Сергей Алтынов - Армейская заповедь
– Серьезная контора, – произнес Дима, когда они отъехали на приличное расстояние и убедились, что за ними нет хвоста. – Впрочем, по-другому и быть не могло. Шпана средней руки оружейным бизнесом не занимается... Такое впечатление, что у них все просчитано и нас все время опережают на один ход.
– А как ты Гошу вычислил? – поинтересовался Николай.
– Услышал, как его метрдотель по имени назвал, – пояснил Дима. – Еще в гардеробной, он о чем-то со швейцаром переговаривался. Приметы, точнее, их отсутствие, совпали.
– Слушай, а если нас ждали в этом «Кадансе»? – спросил Водорезов. – И заранее подготовили теплую встречу?
Дима лишь хмыкнул. Некоторое время ничего не отвечал. Похоже, слова Водорезова озвучили то, что давно уже стало ему ясно.
– Ты же сам сказал, что нас опережают на один ход, – подвел итог Николай.
Шумилов долго собирался с мыслями, затем добавил:
– Мы мишени, сами вызвали на себя огонь противника... А вот удастся ли заставить его полностью открыться, а потом ударить самим... Ладно, едем отдыхать! Правда, придется переехать на новое место, – проговорил Дима. – Завтра нам предстоит день не менее жаркий.
– Надеюсь, что и не более.
Машина выехала на загородное лесистое шоссе. Новая резиденция располагалась где-то под Москвой.
Глава 2
Генерал Островной разбил пирамиду красивым, но сложным ударом – в лоб, с оттяжкой битка назад. Его соперник лишь хмыкнул. Сам он обычно проводил разбивку «с тылу». Она являлась наиболее осторожной и безопасной для дальнейшего развития партии. Однако в этом случае игра обычно становилась затяжной, а милицейский генерал предпочитал быстроту и натиск. Разбивка, выполненная им, оказалась удачной – Островной сумел оттянуть «своего»[11] и поставить вплотную к короткому борту.
– Что-то играть расхотелось, – неожиданно произнес Островной, хлопнув кием по ладони.
– Мне почему-то тоже, – отозвался его партнер. – Давай говорить о деле, бильярд подождет.
Островной лишь пожал худыми плечами, обтянутыми легкой спортивной рубашкой, стоящей, однако, сотню-другую долларов.
– Таким образом, завтра начинаем операцию прикрытия, – начал Валерий Павлович. – Через некоторое время в прессе появится сообщение, что МВД оперативно отреагировало на статьи погибшего журналиста Нечаева. Группировка офицеров ВДВ, занимающихся торговлей оружием, изобличена и ликвидирована.
Собеседник Островного не торопился с ответом.
– Значит, ты окончательно решил выставить лидерами банды Гриднева и Водорезова? – наконец спросил он.
– Они оказались в ненужное время в ненужном месте, – усмехнулся Валерий Павлович. – Ну и вместе с ними мы убираем Шумилова, который сел тебе на хвост.
Собеседник усмехнулся, расправил мощные плечи. Он сам был гвардейского роста и стати.
– Смотри не перемудри, – проговорил он уже без усмешки. – И не перегрузи своего племянника, он слишком молод...
– Моего племянника, Клим, не трогай, – перебил собеседника Островной. – Я выращиваю его не только для себя, но и для тебя. Родственные узы пока еще крепки в нашем патриархальном обществе... Чем ты недоволен? Генпрокурору, а затем президенту будет доложено, что преступная группировка, торгующая армейским оружием, прекратила свое существование. Главарем окажется Шумилов. И он вряд ли доживет до суда... А ты, Клим, сможешь вновь без проблем водить свои караваны.
– У нас общий бизнес, Валера, – уточнил Клим. – Меня беспокоит Водорезов. То, что он оказался одной из ключевых фигур, меня не радует. Я его немного знаю. И по Африке, и по Чечне...
– А что он за птица, этот Водорезов? – задал вопрос Валерий Павлович. – Я о нем почти ничего не знаю.
– Мудак. Заурядный службист, командир разведгруппы... Без широкого кругозора, без понимания своей выгоды. Но при этом очень упертый. – Клим презрительно поморщился. – Маленький такой подполковничек.
– Вот именно, что подполковничек. Должен знать свое место и не высовываться. Его дело геройски погибать... Впрочем, можно и не геройски.
– Мы с этим Водорезовым вместе в Африке служили. Там про него анекдот был. Вот послушай. Пользуясь служебным положением, Главный военный советник (сокращенно гэвээс) решил справить себе сапоги и перчатки из крокодиловой кожи. А для этого надо добыть этих крокодилов парочку-другую. Кому такое задание по плечу? Только безбашенному отморозку Коле Водорезову. Высаживают вертолетчики Водорезова на берег речки, которая крокодилами просто кишит. Проходит один день, другой, третий – никаких вестей от Коли Водорезова. Гэвээс не выдержал, сам с ротой автоматчиков к речке пожаловал. Прилетает он и видит: весь берег завален трупами крокодилов, а сам Водорезов стоит по колено в воде с деревянной дубинкой в руках. Стоит крокодилу высунуть голову, Водорезов его тут же бьет по голове. Вытаскивает Коля очередное бесчувственное тело и докладывает гэвээсу:
– Товарищ генерал-майор, этот тоже без сапог и перчаток. Разрешите продолжить?
Генерал Островной сдержанно улыбнулся афро-десантному анекдоту.
– Такой вот он упертый и непонятливый, этот Водорезов. Одна половина в нем – выше всяких похвал: исполнителен и дело знает. А вторая половина сводит на нет первую: догадаться, как сделать, чтобы было хорошо и ему, и его начальству, – не в состоянии. Тут он – дубина дубиной, и заметь: на том стоит убежденно и неуклонно, – подвел итог рассказчик по имени Клим.
– Ну что же, Клим, – улыбнулся в ответ Островной. – Ты сам назначил соответствующую цену за своего Водорезова. Операция прикрытия будет стоить тебе еще тридцати процентов в нашем бизнесе, Клим. Дальше будет половина на половину, как у Водорезова.
Сказано было столь неожиданно категорично и жестко, что Клим не нашелся с ответом. До этого ментовский генерал довольствовался двадцатью процентами, и это была вполне приличная доля. Клим был неплохим рукопашником и еще пару лет назад вполне мог заехать в гладко выбритый подбородок Островного, но сейчас сдержал свои эмоции. Он ждал ЭТОГО заявления и был готов к нему. Поэтому сейчас лишь имитировал обескураженность.
– Что молчишь, Клим?
– Ладно, – неожиданно согласился тот. – Но всю твою «акцию прикрытия» будет контролировать мой человек.
– Пожалуйста, – без особого энтузиазма откликнулся Островной. – Только ведь в команде Севы Кунг-фу уже есть твои ребята – Снайпер и Технарь.
– Будет еще один, – кивнул Клим.
Островной не возражал. Сейчас он был абсолютно честен со своим деловым партнером. Впрочем, понятие «честен» было весьма относительным для определения натуры Валерия Павловича. Тем не менее торговаться с Климом он не счел нужным.
– Поставки оружия террористам и наркомафии – это серьезно... В случае чего, как минимум лет двадцать потянут. А если вывести на площадь, собрать народ, поведать ему все, как было и как есть... Ведь и растерзать могут, а? – позволил себе абстрактные размышления вслух Валерий Павлович.
– А что такое народ? Наш российский народ в нынешнем его состоянии? – неожиданно резко парировал Клим.
Генерал Островной в очередной раз передернул плечами. Сразу на такой вопрос не ответишь, тем более коротко.
– Наш народ, если говорить образно, это стадо антилоп-гну. Да-да, стадо антилоп-гну, самая приметная и удивительная особенность которого проявляется после атаки львов. Сначала, когда лев преследует стадо, стадо в паническом ужасе дружно удирает, несется сломя голову. Затем, когда лев настигнет-таки одну из антилоп, стадо останавливается и с безопасного (совсем небольшого, заметь) расстояния наблюдает. Лев жрет кого-то из их близких, а они смотрят. Пронесло, жрут не их – чем не повод для успокоения и радости? Так думает не то чтобы каждая антилопа в стаде – это коллективная мысль, стадное чувство всего стада. И желания отвести взгляд у них нет. Так и стоят неподвижно, только хвостики подрагивают. А через пару минут опять лениво травку щиплют. Ни разу не наблюдал?
Клим знал, что говорил. По роду своей деятельности он несколько раз бывал и в Африке, и в Латинской Америке. Видел и настоящих львов, и антилоп в их естественной среде обитания. Валерий же Павлович на африканском континенте пока еще не бывал. Канары, курорты Испании – вот где он познавал разнообразие мира, нравы и обычаи его обитателей.
– И кого же ты наметил в свои контролеры? – полюбопытствовал Островной. – Можно глянуть, не откладывая?
Клим нажал кнопку своего мобильника, и через пару минут в бильярдной появился высоченный бугай с длинными могучими руками. Глядя на него, Валерий Павлович отметил, что теория Дарвина уж точно более правдоподобна, нежели церковная догма о божественном происхождении человека.
– Служил под моим началом, – представил «контролера» Клим. – Вместе со Снайпером и Технарем. В отличие от Водорезова, прекрасно ориентируется в... неофициальных моментах любой ситуации. Из любого крокодила сам перчатки сделает, если его генералу это надо. А заодно и себя не забудет. Так, Борилов?
