Степан Мазур - Цена слова
Какая тут к чёрту школа? Он хотел подарить сыну каждый день, сгладить его уход. Поэтому и сидит дома в домашней одежде, а не крутит делами в офисах в стильном пиджаке. Какой может быть бизнес, когда обречённым недугом болеет единственный сын? Вот откуда эта затаённая печаль в глазах.
Проклятый рак. Болезнь, от которой почти нет лечения.
Антон зашёл на кухню, оглядел наши хмурые лица, сразу всё понял.
— Зачем, папа? Зачем ты ему рассказал?
— Я не мог иначе, — скупо обронил Денис Львович.
— Я хотел, чтобы он был мне другом, не потому что я умираю, а просто…
— Дурак! — Неожиданно для себя самого прервал я. — Я и есть твой друг. Просто именно я не хотел грузить тебя своей… судьбой. Я словно проклят! Поверь мне. Все, кто был рядом, вдруг просто исчезли.
— Ты не проклят, — возмутился Антоха. — Просто твой ангел спит, как и мой.
— Спят, — не стал спорить я. — Но мы их разбудим. — Обнял очкарика за плечи, прижал к себе. — Ты поможешь их разбудить… друг?
Мне было всё равно, как звучали мои слова. Я говорил искренне и Антон это знал.
Антоха улыбнулся, кивнул. Его спокойный взгляд отдавался дикой тоской во мне.
Обрести, чтобы потерять. Такова твоя судьба, Игорь Мирошников…
По щеке Дениса Львовича потекла одинокая слеза. Я повернул Антоху к себе, чтобы не видел слёз отца.
Судьбы, судьбы, судьбы.
Квартира, детдом, школа? Нет. Это всё теперь суета. Ей можно заняться потом. С этого момента, я буду телохранителем Антона. И до последнего вздоха пробуду с ним. И здесь не надо слов. Время само всё расставит по нужным местам.
Глава 8 — Телохранитель -
Тёплая куртка грела гораздо лучше ветхой ветровки, и холодные северные ветра октября бессильно разбивались о тёплую защиту. В воздухе носились ароматы поздней весны, почти чувствовался запах первого снега. Стоит налететь тучам, закрыть небо белым одеялом и посыплется пушистый мох.
— Антоха, ну зачем тебе эта школа?
Встречая рассвет, мы бодро брели пешком от его квартиры до школы. Полезная прогулка. Путь не близкий. Так я вроде бы занялся его здоровьем. Пусть поднимает тонус. Махать гантелями нельзя, кровь ударит в голову, но ходить никто не запрещал. Так пусть ходит как можно больше и дальше.
Последнюю свою охрану Антоха распустил. Остался только я — друг, исполняющий обязанности охраны. Даже оклад назначили. Шутки ради, Денис Львович заключил со мной договор, где конкретно указывались обязанности и размер оплаты труда.
Принимая эту забавную игру, в качестве аванса я понабрал одежды. Кормиться и жить я мог с ними бесплатно. Условия контракта. Я не спорил, принимая правила игры, как есть.
Ещё один личный телохранитель остался у Дениса Львовича, чтобы совсем от дел не отходить, а то потускнеет бизнес, и более предприимчивые конкуренты разберут дело по деталькам, как конструктор.
— Просто хочу получить диплом. Как все, — снова завёл свою шарманку умник.
— Не все, — возразил я, — некоторым хватает и девяти классов. Идут в училища или техникумы.
— Не знаю, все мои одноклассники намерены закончить одиннадцать. И я не собираюсь отставать.
— Для тебя так это важно? Этот красный диплом, который поставят в рамку и спрячут пылиться в шкафу? Эти кипы грамот, которыми иначе как туалет обклеивать…
— Важно! — Отрезал Антон, пресекая дальнейшие споры.
Нет, спорить с ним по этому поводу бесполезно.
— Хорошо, — сдался я. — Если для тебя это так важно, то давай окончим школу как можно скорей. Чего время терять?
— Экстерном что ли? — Антоха скосил взгляд, посматривая на меня с подозрением.
— Почему бы и нет? Что мы, не умники что ли? Оба вроде отличники.
— Неплохая идея, только ты забыл один важный момент, — очкарик сделал эффектную паузу, придавая ответу гораздо большую значимость.
— Какой?
— Выпускной! — Гордо выпятил хилую грудь Антоха.
О, Господи, так тебе не диплом нужен, а ощущение выпускного? Ощущение того, что «десять лет, от звонка до звонка»?
— Тогда давай так, — предложил я, — закончим школу сейчас, а выпускной отметим потом вместе с твоими одноклассниками. Идёт?
— А смысл? — Поэтично вздохнул Антон.
— Не терять времени даром! — Тут же ответил я, — полтора года жизни — это ж почти жизнь.
— И что потом делать эти полтора года?
— Как что? Жить!
— И смысл?
Как можно переубедить человека, который сам до конца не понимает своей цели? Только подменить эту цель более простой.
— Достал ты меня своим пессимизмом, так и скажи, что не справишься с двухлетней программой за пару месяцев.
— Это я-то не справлюсь?
— Ну не я же.
— Да я за это время ещё и институт закончу!
Всё, проглотил наживку. Неплохо. Как окончу школу, пойду в психоаналитики или психологи. Когда сам псих, то с психами работать проще.
Добавил масла в огонь:
— Врёшь!
— А давай поспорим! — Вспыхнул очкарик, попав на слабо.
И за душой-то ничего нет. На что спорить? Всё же спросил:
— На что?
— На интерес!
— Давай. Значит, спорим на то, что покончим со школой к январю, и ты с нового года займёшься институтом?
— Да.
— Идёт, — ответил я, и ладони встретились.
Проходящий мимо парень разбил руки, связав нас священными нерушимыми правилами спора.
Вот так я и подогнал Антона.
Насколько осведомился о раке, просидев полночи в Интернете, опухоль не даст ему двух лет жизни. В черепе слишком мало места, каждый миллиметр роста даёт фатальные последствия. А первые же метастазы приведут к печальному последствию. И единственная его цель — окончить школу как все, останется незавершённой. Этого никак нельзя допустить. Он должен успеть добиться чего желает. И я должен помочь в этом. Пусть моя жизнь сложилась не очень, и неизвестно, сколько мне отмерено, но я помогу достичь его цели. Приложу все усилия.
Нельзя постоянно жить ради себя. Даже в самой нелёгкой ситуации можно суметь помочь другим. Не ради награды или премий. Просто потому что… можно. Пусть моей целью будет помочь ему достичь его цели. Тогда я пойму, что прожил эту жизнь не зря. Как бы в будущем судьба моя не сложилось.
Директриса без особых конфликтов перевела меня в класс Антона. Поменять букву с «Б» на «А» не так уж и сложно. Так начинал с класса для умственно отсталых, а вырвался в класс с математическим уклоном. Хоть больше и люблю гуманитарные науки, но ради Антохи можно и поднапрячься в логических построениях. У нас есть цель, и мы её добьёмся. И точка.
А вот с экстерном директриса поднапряглась. Сетовала на то, что загружена бумажной волокитой и дополнительные мороки со специальными программами ей ни к чему, как и всей школе, всем учителям и людям из министерства.
Антон готов был сдаться и проиграть спор, культурно кивая в такт доводам руководства школы, но я не из тех, кто так быстро сдаётся. Отправив очкарика в класс и оставшись с директрисой один на один, за десять минут разбил все её доводы в пух и прах.
Рак сильнее любых доводов. Даже самая закостенелая коммунистка сдалась под напором и позывам к человечности. На одиннадцатой минуте спора я услышал первое «хорошо».
Написав пару заявлений от себя и Антона Чудинова, сияя, как начищенные церковные купола под солнцем, я поспешил в свой новый класс.
Каково же было моё удивление, когда из класса в коридор вышли Алексей и Александр. Как оказалось, человек компьютера и бывший спортсмен учились в одном классе с Антоном, а значит теперь и со мной. Проходив в школу в сентябре, я их и не заметил, и теперь было полной неожиданностью видеть эти предательские рожи. Ещё больше удивился, когда оба, как ни в чём не бывало, протянули руки.
— Здорово, Игорь. Антон рассказал, что тебя перевели к нам в класс. Добро пожаловать.
Я не стал жать рук. Вроде бы не тот человек, который долго помнит обиды, но как могу так просто забыть эти плевки в спину? Унизив и опустив меня до самого дна, двое теперь делали вид, что ничего не произошло.
Стоп. «Антон рассказал». Ах, вот оно в чём дело. Антоха замкнутый человек и если что-то рассказывал, то, наверное, во всей красе и от всей души. Эти двое логично решили, что я его друг и как самые подлые двуличные твари, быстро переменили своё отношение к «душегубу и бездомному».
Антон — сын богатого человека. Друзья богатого человека просто по определению не могут быть бедными. Всё встало на свои места — шакалы подлизывались. И мозг выдал это решение почти мгновенно.
— Здоровей видали, шакальё, — ответил я и два удара откинули от меня этих двуликих Янусов, запечатлев на память по синяку на каждого.
Давно следовало это сделать. Ещё при первой встрече на скамейке. Просто глупым был и не замечал за словами истинного значения. Они же ко мне подлизывались с самого начала, ещё когда переехал. Вот тебе и первый урок, Игорюша. Разбирайся в людях тщательнее. Всё приходит с опытом.
