Александр Чернобук - По ком воют сирены
— Понятно, затолкали меня в машину, и отвезли в лесополосу, суки, — на весь салон заговорил Свят, убеждаясь, что с голосом все в порядке. — Хорошо, что не замочили. Могли ведь. Легко. И избавились бы от проблем раз и навсегда. Чуть не доигрался в очередной раз. Каскадер–любитель. «Он жизнь любил. Он риск искал».
Надо было рвать когти при первом тревожном сигнале, экспериментатор хренов. А когда он был, этот сигнал? Красивая девица? Авария почти на голом месте? Полное понимание и предупредительность со стороны медноволосой красавицы? Кофе в термосе при поездке в магазин? Тот факт, что такая модная девка живет в глухой деревне? Все это — да, но было что‑то еще. Стоп. Вот оно. «Взяла у брата машину съездить в райцентр за продуктами и уже на обратном пути, можно сказать, у самого дома, вот… Такая неприятность». Продуктов в салоне не было — вот что! А ведь она возвращалась из магазина. Даже если предположить их наличие в багажнике и принять во внимание ее забывчивость (и то и другое маловероятно), то после предложений помочь поднести вещи, продукты должны были бы обнаружиться. А если нет, то их и в природе не существовало. А если не было сумок, значит, и история вся эта липовая, для тебя специально придуманная. Ты же ее фактически поймал тогда! И что? Продолжал резвиться, придурок! Чуть не доигрался.
Кряхтя, полез в бардачок и достал непочатую пачку сигарет. Зашуршал целлофаном. Закурив, откинулся в изнеможении на спинку кресла, складывая в целую картину события, предположения, факты, домыслы и допуски. Процесс занял не так много времени. Еще не закончилась сигарета, а Вячеслав уже достал из кармашка сумки мобильный телефон и набрал номер главного менеджера компании. В трубке раздался недовольный сонный голос шефа:
— Ты чего, Свят, обалдел ― в такую рань звонить? Семь утра.
«Таки значит утро. Сутки промариновали меня. Примерно столько времени ему и понадобилось. Еще и с походом», — отметил про себя Вячеслав и заговорил в трубку:
— Привет, Евгений! Обычно люди сначала здороваются, а потом уже переходят к проблемам, из‑за которых звонят.
— Ну, здорово, — послышалось в ответ опасливое приветствие. — Случилось что‑то? Опять где‑то встрял?
— Да, готовь премиальные.
— Что на этот раз? — И после небольшой паузы. — Кто? И на сколько?
— Судя по обилию вопросов, вижу, тебе уже не до сна. — Свят засмеялся, растягивая удовольствие.
— Не зае…
— Понял. Не буду. Докладываю четко и обстоятельно. Наш доблестный областной координатор Коновалов Валерий Павлович нейтрализовал меня на сутки. Причем сделал это дорого и изобретательно. Его команда устроила мне аварию. Прямо на трассе. Очень затейливо. В подробностях расскажу потом. Завезли на ремонт в деревню и опоили кофе с какой‑то дрянью. Чуть ласты от галлюцинаций не склеил. Продержали двадцать четыре часа, вывезли в поле, оставили в машине. Хорошо, что живым. «Мазду», естественно, не отремонтировали. Так что ремонт за счет компании…
— Не отвлекайся. Это само собой. Зачем ему это надо было?
— Я давно предполагал, что у него идет крупная недостача. Накопительным итогом. Время ему было нужно для завоза товара. Занимает у кого‑то из соседей. Скорей всего, у Мишнева, они там по корешам, типа. Вполне может выручать за долю малую. Сутки — время более чем достаточное, чтоб пару фур из сопредельной области перегнать.
— Свят, Свят, погоди. Насколько крупная? Он на лыжи не станет? — Голос в трубке стал озабоченным.
— Жека, пораскинь хорошенько мозгами. Операцию по моей нейтрализации провели не дешевую. Значит, время ему еще надо. И надо оно для того, чтобы завести товар на свой склад, а не для того, чтобы свалить. Жадность. Хочет еще алтушек хапнуть. То есть, сделать вид, что все чики — пики. Ревизия — ажур. Техника вся на месте. Продажи упали из‑за того, что не сезон и тому подобное. Хочет еще какое‑то время реализовывать остатки нашего товара. А уже потом ломануться по одной из известных схем: стать на лыжи, списать на пожар или на ограбление. Может, еще что изобретет. Новенькое. Это уже насколько у него фантазии хватит. Если тебе интересно, я могу просчитать вариант, по которому он пойдет…
— Нет, мне интересно, сколько он на сегодняшний день уже заныкал наших денег. Можешь хоть приблизительно сказать?
— Почему приблизительно? Обижаешь. Я его отчеты за последние полгода наизусть помню. И выйти на интересующую тебя сумму труда особого не составляет. Исходя из общего остатка и того, что по демпинговым ценам товар ему скидывать опасно — слухи о таком могут запросто просочиться, а Коновалов у нас мужик осторожный, и если даже и задействовал выход на бабки по такой схеме, то удельный вес, в общем итоге, небольшой…
— Ну–ну? Не томи. Сколько?
— На сегодняшний день у него недостача примерно на двести сорок тысяч баксов.
— Мать твою… И сколько он нам парит мозги?
— Порядка шести месяцев. Может чуть больше. Прячет концы очень профессионально. Прятал. До сегодняшнего прокола. Топорная работа. На него четко показывает. Скорее всего, он поздно узнал, что я еду к нему не после Мишнева, как обычно, а до. Единственное разумное объяснение произошедшему. Только не вполне мне понятно, как он об этом вообще узнал…
— Ладно. Это потом. Разберешься. Что сейчас делать будем?
— А что, собственно, произошло? Ситуация под контролем. Просто требуется оперативное вмешательство, и все будет в порядке. Поднимай службу безопасности, пусть перекроют все офисы в областях, ближайших к Коновалову. На всякий случай. Хотя вероятность, что техники не хватает у Мишнева, почти стопроцентная. Я уверен. Он это, лабуряка, сто пудов. На свою голову выручил Коновалова. Я сейчас к нему. Подсылай пару бойцов, на всякий случай. Сначала его расколем, а там по цепочке…
— Понятно, Свят. Через три часа они тебя будут встречать на ГАИшном КП при въезде в город.
— Три часа? Триста с лишним километров? Не смеши меня. Они еще спят все.
— Ничего. Не твоя проблема. Я что, зря им джипы купил? Жди. Будут. Вскрывай этот гнойник по полной программе.
— Сделаем в лучшем виде. Не переживай.
— Свят? Ты еще здесь?
— Хотел прощаться.
— Тебя вчера очень настойчиво разыскивал некто Фрол. Даже на меня вышел. Теперь понятно, что было с твоей мобилкой. Интересная для тебя информация?
— А что он хотел?
— Требовал нашего финансового гения. Говорил, что нужна срочная консультация. По серьезному вопросу. Телефон оставил. Он у меня в офисе.
— Спасибо. У меня есть, — Вячеслав сосредоточенно потер костяшками пальцев переносицу. — Вот что, Евгений Борисович, я сегодня дожму этих наших комбинаторов, Мишнева с Коноваловым. Это мой вопрос, и я его закрою. А с завтрашнего дня прошу считать меня в отпуске.
— В каком отпуске, Свят? Ты чего? Работы непочатый край!
— В любом! Хоть в плановом, хоть во внеочередном. Или по состоянию здоровья. Пора о нем подумать, а то уже больше литра в напряг выпивать. Это меня очень настораживает и тревожит, — Свят, не слушая возражения руководства, отключился.
Ключник
Глаза собаки — зеркало ее собачьей души, смотрели неприветливо. Более того, они излучали агрессию. Из приоткрытой слюнявой пасти ротвейлера доносился монотонный негромкий, но вместе с тем характерно угрожающий рык. Желтовато–белесые зрачки неотступно следили за каждым движением Вити Ключника.
— Хорошая собачка, тю–тю–тю–тю–тю, — не спуская с пса взгляда, он предпринял очередную попытку договориться с грозным сторожем. — Деньги тебе не нужны, я знаю, а вот если мы пройдем к холодильнику… там столько всего вкусного… — Сделал неопределенный жест в сторону кухни. Оказалось, абсолютно зря. Собака сжала челюсти и подалась вперед. Рык усилился. Витя отшатнулся, едва не выдавив спиной стекло.
Подоконник, на котором он стоял, был вполне широкий, скажем для горшочков с цветами средних размеров, но вот носки потрепанных туфель все же чуть–чуть выходили за его край. И это Ключника не радовало, даже внушало опасение, если уж называть вещи своими именами. Поэтому он, скрючившись в неудобной позе, прикрывал ноги спортивной сумкой — хотя прекрасно понимал, что это весьма скромная защита против собачьих зубов. Эффективней было бы только прикрыться висящей рядом паутинкой тюля.
В таком положении Витя находился уже больше часа. Спина затекла, ноги ныли от неудобной позы. Неудержимо хотелось распрямить спину, разогнуть колени, помассировать онемевшие икроножные мышцы и потянуться всем телом до хруста в суставах. Но проклятая собака хорошо знала свою работу. Вор попал в западню. Дверь вскрыл, тихонечко зашел, начал осматриваться и… тут‑то и обнаружился грозный страж. Витя едва успел запрыгнуть на подоконник.
Надо было что‑то предпринимать, причем, срочно. Наколка на хату была верная. Обстановка многообещающая, только вот почему‑то забыли о наличии ротвейлера. Не предупредил о четвероногой твари наводчик Коста. А это все в корне меняло. Из верного дела ситуация с ротвейлером медленно но уверенно трансформируется в уголовное.
