Александр Тамоников - Консервация ненависти
– Не «что», а «кто». Я хозяин фермы, у которой ваших ребят положили.
– Так. Что произошло?
– На хутор вышел старший лейтенант Бакаров.
– Что?! Бакаров?!
– Да! Он, видно, ранен, мы его на окраине без сознания нашли, сейчас пришел в себя, жалуется на сильную боль в ноге. Мы перенесем его в хату, но помочь ничем не сможем. Поспешайте, а то как бы чего не случилось, слаб он.
– Вы уверены, что к вам вышел старший лейтенант Бакаров?
– Да что ты время тянешь? Уверен. Я же провожал его с прапорщиком и Михаем к старой ферме.
– Так! Понятно. Боевиков возле хутора не замечено?
– А кто смотрел? Сейчас подниму мужиков, посмотрим!
– Сигнал принял, совсем скоро дежурная группа будет у вас! В полицию о выходе офицера на хутор не сообщайте.
– Я и не собирался. Поспешайте. – Гулеба положил трубку, взглянул на жену: – Вот так! Я помогу Дуниной перенести офицера к ней в хату, а ты накинь халат да пробегись по домам ближним, подними мужиков наших, пусть ружья возьмут да выйдут, посмотрят, нет ли поблизости чужаков.
– Ой, я боюсь, Степа!
– Ну, тогда ты беги к Валентине, а я людей подниму.
– А дотащим с ней?
– Твою мать! Ты будешь что-нибудь делать?
– По домам пойду. Но боюсь.
– Кому ты нужна? Не бойся, я же рядом буду. И спецы скоро подъедут.
– Ладно.
– Я к Вальке!
Гулеба вернулся к Дуниной, которая не смогла даже с Колькой поднять офицера. Степан же, будучи мужиком крепким, взвалил на себя Бакарова и потащил в дом, где уложил на диван в большой комнате.
– Жар у него начинается. Надо бы температуру измерить, – сказала Валентина.
– Ты ему таблеток дай, мучается же человек.
– Сейчас, где-то у меня была целая упаковка анальгина.
– И градусник возьми.
– Не командуй, теперь и без тебя знаю, что делать.
– Ты ногу не трогай. Спецы наверняка привезут своего доктора, тот посмотрит.
– Я сказала, не командуй, разберусь.
– Ну, разбирайся. Я закурю?
– На крыльце. В хате нечего дымить.
– Ох, и вредные вы, бабы. Вам только волю дай, за можай мужиков загоните.
– Загонишь вас, – проговорила Дунина, копаясь в ящиках комода.
– Пить, – простонал Бакаров.
Валентина бросила лекарства, метнулась в кухню, принесла чашку кипяченой воды и напоила офицера. Потом дала ему анальгин.
На улице послышался шум двигателей приближающихся машин. Часы на стене показывали 22.13.
Дежурный по отряду, приняв сообщение Гулебы, тут же вызвал на связь командира:
– Товарищ подполковник, дежурный по отряду старший лейтенант Гаранин.
– Слушаю.
– Только что из хутора Калач позвонил Гулеба Степан, передал, что в Калач вышел старший лейтенант Бакаров.
– Что?! – так же, как и ранее дежурный, с удивлением воскликнул подполковник Губарь. – Бакаров? Но как?
– Гулеба сказал, что Пашу нашли на окраине хутора, раненого и без сознания.
– Понял. Поднимай дежурную группу, врача, мою машину к штабу!
– Есть, товарищ подполковник.
Положив трубку, Губарь проговорил:
– Вот это новость! Надо доложить генералу.
Он быстро оделся и прошел в отсек для вышестоящего начальства. Постучал в дверь.
– Да?! Входите! – крикнул Термилов, сидевший у экрана телевизора.
– Товарищ генерал, из Калача только что сообщили, что на хутор вышел старший лейтенант Бакаров.
– Да ты что? – Генерал отключил телевизор. – Он сумел сбежать?
– Выходит, так. Я поднял группу и немедленно выезжаю в Калач. Вы со мной?
– Нет, в Калаче справишься сам, я доложу наверх о побеге Бакарова. Слушай, а эти хуторяне ничего там не напутали? Не спутали с Бакаровым какого-нибудь бродягу?
– Хозяин фермы, Степан Сергеевич Гулеба, звонивший из Калача, лично видел Бакарова, перед тем как группа начала выдвижение к ферме.
– Это другое дело.
– Вы бы не спешили с докладом. Неизвестно, в каком состоянии Павел.
– Главное, что бежал из плена, ну а останется жив или, извини, умрет, вопрос другой.
– Ну-ну. Тогда я выезжаю.
– Жду сеанса связи из Калача.
– Так точно.
Губарь прошел к штабному отсеку, там уже стояли три «УАЗа», командирский и два второй штурмовой группы. Бойцы знали о случившемся и хотели как можно быстрее увидеть товарища.
– Где отрядный врач? – спросил Губарь.
– Я здесь! – ответил капитан Валерий Тугов, выйдя из-за головной машины с большим санитарным пакетом и раскладными носилками.
– Поедешь со мной.
– Есть!
– Все в сборе, Сергушин?
– Так точно, товарищ подполковник.
– Тогда по местам.
Колонна буквально вылетела через контрольно-пропускной пункт на дорогу к станице и через полчаса прибыла в Калач.
Машины встали веером у крайних домов.
– Сергушин, взять под охрану хутор, провести ближнюю разведку на предмет вероятного нахождения противника близ селения, – приказал командир. – При обнаружении любых групп, одиночных боевиков с оружием открывать огонь на поражение.
– Есть!
Два «УАЗа» разъехались по хутору.
Губарь, его водитель прапорщик Рудин и врач отряда капитан Тугов вышли из армейского внедорожника. К ним тут же подошел Гулеба:
– Здравия желаю, товарищ подполковник.
– Здравствуй, Степан Сергеевич. Где Бакаров?
– На хате Валентины Дуниной. А чего это ваши машины понеслись по хутору?
– Бойцы возьмут под охрану селение.
– Так я уже мужиков поднял, как бы ваши люди не приняли их за бандитов.
– Черт!
Губарь вернулся к «УАЗу», по радиостанции вызвал капитана Сергушина:
– 02! Я – Станица!
– На связи!
– На хуторе подняты местные мужики. Они вооружены.
– Я вижу, они на улице, и их немного.
– Тебе оцепить Калач по внешнему периметру, в дальнейшем задача остается прежней!
– Принял!
Подполковник отключил радиостанцию, подошел к Гулебе:
– Ведите в хату, Степан Сергеевич.
– Да чего тут вести, вон она напротив.
Офицеры и хозяин фермы вошли в дом Дуниной.
– Ну, здравствуй, Паша, – подошел к Бакарову Губарь.
– Здравия желаю, Борис Викторович.
– Бежал, значит, чертила?
– Подвернулся случай, бежал.
– Ты извини, тебе сейчас окажут помощь, но прежде мне необходимо знать, что со Штебой?
– Насколько мне известно, он в бою был ранен, поэтому и содержали его отдельно от меня. Когда состояние его ухудшилось, главарь банды приказал расстрелять Семена. А сам я…
– Об этом потом. Тугов, – повернулся к врачу командир, – давай займись Павлом!
– Есть, заняться старшим лейтенантом Бакаровым.
– Извините, Валентина, – повернулся к Дуниной подполковник, – не поздоровался, ворвались к вам без приглашения.
– Да ничего. Мы вам всегда рады.
– Как нашли Бакарова?
– Это Колька. На улицу пошел, собака за ним. Ну, и увидели лежавшего на окраине офицера. Да Колька лучше расскажет.
– Спасибо, что забрали к себе.
– А как же иначе? Или, чай, мы не люди?
– И все равно спасибо. А где Николай?
– Тута я, – вышел из соседней комнаты парнишка, в этот вечер ставший героем хутора.
– Пойдем на крыльцо, поговорим.
– Это пожалуйста.
– Да, товарищ подполковник, – окликнула Губаря Дунина, – у офицера был с собой автомат. Колька принес в хату, я поставила его в уступ за печкой.
– Гена, – обратился командир к водителю, – забери автомат Павла.
– Есть, командир.
Губарь вышел на крыльцо.
Николай сидел на лавке, ждал его.
– Ну а теперь, Коля, давай все по порядку. Как был обнаружен офицер?
Парнишка в подробностях рассказал, как собрался с ребятами погулять, как вышел из дома, а следом пес Тор, который сразу же бросился к незнакомцу, как забрал автомат, прибежал домой и рассказал все матери.
– И никого из посторонних за хутором ты не видел?
– Не-е, не было. Тор бы учуял. Он умный.
– Ну, что ж, спасибо тебе.
– Да ладно. Вот если бы дали значок какой! – хитро посмотрел на командира отряда Колька.
– Будет тебе значок.
– Слово?
– Слово.
Вернувшись в дом, Губарь спросил у врача:
– Ну, и что за ранение у Бакарова, Валера?
– Павел не ранен, у него потянута мышца. Все, что надо, я сделал, можно ехать на базу, там Бакаров отлежится и через недельку-две будет уже в строю.
Командир отряда поблагодарил Гулебу, Дунину, Николая, приказал капитану Сергушину собрать группу у дома, прошел к машине, по радиостанции вызвал дежурного, распорядился связать его с генералом.
– На связи! – ответил Термилов.
– Станица!
– Слушаю!
– В Калаче порядок. Бакаров жив, не ранен, имеет повреждение ноги. Выезжаем на базу.
– Жду!
Губарь собрался сесть на место старшего, как к нему подбежал Колька:
– Дядя начальник, а как же значок?
– Гена, у тебя значок какой-нибудь есть? – повернулся к водителю подполковник.
– Крест участника боевых действий в Чечне. Тот, что всем раздавали в свое время.
– Отдай парню. А я тебе свой на базе дам.
