Данил Корецкий - Допрос с пристрастием
В конце рабочего дня супруги любили сидеть в новом кабинете Владислава и смотреть с крутого берега на серую ленту Дона, по которой время от времени разноцветными щепками проплывали баржи, сухогрузы, речные танкеры и пассажирские теплоходы.
— Территория большая, можно еще пару цехов построить, — сказала как-то Лариса.
Прозвучал гудок, извещающий об окончании работы. Остановилась конвейерная линия, погасли форсунки печи. Завод засыпал. Через проходную вереницей потянулся рабочий люд.
— Почему именно цехов? — Супруг затянулся сигарой. Горький дым ему не нравился, но привычку к сигарному табаку он вырабатывал для солидности. — Лучше поставить внизу гостиницу или дом отдыха — как раз на берегу. Или яхт-клуб устроить. Или…
Телефонный звонок прервал его размышления.
— Владислав Николаевич? Здравствуйте, — раздался в трубке голос уверенного делового человека. — Меня зовут Максим Викторович, я с коллегами приехал из Москвы. Можно зайти к вам на десять минут? Есть интересное предложение.
— Да, конечно, — немного удивленно ответил Владислав. — Можно завтра, прямо с утра…
— А если прямо сейчас? Мы уже подъезжаем.
— Ну… пожалуйста…
Он положил трубку и ответил на вопросительный взгляд жены:
— Какие-то люди из Москвы. Наверное, хотят сделать заказ!
Лариса покачала головой.
— Вряд ли. Неужели из Москвы надо ехать за тысячу километров, чтобы заказать панно? Тут что-то другое… Ой, Владик, а вдруг это рейдеры?
— Сейчас узнаем, — сказал Владислав. — Но для рейдеров мы слишком мелкая добыча. У нас не те обороты.
Через несколько минут в дверь постучали. В кабинет вошли четверо. Трое мужчин и одна женщина. Несмотря на вечернее время, вид у гостей был свежий, бодрый и энергичный. Мужчины в деловых, идеально сидящих костюмах и галстуках выглядели крайне представительно. Так же, как и женщина. В черном костюме, черных колготках, черных туфлях, неброский макияж, подчеркивающий правильность черт, — настоящая бизнес-леди.
— Максим Викторович, — представился один из мужчин, с тонкой полоской старого шрама на правой щеке и перекошенным ртом. — Московская инвестиционная компания «Консорциум». Это мои коллеги.
Его спутники синхронно кивнули. Владислав Николаевич радушно показал на кресла, расставленные у стены кабинета.
— Здравствуйте, присаживайтесь. Чем обязаны?
Вошедшие присели, развернули папки с бумагами. Дама раскрыта и включила ноутбук. Оказывается, это обыкновенная секретарша!
— Вы, наверное, по поводу заказов? — спросил Тучков.
— Нет, — внушительно произнес Максим Викторович. — Мы хотим купить ваш завод. Дело в том…
Недослушав, Владислав Николаевич поднял руку:
— Тут какое-то недоразумение. Мы не собираемся ничего продавать.
— Дело в том, — невозмутимо продолжил Максим Викторович, — что дела у вас идут далеко не блестяще. Нужны радикальные меры. Но с вашими инвестиционными возможностями существенная перестройка производства затруднительна.
— Если не сказать — невозможна, — добавил его спутник.
— Позвольте, откуда вы все это взяли? — агрессивно спросила Лариса. — Дела у нас идут очень хорошо!
Секретарша извлекла из папки несколько скрепленных вместе листков и передала Максиму.
— Конечно, явных признаков неблагополучия пока нет, но темпы продаж во втором квартале снизились на шесть процентов по сравнению с прошлым годом. А в третьем — еще на восемь процентов, — сказал тот и передал бумаги Тучкову. — Вот, ознакомьтесь.
Владислав просмотрел таблицы цифр и растерянно передал листок супруге.
Лариса тоже выглядела обескураженно.
— Год на год не приходится, — пожала плечами она. Но прозвучало это не очень убедительно. — И зачем вам убыточный завод?
Перекошенный рот скривился в неестественной улыбке.
— Инвестиции всегда основаны на нестандартных решениях. Спрос на хрусталь упал, а на броню — возрос, и в Гусь-Хрустальном теперь делают бронированные стекла…
Лариса покачала головой.
— Мы предлагаем вам три миллиона долларов, — сказал Максим.
Тучков развел руками.
— Эта цифра завышена. Завод столько не стоит. У нас ведь мелкие партии… И потом, я же сказал, мы не собираемся ничего продавать! Мы ведь подняли предприятие с нуля. Это наша жизнь!
— Тем более, — Максим Викторович почему-то усмехнулся. — Подумайте две недели. Проконсультируйтесь со специалистами. У нас очень серьезная компания, она не меняет своих планов. Лучше будет, если вы согласитесь…
Последние лучи заходящего солнца преломились в витраже, украшающем окно кабинета. Лица москвичей приобрели красноватый оттенок с неприятными синими пятнами, как у вурдалаков. Этот новый облик обострил восприятие каждого слова, тона, жеста. Лариса по-женски, интуитивно, уловила… если не прямую угрозу, то намек. Очень прозрачный намек на угрозу. Она привстала и обвела незваных гостей взглядом:
— Лучше для кого?
— Для всех, — спокойно ответил Максим Викторович. — Извините за беспокойство. Вот моя карточка, жду звонка. Две недели. Но можно и раньше. До свидания.
Визит завершился. Тучковы вышли в коридор и наблюдали через широкое окно, как москвичи рассаживались в большие черные внедорожники. Машины рванули с места. В сумерках их габаритные огни казались горящими глазами злобных механических зверей.
— Странно это все, — Владислав Николаевич тряхнул головой. — Зачем им наш завод? И почему дают такую большую цену? И почему они решили, что завод продается?
— Ох, не знаю, — Лариса вздохнула. — Не нравится мне все это.
— Ерунда! Поехали домой…
О заманчивом коммерческом предложении Тучковы забыли через два дня.
* * *С одной стороны, иметь телохранителей престижно: сразу видно, что ты не простой человек, а Богатый Мэн — важный, могущественный и надежно защищенный. С другой, быть телохранителем — круто! И платят нормально, и пушка по закону, и к шефу приближен, и телкам легко мозги запудрить… Поэтому телохранителей в России с каждым годом становится все больше и больше. Хотя профессионалов среди них не прибавляется. Ведь откуда их взять? Профессионалы — штучный товар. Основная масса «бодигардов» — это просто здоровенные парни, окончившие двухнедельные курсы и получившие лицензию. Они носят за хозяином портфель, открывают ему двери и выполняют мелкие поручения. Кстати, телохранителям такое прямо запрещено — это работа прислуги. Но широкоплечие «шкафы» тактику охраны практически не знают. Как не знают и того, что в мире удается предотвратить только восемь процентов покушений. Не знают они и об основной обязанности охранника — закрыть «объект» своим телом.
Охранники Георгия Ивановича Краско также не были отягощены подобными знаниями и не задумывались над профессиональными проблемами. Потому что вероятность покушений на их шефа приближалась к нулю, ибо в определенных кругах господина Краско знали как Гошу Тиходонца. Таких людей репутация защищает гораздо надежней, чем крупногабаритные парни со стволами под мышкой. А охрана — это так, дань приличиям, показатель солидности, понты, если хотите.
Около пятнадцати часов Гоша вышел из четырехквартирного коттеджа красного итальянского кирпича — одной из первых новостроек Лысой горы, в которой он купил просторную трехкомнатку с прекрасным видом на Дон — для Любки Блондинки, с которой жил уже полтора года. Ездить по городу на «монстре хаоса» оказалось практически невозможно, поэтому у подъезда его, как и прежде, ждал черный «Мерседес» с шестилитровым двигателем.
Явно умиротворенный Тиходонец шел широким шагом, сверкали лаковые туфли, бежевый пиджак расстегнут с небрежной элегантностью, открывая легкий кремовый гольф, левая рука засунута в карман брюк, на запястье блестят огромные золотые часы. Надвинутая на глаза шляпа, каплеобразные темные очки «Феррари» и сигара, воинственно торчащая из бороды, придавали ему сходство с кинематографическим гангстером. Чего он, собственно, и добивался.
Завидев хозяина, один охранник живо выскочил из машины и распахнул дверцу, а вооруженный водитель запустил двигатель.
Внезапно из-за забора строящегося рядом дома вынырнули двое в заляпанных известкой черных рабочих комбинезонах, желтых пластиковых касках и зеленых респираторах. Для Гоши Тиходонца они были пустым местом, так как стоили меньше, чем его золотые часы или костюм, и даже меньше, чем штучные башмаки из страусиной кожи. Но в руках у них вдруг появились пистолеты с глушителями, и это резко меняло дело и коренным образом изменяло прейскурант стоимости каждого человека, фигурировавшего в данной ситуации.
— Пс-с! Пс-с! Пс-с! Пс-с! — раздались четыре негромких хлопка. С такими звуками открывались бутылки шампанского «Вдова Клико», которым Гоша совсем недавно поливал в ванне роскошное Любкино тело.
