Альберт Байкалов - Антиджихад
– Начни с самого утра, – вступил в разговор Линев. – С кем пил, где брал водку…
– Вот! – лицо Чалого неожиданно просияло, и он поднял на Данилу полный благодарности взгляд. – Один мужик принес. Совсем незнакомый. Говорит, надо крышу на даче сделать. Пили. Аванс дал, про сына напомнил и сказал, что совсем жене не помогаю. Деньги, говорит, отнеси семье, не пропивай. Потом провал. – Чалый на секунду задумался. – Двери тещиной квартиры мне тоже не сама теща открывала. Я даже подумал, что спьяну этажи перепутал. Дальше пустота…
– А что за мужик к тебе приходил? Как представился, выглядел? – нахмурился Данила. – Описать сможешь?
Чалый неуверенно кивнул.
– Лавр! – окликнул прапорщика Антон. – Дуй сюда. Фоторобот будем пытаться составить. – Сам Антон выбрался из машины наружу. Его примеру последовал и Данила. Дождавшись, когда прапорщик займет свое место, на котором до этого восседал Линев, они закрыли за ним двери и направились в подъезд, однако им навстречу уже спешил начальник следственной бригады в обществе двух престарелых женщин.
– Это подозреваемые? – пошутил Антон.
– Да бог с тобой! – перепугалась худощавая старушка. – Разве я на такое…
– Да шутит он, – осуждающе посмотрев на Антона, успокоил ее Линев. – Свидетели? – обратился он уже к своему коллеге.
– Видели предполагаемого участника преступления, – подтвердил контрразведчик.
– Да что там видели, – возмутилась полная женщина. – Мы с ним полчаса, считай, разговаривали!
– Фоторобот? – уточнил Данила.
– Угу, – кивнул майор.
* * *В полдень, когда большая часть населения находилась на работе, Дыба и Кривой вошли в подъезд дома на Мясницкой, выбранного для проверки достоверности записей, обнаруженных на квартире Сабаниной Аюпом. На случай того, что придется спускаться в подземные коммуникации, оба на этот раз были одеты в спортивные штаны и футболки.
Перед этим они практически всю ночь изучали труды инженера Мальцева, копии которых привезли с собой из Турции.
Недостаток образования сделал эту работу чертовски трудной, но уже к утру совместными усилиями они, применяя расчеты и схемы, примерно знали, где осуществляется закладка взрывчатки в подобных сооружениях для достижения максимального эффекта при минимальном количестве. По всему выходило, что это место – в десяти метрах от фасада здания под центральной несущей стеной. Попросту, длина несущей конструкции делилась на три, и под первой частью, исходя из этажности и материала строения, укладывались мешки с аммоналом или другим взрывчатым веществом.
Путь в подвал преградили массивные железные двери, закрытые на два внушительно выглядевших навесных замка.
– Здесь, наверное, бомбоубежище, – выдвинул предположение Кривой.
Поднявшись на лестничную площадку второго этажа, Дыба вопросительно посмотрел на своего дружка.
– Что будем делать?
– Понятия не имею, – глядя в окно, задумчиво произнес тот. – Может, выкрасть парочку диггеров, хорошо с ними поработать, а потом заставить работать на нас?
– А что это даст?
– В любом подвале и бомбоубежище должна быть дренажная система. Попросту говоря, туда можно попасть не через двери, а снизу, из подземных коммуникаций.
– Выкрасть легко, – Дыба потер подбородок. – Но под землей они как у себя дома, а здесь такие лабиринты. Заведут куда-нибудь, а сами сбегут. Что тогда?
– Надо сделать так, чтобы не сбежали.
– Тогда другой вариант, – почти шепотом заговорил Дыба, – подставить по-крупному, а потом шантажировать.
– Это как? – Кривой перевел взгляд с окна на напарника.
– Нужно узнать, где они тусуются, – стал развивать свою мысль Дыба. – Понаблюдать. Найти адреса проживания. Вычислить тех, кто на баб падкий и водочкой балуется, а еще лучше, ширяется, потом подстроить мокруху.
– Или изнасилование, – соглашаясь с ним, кивнул Кривой. – Подложим под них кого-нибудь из мусульманок, что Гафур сюда привез, а потом, например, тот же Питон под видом мужа заявится.
– Малопригодный план, – поморщился Дыба, – лучше за изнасилование отсидеть, чем помогать взорвать половину Москвы. Да и муж-чеченец никогда в живых ни жену, ни того, кто с ней был, не оставит. Наш диггер догадается, что его просто используют, и при первом удобном случае побежит в милицию.
– Хорошо, – почесав затылок, пробормотал Кривой. – Но все равно надо решать это с Питоном. Звонить?
Найти место, где собираются «дети подземелья», как обозвал московских диггеров Питон, не составило труда. Тихий переулок, полуподвал небольшого старинного дома с автостоянкой во дворе. Уже в обед, наблюдая за всеми посетителями, определились и с теми, кого будут обрабатывать.
Двое парней, покрутившись у стоявшей напротив дома «Нивы», загрузили в нее какие-то веревки, каски и фонари, после чего, перейдя дорогу, засели в баре.
На этот раз в команде Питона была женщина. Звали ее Замира Абдурахманова. Среднего роста, тридцатипятилетняя чеченка была одета в джинсовый костюм, подчеркивающий округлости ее идеальной фигуры. Волосы ниспадали на плечи и отливали синевой. Черные глаза с длинными ресницами, тонкие брови и алый рот заставляли замедлять шаг и задерживать на ней взгляд многих мужчин. Муж Замиры давно сгинул в горниле войны. Сама она некоторое время мстила за него в отряде полевого командира Гачиняева. Однако руководство чеченских боевиков в конце концов пришло к выводу, что такую красоту не стоит губить, таская по лесам предгорья, подставляя под пули федералов, и вскоре она отправилась в Грузию, где с ней некоторое время работали арабские инструкторы. Потом, когда возникла угроза появления там российского спецназа, ее переправили в Турцию, а спустя месяц в Москву, которую она неплохо знала, ибо закончила в свое время столичный педагогический институт.
– Твои предложения, – не оборачиваясь к Замире, спросил Питон.
– Есть у меня две подходящие девочки, – грудным голосом заговорила Абдурахманова, – одна русская, я ею здесь обзавелась. Наркоту распространяет и сама плотно на игле сидит. Очень эффектная, если не ломает. Вторая – чеченка. Зовут Роза. Проку от нее никакого, но зато очень красивая.
– А почему, говоришь, никакого проку? – развернув установленное в салоне зеркало заднего вида таким образом, чтобы видеть сидевшую на заднем сиденье Замиру, спросил Питон.
– Из глухого селения, – вздохнула чеченка. – Дорогу перейти не может. Всего боится. Шахидка из нее хорошая, а для тонкой работы не годится.
– Сколько ей лет?
– Семнадцать, – на секунду задумавшись, ответила Замира. – Может, чуть больше.
– Ты собираешься принести ее в жертву нашей победе? – хмыкнул Питон.
– Не совсем. Умрет русская, а Роза будет изнасилована.
– Хорошо, – немного подумав, согласился Питон. – Пока иди, поработай с парнями. Фамилии, адреса, кто родители, в общем, не мне тебя учить…
* * *Несмотря на страшную духоту в камере и постоянно горевший свет, ко всему привыкшие Джин и Дрон прекрасно выспались.
Подъем был в шесть. Надзиратель просто прошел по коридору и стукнул в дверь. Дрон достал сотовый, которыми здесь разрешали пользоваться без ограничений, и, немного подумав, все же набрал номер Шамана. Все равно никто не сможет прослушать разговор. Еще нет оборудования, которое могло бы зафиксировать сигнал с этого аппарата, если с него звонишь на аналогичную «игрушку». Он опасался одного: если турки случайно увидят, что он говорит по телефону, и, попытавшись воспользоваться прослушкой, которая наверняка здесь есть, столкнутся с тем, что это невозможно, их сразу заподозрят в причастности к спецслужбам. Была на этот случай отговорка, мол, давно в России уже самоделкины любую вещь переделывают так, что японские корпорации отдыхают, но это довольно жиденькая отмазка. Да и не составит труда специалисту разобраться, что устройство собрано на высокотехнологическом уровне.
– Слушаю тебя, брат, – почти сразу ответил голос в трубке.
– Мы в тюрьме, расположенной…
– Я все знаю, – перебил Шаман. – Не беспокойся, скоро вас выпустят и еще извинятся. Вашим вопросом занимается серьезный человек. Узнав у себя в Аравии, что в турецкую тюрьму попали чеченские моджахеды, он тут же прилетел в Стамбул.
– Кто он? – спросил Дрон, покосившись на дверной глазок.
– Сарсур Махуль, – ответил Шаман. – Здесь все его зовут просто Камаль.
«Странно, – отключив связь, подумал Дрон. – Человек, способный повлиять на департамент безопасности другой страны, араб, наверняка очень заметная фигура. Раз он проявляет заботу о чеченских боевиках, значит, имеет непосредственное отношение к войне, а поэтому должен быть известен либо ГРУ, либо ФСБ. Почему я не знаю его? Неужели появился новый меценат?»
– Вахид, – окликнул он Джина, – тебе ничего не говорит имя Сарсур Махуль?
