Анатолий Гончар - Последняя обойма
— Что именно? — уточнил Атясов, придерживая рукой готового высказаться Олега.
— Ну… — протянул Маркитанов, — ну-у-у эта… с миноискателем, подход к складу проверить… Ведь я его обнаружил…
— Проверяй, — капитан безразлично махнул рукой, — коли обнаружил. — Дав разрешение, он повернулся направо и зашагал в направлении периметра охранения. Видимо, уже и ему стало казаться, что он зря попался на Димариковы россказни. А Олег присел к стволу дерева и закрыл глаза, притворяясь спящим. К чему было суетиться? Найдут — доложат, не найдут — тоже доложат.
Кузнецов услышал сперва шаги, затем почувствовал на своём плече чью-то руку и открыл глаза.
— Командир! — бас Гудина было невозможно спутать ни с чьим другим. Даже шёпотом он звучал как отдаленный набатный колокол. — Остановите его.
Старший лейтенант поднял взгляд и уставился туда, куда показывал рукой забеспокоившийся сержант. Димарик, не снимая рюкзака, забросил за спину пулемёт и, включив миноискатель, двигался в направлении предполагаемого тайника. Только вот держал он рамку прибора на высоте едва ли не полутора метров, и размахивал им из стороны в сторону, словно и не мину искал вовсе, а траву на сенокосе косил. Кузнецов хотел возмутиться, гаркнуть нечто непотребное, но тотчас передумав, досадливо бросил:
— Да пусть делает что хочет. — И закрыл глаза.
— Товарищ старший лейтенант, а если мина?!
— Да нет здесь ни хрена! Глюкануло у Димарика, а мы как лохи и повелись! — он хотел сказать что-то ещё, но его остановил возглас Маркитанова:
— Звенит!
Кузнецов распрямился подобно пружине.
— Стой, ничего не трогай, стой на месте!
— Ага, — согласно кивнул Димарик и только тут Олег заметил, что тот по-прежнему держит миноискатель на уровне пояса.
«И чего у него может на такой высоте звенеть?» — с досадой подумал группник, но ничего говорить не стал, а торопливо скинув рюкзак, зашагал в направлении застывшего с миноискателем в руках пулемётчика.
Зелёный, почти невидимый провод, натянутый среди переплетения стеблей ежевики, тянулся вниз и, огибая тонкий ствол молодого граба, подходил к металлической пластине замыкателя, провода от которого уходили к тщательно замаскированному снаряду. Стоило только неосторожно начать ломиться сквозь ветви и… Представив перспективу, Кузнецов почувствовал, как его спина покрывается холодными мурашками. Он понял, что им чудовищно, невообразимо повезло. Подрыв наверняка произошёл бы, если вместо Димарика с миноискателем отправился любой другой разведчик: он — то уж опустил бы рамку до нужного уровня! На это, видимо, и рассчитывал неизвестный изготовитель фугаса. Он был грамотным сапером и прекрасно знал, как следует держать миноискатель, чтобы обнаружить установленную на земле мину или фугас, иначе бы вместо зеленого провода натянул такого же цвета капроновую нить, с тем же успехом годную выполнить роль натяжителя. Помня о недавней самодеятельности Киселева, он — командир группы, на этот раз решил всё делать сам.
— Все назад, в глубину леса! — начав отдавать приказания, Олег почувствовал, как постепенно отступает сковавший его холод. — Киселев, ко мне! Маркитанов, не стой, тоже в лес!
— Командир, я тут с тобой…
— В лес, кому сказал! — повысив голос, группник забрал у Димарика миноискатель и, надев наушники, еще раз проверил почву вокруг: больше «сюрпризов не было». Меж тем Маркитанов, гордо подняв голову и сдвинув едва ли не на затылок свою панаму, с обиженным и одновременно неприступным видом удалялся прочь. По пути он сшибся плечами с Киселёвым и как ни в чём ни бывало пошёл дальше.
— Что там у тебя? — окликнул появившийся «на горизонте» Атясов снимающего наушники Кузнецова.
— Снаряд. Кажется, сто двадцати двух миллиметровый, я не приглядывался.
— Сам справишься? — подходить капитан не спешил.
— Без проблем! — бодро ответил Олег и вдруг вновь ощутил нарастающее дуновение холода. — Антон, просьба: скажи моим, пусть выйдут на связь с Крикуновым, чтобы он там не дёргался.
— Добро! — Атясов поправил на плече рюкзак и не спеша двинулся за уходившей группой.
Кузнецов не стал смотреть ему вслед, а переведя взгляд на ожидающего приказаний внештатного сапёра, потребовал:
— Киселёв, скотч, тротиловую шашку и ЗТП!
— Есть! — ответил тот и по хрипоте в голосе старший лейтенант понял, что пробрало и его. — А какую ЗТПешку?
Кузнецов задумался, прикидывая, за сколько секунд он сможет убежать на безопасное расстояние. Пятьдесят — это довольно прилично, решил он и скомандовал:
— Давай ЗТП — 50.
Боец, кивнув, спешно стащил с себя изрядно загруженную РРку и начал суетливо копаться в её внутренностях.
— Да не торопись ты! — Олег старался говорить как можно беззаботнее. — Успеем! — и уже принимая требуемое (правда, вместо промышленной зажигательной трубки Киселёв подал ему средство взрывания собственного изготовления, но это было неважно), заметил: — Кстати, ты мне здесь не нужен, так что топай отсюда в свою тройку!
— Есть! — снова ответил боец, и, по-видимому, чувствуя себя неловко от того, что оставляет командира одного наедине со смертоносной хреновиной, долго собирал и привязывал миноискатель, затем ещё какое-то время возился с рюкзаком, наконец, набросив лямки на плечи и виновато взглянув в сторону Кузнецова, нарочито ленивой походкой двинулся к залёгшей вдалеке группе. Но по мере того, как он отходил от таившего смерть места, его шаг убыстрялся и убыстрялся, в конце концов Киселёв побежал и остановился, лишь увидев распластавшихся, спрятавшихся за бугорками и в неровностях почвы разведчиками своей тройки.
Дождавшись, когда фигура бойца исчезнет из поля зрения, Олег отрезал кусок скотча, прилепил его к четырёхсотграммовой тротиловой шашке так, чтобы скотч торчал с обеих сторон сантиметров на десять и, встав на четвереньки, осторожно приблизился к спрятанному в переплетении стеблей и листьев фугасу. Аккуратно, стараясь не коснуться подходивших к снаряду проводов, он раздвинул в стороны ветви и с помощью скотча плотно прилепил тротил к корпусу снаряда. Затем вставил капсюль-детонатор в гнездо и, распрямившись, сел на собственные пятки. Смахнув выступивший на лбу пот, достал зажигалку, посмотрел над собой и по сторонам, прикидывая возможность быстро подняться и дать деру, и только тут подумал, что, пожалуй, пятидесяти секунд будет мало, чтобы убежать достаточно далеко по неровному, устеленному переплетающимися ветвями ежевики лесу. Но отступать было поздно. Не звать же на самом деле уже давно заныкавшегося Киселёва! Глубоко вздохнув и выдохнув, Олег щелкнул зажигалкой и запалил огнепроводный шнур. Искры, легкое потрескивание и веселый огонек, скрывшись под защитной оболочкой, зашуршал дальше. Вскакивающему на ноги старшему лейтенанту показалось, что шнур горит слишком быстро. В спешке Кузнецов уронил зажигалку, и ему пришлось нагибаться, что бы её поднять. Зачем он это сделал, Олег не смог бы объяснить и потом. А сейчас на это потребовались драгоценные мгновения. Чертыхнувшись, старший лейтенант сунул этот, собственно, ничего не стоивший предмет в карман и, набирая скорость, помчался в глубину леса.
За собственный рюкзак Олег зацепился только краешком глаза, пришлось возвращаться. Подхватив РР правой рукой, а левой сжимая автомат, старший лейтенант побежал дальше. Он бежал, чувствуя, как секунды за его спиной медленно перетекают в многочисленные осколки.
…тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять, — считал он, будучи совсем не уверен в том, что его счёт соответствует действительному течению времени. На счёте сорок один он заметил небольшую рытвину, лежавшую на его пути и, не раздумывая, рухнул на её дно. Почти тот час за спиной ухнуло. Грохот взрыва и свистящее гудение осколков слились воедино. Старлей слышал, как были срублены и посыпались вниз ветки, как прошелестев листвой, прямо ему под ноги упал большой, витиеватый сук. Кузнецов встал и, отряхнув с себя мелкую, припорошившую одежду земляную крошку, поднял руку вверх и показал знак сбора. Он был уверен, что его должны видеть…
Схрон оказался местом, хорошо подготовленным и вполне пригодным для длительного хранения продуктов. Сделан он был давно и умело. Два подземных помещения вмещали в себя, по меньшей мере, тонн пять различных продуктов. В основном это были мука и сахар, и потому сразу становилось понятно, что они предназначались для долговременных баз, а не залётных воинов — перекати поле. Сами помещения были отрыты в земле, а вынутый грунт в соответствии со всеми требованиями по организации баз был куда-то вынесен и замаскирован. Поверх толстого перекрытия, составлявшего собственно потолок схрона, лежала толстая полиэтиленовая пленка в два слоя. А уже на неё тщательно был уложен предварительно вынутый дёрн, по прошествии времени уже практически сливавшийся с окружающей растительностью.
