Вальсирующие со смертью. Оставь ее небу - Михаил Март
— Какой номер? Последние три цифры?
— Серия S. М. № 07535.
— Мой.
— Экспертиза доказала, что из этого пистолета убита Вера Бодрова. С документами и показаниями мы вас ознакомим позже. Сначала надо решить главный вопрос. Кто стрелял в затылок вашей жене? Разве вас этот вопрос не интересует? Почему такое отчуждение?
— Не интересует. Потому что я знаю.
— Кто же?
— Что там Ваньку валять. Я стрелял.
В кабинете повисла тишина. Мамонов не отрывал глаз от Коптева. Все детали ушли на второй план. Любые слова будут лишними. Признание — процесс тяжелый и сложный.
— Гуляла она от меня, вот я ее и порешил. Позвонил ей на работу и попросил приехать на Борисовские пруды. Мол, там хороший катер есть и стоянка на Москва–реке. Она давно хотела иметь катер. Участок присмотрела для летней дачи за Лыткарино, на берегу реки. Короче говоря, она клюнула. Ну а остальное дело техники, как говорится. Я сел на заднее сиденье, пистолет у меня находился за поясом.
— Где сели? — спросил Рогов.
— У метро «Каширская». Показал, куда ехать. Как только она остановилась, я достал пушку и выстрелил. А потом выбросил его в пруд. В этот день дождь шел. Безлюдно на пустыре. Вернулся домой и начал готовить обед.
— Вы говорили, что обед готовила падчерица.
— Какая разница, кто готовил жратву. Ее все равно никто не ел.
— Ладно, Коптев. Сейчас мы составим протокол допроса, но учтите, мы все равно все проверим.
— Опять не так? Видать, совсем у вас дела плохи. Короче говоря, можете надевать наручники.
— Во что вы были одеты, Коптев? — спросил Рогов.
— Я?
— Ну конечно.
— Не помню… В костюм, наверное.
— В какой?
— В голубой. Лето же.
Ни Мамонов, ни Рогов не чувствовали себя победителями. Коптев меньше остальных подходил к роли убийцы. Если это наговор, то дело упрется в тупик и зависнет.
* * *
Судя по длинному беспрерывному звонку, кто–то пробивался через междугороднюю линию. Нина Соболевская не решалась взять трубку. Она осталась одна, без инструкций, и могла что–нибудь ляпнуть невпопад. Телефон продолжал трещать, и девушка не выдержала.
— Слушаю вас, — осторожно спросила она, вместо обычного: «Адвокатская контора Марка Левина».
На противоположном конце провода послышались знакомые интонации.
— Ниночка, лапульчик, что случилось? Почему такой напуганный голос? Что с тобой?
— Ничего не случилось. Ты меня бросил, как кутенка в воду, и решил, будто я могу плавать самостоятельно. Так не бывает, Марк. Мог бы перед отъездом меня проинструктировать, а не сматываться, как вор.
— Милочка, я очень торопился, а ты же знаешь, что от тебя очень трудно уйти.
— А содержательная записка «Я уехал в командировку», по–твоему, лучше? Какая командировка? Ты что, устроился по совместительству снабженцем на фабрику?
— Будь лаконична, Нина. Ты же умница и сама все прекрасно понимаешь.
— Не обольщайся. Тут дважды приходил следователь. Они требуют завеш;ание. Ты тормозишь следствие. По закону…
— Не старайся, я знаю законы. Подождут.
— Неприятности не подождут. Они сваливаются разом, как снежный ком. Зачем тебе конфликтовать со следственной группой? Ты же свидетель. Я наговорила им глупостей, и они отстали, но надолго ли? Они вскроют сейф без тебя…
— Для начала надо знать, где он.
— Спросят у Дашки.
— Для начала надо знать, где она.
— У Коптева.
— Он ничего не знает. И потом, у нас есть дела поважнее. Ты мне нужна. Запиши код моего сейфа: 3516214. Записала?
— Да.
— Открой и сожги бумажку. Возьми две тысячи долларов, я думаю, этого хватит. Затем возьмешь черный замшевый футляр. Позвони на вокзал и срочно выезжай в Харьков. От Харькова сядешь на автобус и приедешь в Балабаново. Это уже Россия. Обрати внимание на погранпост. Это важно. Встретимся на автовокзале в зале ожидания, я тебя найду. Выезжай сейчас же. Купи билеты у перекупщиков, если их не будет в кассе. Это все.
— Что–то случилось?
— Да. Это важно.
— Но я могу вылететь самолетом.
— Не можешь. Тебя не пропустят через турникет.
— Почему?
— Хватит глупых вопросов, пошевеливайся, крошка.
— Подожди, Марк. Тут есть еще одна новость. Я думаю, что тебе стоит ее услышать. Сейчас. Сегодня утром раздался междугородний звонок. Мужской голос спросил меня. Я, как наивный ребенок, отвечаю: «Нина Соболевская — это я. Что вы хотите?» Мужчина представился майором милиции из Обояни. Он меня спрашивает, знаю ли я девушку высокого роста, около метра семидесяти, голубоглазую, с русой широкой косой. Тут я немного пришла в себя и сама пошла в атаку. В ответ я задала встречный вопрос: «Что случилось с девушкой?» Майор оказался прост, как чистый лист бумаги, и тут же выложил историю, как девчонка попала в городскую больницу с сотрясением мозга и назвалась моим именем. Девушка проходит по делу об убийстве как свидетель. Весь фокус в том, что красотка смылась. Я ответила майору, что мне описание девушки ничего не говорит, но может быть, оно знакомо моему боссу, который в данный момент находится в командировке. Пришлось пообещать ему, что ты с ним свяжешься, как только вернешься в Москву.
— Отличная новость, кукленок. Значит, я ее догнал. Ты знаешь, где я нахожусь? В Обояни. Возможно, девчонка еще здесь. Мы ее недооценивали. У ребенка ядовитое жало. Она опасна. Я тебя жду.
Левин бросил трубку.
Секретарша ничего не поняла. Некоторое время она сидела в задумчивости, затем принялась за работу. Согласно инструкции, она открыла сейф, взяла необходимую сумму денег и достала черную замшевую коробку. Под бархатной крышкой, вложенный в шелковое гнездо, покоился никелированный пистолет. На перламутровой рукоятке имелось название: «Лепаж». При виде оружия девушка вздрогнула. Она не подозревала, что Марк мог хранить при себе оружие. Только сейчас она поняла, почему ее не пропустят через турникет в аэропорту и почему ей придется ехать поездом.
Левин вышел из душной кабины и подошел к окошку. Телефонистка объяснила ему, как найти городскую больницу, и он покинул здание телеграфа. Его интересовали подробности. Такой момент упускать нельзя. Адвокату везло, и он считал это справедливым. Впервые он взялся за сыскную работу, и у него все получалось как надо. Встреча с Любимовыми, весть о смерти Горочки, исчезновение Даши из поезда, вишневая «четверка» на переезде, смерть судьи на собственной вилле, красная
