Сергей Самаров - Доверься врагу
Интересно было бы узнать, кто руководит действиями капитана Шингарова. Полковник Семиверстов хорошо знал всех руководителей отделов в своем управлении, знал, чего можно и стоит ожидать от каждого, и потому место настоящей службы капитана следовало уточнить.
Вообще-то Шингаров уехал от полковника, как от человека, согласившегося на сотрудничество, хотя сам Семиверстов оставил за собой право стать и сторонним наблюдателем, в зависимости от обстоятельств. Но сразу показывать это не стоило, и потому звонить лучше всего было с той сим-карты, которая управлению спутниковой разведки неизвестна. А звонить Сергей Палыч намеревался сразу командующему войсками спецназа ГРУ полковнику Мочилову, с которым много лет поддерживались приятельские отношения. С Юрием Петровичем можно было говорить почти откровенно и не опасаться, что он передаст кому-то номер, с которого Семиверстов будет звонить. Но несколько лет жизни, удаленной от дел, слегка подточили память полковника Семиверстова, и потому пришлось сначала найти старую записную книжку, где был записан прямой телефон командующего, потом сходить в столярку, где оставил трубку, сменить сим-карту и только после этого набрать номер.
Полковник Мочилов не отвечал долго, видимо, соображая, кто ему звонит – этот номер он не знал, – и все же ответил:
– Слушаю, полковник Мочилов…
– Здравия желаю, Юрий Петрович. Полковник Семиверстов беспокоит…
– О! Сергей Палыч… Я уже давно забыл, как ты выглядишь… Никаких вестей от тебя… Только кто-то, помню, с неделю назад интересовался, как тебя найти… Не помню уже, кто…
– Наверное, капитан Шингаров…
– Нет, такого я не знаю… Кто-то из наших офицеров спрашивал… Подозреваю, этим интересом твой звонок и вызван?
Конечно, командующий не обязан знать всех офицеров спецназа ГРУ, но хотя бы тех, кто служит в управлении, он знать должен, и потому такой ответ Сергея Павловича насторожил. Капитан Шингаров очень обтекаемо, вполне в стиле своего разговора, сообщил, что его перевели на службу в Москву, но не сказал куда. Это Сергей Палыч уже сам решил, что Шингарова за какие-то заслуги перевели в управление. А ведь его могли перевести и вообще не в части ГРУ…
– Ты правильно, Юрий Петрович, подозреваешь. Зря, что ли, столько лет в разведке служишь… Ситуация такая… Меня сегодня навестил с неким предложением о сотрудничестве капитан Шингаров. Он старшим лейтенантом служил у меня в батальоне. Сейчас служит в Москве, но я не стал уточнять, где именно. Посчитал, что он со спецназом не расстался, хотя само предложение, честно говоря, не совсем отвечает задачам спецназа. Видимо, я ошибся… И я как раз надеялся у тебя выяснить, где Шингаров сейчас служит и чем занимается.
– Я понял тебя. Серьезное получил предложение?
– Предложение пустяковое, хотя и гадкое. Но последствия могут быть серьезными. В международном масштабе, не говоря уже о делах российских…
– Ты со своего номера звонишь?
– Со своего, но могу иногда по необходимости менять сим-карту.
– Но звонить тебе на этот номер?
– Есть еще два номера, но они, боюсь, оба прослушиваются…
– Хорошо. Я выясню в управлении кадров все, что касается Шингарова, и тебе перезвоню. Если не дозвонюсь, перезвоню попозже.
– Хорошо, Юрий Петрович. Очень меня этим обяжешь. Капитан Шингаров Алексей Викторович. От нас ушел старшим лейтенантом.
– Сделаю. Как вообще дела? Здоровье как? Я слышал, ты уединился от мира…
– Старался уединиться, но не получилось. А так, по большому счету, только сейчас начал понимать, что такое жизнь. Вдали от суеты, когда есть возможность о душе подумать…
– Завидую. А мне в суете и делах и оглянуться некогда, чтобы жизнь осмыслить. А осмыслить пора бы уже, чувствую… Я позвоню.
* * *По дому пролетал из угла в угол рыжий Сквозняк, но полковник Семиверстов к такому катаклизму, называемому им кота-клизмом, давно привык и уже даже руку не протягивал в попытке погладить кота. Знал, что это невозможно. Кот признавал за родственную душу только Ньюфистофеля и позволял псу облизывать себя от кончиков усов до кончика хвоста.
Сергей Палыч взял с собой обе трубки и ушел во двор, чтобы осмотреть «Ниву». Он любил, чтобы машина была всегда в порядке и на ходу, готовая к любым неожиданностям, хотя необходимости в выездах по тревоге давно уже не возникало.
Капот нагрелся на солнце. Двигатель тоже нагрелся и дыхнул на хозяина обычными запахами. Машина «жрала» очень много масла. Долив масло до средней точки между отметками «min» и «max», проверив уровень других расходуемых жидкостей, полковник захлопнул капот, и в это время зазвонила одна из оставленных на скамье трубок. Определитель показал, что звонок был от полковника Мочилова. Командующий спецназом ГРУ показал завидную оперативность.
– Слушаю тебя, Юрий Петрович…
– Да, Сергей Палыч… Узнал я… Старший лейтенант Шингаров Алексей Викторович был откомандирован в распоряжение Службы внешней разведки по официальному запросу последней. Перекомандировка была произведена по приказу Генерального штаба. Впоследствии, уже в соответствии с письменным приказом министра обороны и личным рапортом, официально переведен из состава Вооруженных сил России в состав специального отряда силового обеспечения управления научных программ ФСБ. Что это такое, признаюсь, не знаю. И вообще, как так получилось, что сначала он попал в Службу внешней разведки, а потом в ФСБ? Я как-то по наивности считал, что с тех самых пор, когда ПГУ[7] отделили от КГБ, их пути разошлись. Но, видимо, сошлись в СВР и ФСБ… Впрочем, это уже не моего ума дело.
– Очень интересно получается… – Полковник Семиверстов в раздумье почесал затылок.
– Узнал я, по какому поводу вспоминали тебя. Один из наших офицеров случайно встретил капитана Шингарова, которого хорошо знал, в управлении космической разведки. Надо сказать, что и СВР, и ФСБ часто прибегают к услугам наших спутников, и ничего удивительного в таком визите нет. Шингаров вспомнил своего бывшего командира, тебя то есть… Сказал, что ему нужно тебя отыскать. И получил совет обратиться в бригаду. Отсюда и вопрос ко мне относительно тебя. Я не ответил, но, видимо, ответили в бригаде. Вот все.
– Спасибо, Юрий Петрович. Это уже очень много.
– Помощь нужна?
– Пока не требуется.
– Но, если понадобится, не стесняйся. Можешь и в бригаду обращаться, я командира предупрежу, и ко мне лично. «Тревожная группа» всегда будет готова помочь…
А вот это было очень весомое обещание. И такое обещание полковник Мочилов просто так дать не может, понял Семиверстов. Значит, он все же имеет представление, что за структура стоит за капитаном Шингаровым. И предполагает, что полковника Семиверстова необходимо будет прикрывать. Более того, вполне вероятно, что Юрий Петрович, не имея возможности предупреждать Семиверстова открыто, предупреждает таким образом о серьезности сил, которые представляет капитан Шингаров.
– Я учту. Спасибо…
– Тогда – до встречи. Брошу как-нибудь все дела и мотану к тебе в тишину и покой. Может, рыбалкой или охотой побалуешь…
– Рад буду. Тебе буду рад. Хотя я не рыбак и не охотник…
– Все равно…
На этом разговор завершился. Но полученные от командующего данные ничего не прояснили в обстановке, а только еще больше ее запутали. И распутать ситуацию было необходимо, чтобы знать, с какими силами сотрудничаешь, и вообще знать, стоит ли с ними сотрудничать. Но вот как распутать – этот вопрос был открытым, и Сергей Палыч догадывался, что в деревню ему никто ответ на острые вопросы не привезет. А в город ехать все равно необходимо, чтобы найти в старых бумагах одну, которая может сейчас помочь. Но может получиться некрасиво, если трубку уже взяли на контроль. Капитан Шингаров будет звонить, полковник скажет, что сидит в своем доме рядом с печкой, а спутник покажет, что он находится совсем в другом месте. Это уже породит недоверие, которое не исчезнет и впоследствии, когда появится необходимость сыграть именно на доверии. И вообще, полковник Семиверстов показывал себя человеком, которого из деревни танком не вытянешь. И вдруг сорвался в город, забыв про свой огород.
Но этот вопрос решался просто. Капитан Шингаров оставил свой телефонный номер. И всегда можно было придумать оправдательную причину для поездки. Позвонить и сказать, что уезжаешь. Хотя придумывать причину и сообщать о своих перемещениях – это уже будет походить на доклад, а Семиверстов меньше всего хотел поставить себя в положение человека, который обязан что-то докладывать. Здесь следовало выбрать правильную линию поведения не только со своим бывшим подчиненным, но и со структурой, которую он представляет, и этой линии обязательно стоит придерживаться и впоследствии. И в этом случае, подумав, что для него важнее – показывать Шингарову свою привязанность к огороду или демонстрировать свою независимость, – все же остановился на последнем. Командир, даже бывший, не обязан отчитываться перед бывшими подчиненными.
