Победа ускользает - Мошков Кирилл
Эвис смущенно засмеялся, встал с бананом в руке и коротко поклонился Йону.
— Я принимаю твои условия, капитан Йон. Теперь я у тебя на службе.
Сев, он откусил сразу полбанана: купленные на Вальхалле изогнутые желтые плоды очень ему нравились.
Йон задумался, допивая кофе.
— А вообще хорошо было бы еще денег раздобыть, — заметил он наконец. — Опубликовать, что ли, чего?
— Хочешь выкупить у нарийи джампер? — подколола его Клю.
— Обойдутся! Он по закону и так мой, у них же он не был зарегистрирован, а зарегистрировал его я на свое имя, так что он теперь по всем законам мой и приписан к планете Акаи. А что мы его угнали, то что-то я не склонен уважать права собственности компании «Лайтнинг». Будем рассматривать «Лось» как трофей. Нет, по поводу денег у меня другие мысли. Когда мы разберемся во всех событиях, встретимся с Легином и Ёсио, когда все вообще как-то стабилизируется — я хочу вернуться на Акаи, а нам там придется восстанавливать станцию «Северо-Запад» и еще много чего делать. Моих нынешних денег хватит, но хотелось бы, чтобы был какой-то резерв.
— Ты хочешь на Акаи навсегда? — осторожно спросила Клю.
Йон засмеялся.
— Ты только подумай. У нас ведь джампер. Что помешает, если нам захочется, слетать на Землю и в Космопорт — и вернуться назад через пару недель?
Клю и Реми переглянулись. Реми повернулся к Ирам.
— Я хочу с вами, — просто сказала Ирам. — У вас там работы на всю жизнь хватит. Я же микробиолог.
Реми залился счастливой улыбкой.
— А как же твои родители?
— Я с ними поговорю.
— Может, мы на Ашдол еще и сами заглянем, — сказал Йон. — Я тоже хочу отца повидать.
Переведя глаза на Эвиса, Йон добавил:
— Не вижу причин, почему не заглянуть и на Хелауатауа.
— Я бы повидался с родителями и дал им денег, — объяснил Эвис всем, глядя при этом на Дойт. — Но я не собираюсь там оставаться. Я хочу с вами. Но вот Дойт?
— Если вы меня возьмете, я полечу на вашу Акаи, — сказала Дойт. — Я, правда, не знаю, чем я смогу там быть полезна, я ведь ксенопсихолог. Но я в детстве была скаутом Его Величества и умею делать все, что потребуется. На Тежу мне все равно хода нет…
Йон кивнул:
— Отлично.
За всеми разговорами и делами не заметили, как настал день: в Лиссе было одиннадцать утра (по абсолютному, правда, было всего пять часов, но вчера специально легли рано, приняв антилаг, скрадывающий шок от перемены часовых поясов). Со служебной проходной космодрома сообщили, что заказанный микроавтобус прибыл. Все засобирались.
Реми поехал в своей хелианской одежде, уж очень она ему пришлась по душе. Разумеется, статусные поясные ножи, арбалет и ваган пришлось оставить на корабле. Клю, во время перелета носившая подаренные Йоном джинсы, надела вальхаллский рокк — короткую, выше колена, юбочку характерной красно-синей расцветки. Дома, на Акаи, она иногда носила юбки, но длинные; надев же в примерочной магазина в Берглунде эту юбочку, она решила так в ней и остаться и сразу же начала ловить на себе мужские взгляды. Впрочем, главным аргументом за рокк был взгляд Йона. Сверху Клю надела потрепанную маленькую косуху, которую ей Йон подарил в Космопорте. Даже Реми, глянув на сестру, сделал вывод:
— Телем сдохнет.
Надевать с косухой туфли или с юбкой кроссовки было странно, поэтому Клю надела вальхаллские клоппы — сандалии с деревянной подошвой — прямо на босу ногу: в Лиссе было начало лета.
Эвису особенно выбирать было не из чего, он пошел в обычной своей одежде, не надевая, конечно, кольчуги, оружия и шлема. Так же не из чего было выбирать и Дойт: она пошла в том, во что ее одела Ирам (собственно, длинная пестрая юбка и черная футболка как раз и принадлежали Ирам, только коротенькая красная безрукавка-распашонка была куплена Клю на Вальхалле). Сложнее было с обувью, но оказалось, что ступни у Дойт некрупные и ей вполне годятся кроссовки Клю. Ирам же надела джинсы, трикотажный джемпер и хелианскую объемную рубашку, скрывавшую ее чрезмерно плотную, как она считала, фигуру. Реми на эти ее замечания только фыркнул: он скептически относился к самоуничижительным иллюзиям своей подруги.
Они вышли из корабля в одиннадцать двадцать по местному времени. Йон с минуту повозился, настраивая входной люк на отпечатки пальцев всех шестерых, и они отправились через поле к служебной проходной. Далеко позади на поле готовился к взлету большой транспортник, и навстречу, с проходной, длинной вереницей шли темнокожие, улыбчивые члены его экипажа в характерной белой форме корпорации «ЗодиаКарго».
На проходной ими занялись два иммиграционных чиновника и полицейский офицер в телемской форме (она очень похожа на космопортовскую, только не серого, а зеленого цвета). Как Йон и ожидал, их новеньких удостоверений было вполне достаточно для въезда на Телем, однако полицейского (в отличие от чиновников) удостоверения вовсе не интересовали — его интересовало, не ввозят ли гости с планеты Акаи (кстати, ребята, где это?) на Телем каких-нибудь недозволенных предметов или веществ. После довольно продолжительного разбирательства решили жевательные листья «патар», которые торчали из нагрудного кармана у Эвиса, считать не содержащими наркотиков (после того, как оба чиновника и полицейский их попробовали, одобрили приятную свежесть во рту и согласились, что от листьев «не тащит»). Кроме того, всесторонне исследовали имперскую лицензию на ношение оружия, выданную в Космопорте на имя Йонаса Лорда, и сочли ее действительной, а имеющийся у вышеназванного Лорда семизарядный «александр» в кобуре под мышкой — подпадающим под ее действие. Приезжие заплатили за трехмесячные визы по десять марок с носа, забрали у дежурного ключи от арендованной машины — и вышли в вестибюль.
Тут же Йон подошел к банкомату, подозвав весь экипаж. Сунув в аппарат свою кредитку, он обналичил местной валютой тысячу двести марок и каждому раздал по двести — на всякий случай. Купили тут же в киоске карту города, жевательную резинку, пару бутылок колы и несколько одноразовых телефонов — и вышли в город, на широкую площадку перед проходной.
— А вот и наша тачка, — объявил Йон.
Ирам обошла вокруг длинного красного микроавтобуса и присвистнула:
— Вот это тарантас. Ну, братик, у тебя губа не дура.
Йон засмеялся, открыл дверцу и запрыгнул на водительское сиденье.
— Да, ребята, это классная штуковина. Смотрите, тут есть мап-навигатор.
— А что это? — Клю перегнулась через Йона.
— Мап-навигатор? — Йон погладил Клю по стриженому затылку. — Это вместо карты города. Смотри, масштаб уменьшается, увеличивается… Все время видишь, где ты едешь.
Все расселись по мягким сиденьям. Дойт объявила:
— У нас в Кирнау почти такие же ходят от конечных станций метро в пригороды.
— Я сяду впереди. — Клю, мелькнув голыми ногами, забралась на переднее правое сиденье.
Реми устроился у дверцы салона, на боковом кресле; Эвис и Дойт сели сзади, а Ирам — напротив Реми, позади Йона. Йон обернулся, весело всех оглядел и сказал:
— Ну, ребята, держитесь. Я уже два года ничего не водил! А я — БЕШЕНЫЙ водитель! Клю, пристегнись. Вот так, вот так, как я.
Мотор мягко взревел, и красный микроавтобус с места рванулся через площадку перед проходной, огибая ряд припаркованных машин.
— O-la-la, — только и сказал Реми, с трудом удержавшийся на своем сиденье.
Машина пронеслась по обсаженной деревьями аллее и выехала на широченный хайвэй. Клю даже зажмурилась от вида сотен машин, в четыре ряда несшихся в одном с ними направлении. Хайвэй поднялся на уровень третьих-четвертых этажей белых и песочных зданий пригорода, слева обнаружились встречные четыре полосы за высоким бетонным ограждением. Йон еще прибавил скорость, встраиваясь в крайний левый ряд, и издал какой-то индейский клич.
— Хорошо водишь, — с удовольствием сказала Ирам.
Реми, сидевший к ней лицом, вдруг вытянул руку:
— Ирам, гляди! Ребята, поглядите! Клю, видишь?
