению с нашими прибылями это копейки. Кроме того, нужно думать и о будущем. Мы работаем вместе уже не один год, и проверенных людей нужно ценить. Так что ставлю вопрос, как всегда, на голосование. В данном случае достаточно просто принять решение большинством голосов. Итак, приступим. Кто за то, чтобы заплатить по четыре миллиона долларов?
Один за другим члены «тайного клуба» опустили большие пальцы правой руки вниз.
– Я знал, что каждый из вас не поскупится. Поэтому предлагаю выпить за дальнейшее процветание нашего «клуба»!
* * *Забродов шел по коридору АСБ, его окликнул Макс:
– Илларион Константинович, есть деловое предложение.
– Выкладывай, что там у тебя?
– Давайте сходим в воскресенье, в двенадцать часов, в Лужники. Как раз в эти дни проходит чемпионат России по самбо.
– Не знал, Макс, что ты увлекаешься самбо.
– Я, Илларион Константинович, мастер спорта по этому виду единоборств.
Забродов с уважением взглянул на подчиненного.
– А я думал, что ты… – Илларион запнулся, подыскивая нужное слово.
– Сухарь-ботаник, – подсказал Макс, – который, кроме АСБ, ничем больше не интересуется.
– Но ведь ты не просто так меня зовешь на чемпионат по самбо, не правда ли?
– Вы правы, Илларион Константинович, хочу поговорить о работе.
– Ладно, встретимся в Лужниках, в двенадцать.
– Договорились.
В воскресенье Забродов припарковал машину недалеко от спортивного комплекса. Пройдя внутрь, на одной из трибун справа он заметил Макса. Растаев сидел один, в стороне от основной массы зрителей, которых собралось не очень-то и много. Забродов присел около Макса, уплетавшего попкорн. На коврах уже начались первые схватки самбистов.
