Боевой сплав - Сергей Иванович Зверев
Агафонов тяжело, как глубокий старик, поднялся из кресла и, заложив руки за спину, подошел к окну и остановился, глядя на улицу. Беликов тоже поднялся и подошел к ученому.
– Значит, Дмитрий Артурович, этот кусочек металла размером с мелкую монету и флешка? Я правильно вас понял?
– Да, – кивнул Агафонов.
– Ну вот и определились, – повернувшись к Щербакову, сказал спецназовец. – Все это можно пронести в коронке для зуба. А если серьезно, то флешку и кусочек металла такого размера можно спрятать где угодно и достаточно надежно, чтобы сканер в аэропорту этого груза не заметил. Хоть под запонки на рубашке маскируй, хоть под пуговицу на ширинке.
– Спасибо, Дмитрий Артурович, – Щербаков тоже поднялся. – Вы скажите в отделе кадров, что мы сами сейчас к ним придем. И отберем фото, какие нам подойдут. Может быть, в телефонах у друзей Петровского, коллег есть фото с каких-то ваших мероприятий, корпоративов.
В морге работа с останками человека, найденными в согревшей машине, была в самом разгаре. Работали сразу два патологоанатома. Женщина еще осталась в лаборатории, а мужчина, сняв маску и вымыв руки, вышел в кабинет. Выглядел врач озабоченно и немного устало. Наверное, приказ все бросить и заняться этим телом застал его не за рабочим столом, а во время поездки домой. А может, и дома за семейным ужином.
– Ну что вам сказать, – выслушав вопросы гостей, ответил врач и, подняв руки, пригладил волосы от лба к затылку. – Правильно вы вопросы ставите, уважаю. Грудная клетка, нижние конечности у погибшего не травмированы. Тут вы правы. Его посадили в уже разбитую машину. После того, как она уже ударилась о дерево.
– Соответственно, машина в результате ДТП не загорелась, – продолжил его мысль Щербаков. – И ее подожгли.
– Ну, это вскрытие показать не может, – развел руками патологоанатом. – А что может, я вам расскажу. Ну, во-первых, это мужчина. Возраст его, судя по некоторым признакам, характерным для старения отдельных… ну, неважно. Возраст его, с учетом повреждений, от сорока до пятидесяти лет. Потом можно будет сказать точнее после лабораторных исследований, если будет такая задача поставлена. Рост около ста семидесяти сантиметров с учетом того, что после воздействия огнем… ну, неважно. Еще что? Погибший перенес операцию по удалению аппендикса. Затем, у этого человека несколько лет назад был сложный перелом голени и нескольких костей стопы. В результате неправильного сращивания у него правая нога короче левой на два сантиметра. Это к тому, что погибший при жизни заметно прихрамывал. Теперь зубы. Погибший вел неправедный образ жизни и не следил за здоровьем. У него не хватает шести коренных зубов. Они съедены кариесом до самых корней. И уже давно.
Беликов и Щербаков переглянулись. Даже при этих полученных первых данных уже становилось понятно, что в машине был не Петровский. Петровскому было тридцать два года, он вел здоровый образ жизни: не курил, занимался спортом. И Петровский был высоким мужчиной, его рост был выше 180 сантиметров. Насчет хромоты и операции можно будет уточнить потом, но уже понятно, что это не он.
– Такое ощущение, что они в машину посадили бомжа и сожгли, – мрачно резюмировал Щербаков. – Теперь кое-что становится понятным.
В салоне самолета было все как бывает при авариной ситуации: раздавленные одноразовые стаканчики, чей-то пакет с продуктами, разорванный и с разбросанными по полу чипсами. Разбитая бутылка пива, салфетки шевелил ветерок из открытой двери. Двух бортпроводниц, которые пришли с Меркуловым и по привычке начали было приводить салон в порядок, капитан остановил.
– Девочки, прекратите. Мы не для этого пришли сюда. Еще раз посмотрите на фото. Узнаете этого пассажира, видели вы его в салоне?
– Да, точно видела, – ответила проводница. – Как только мы взлетели, я ему два раза воды приносила. Я еще подумала, что такой симпатичный статный парень и так волнуется. Неужели летать боится? Он стакан воды выпил, а потом еще попросил. Он сидел вон в том ряду с самого края. Ближе к хвосту.
– Хорошо, а теперь покажите, где сидел пассажир, который зарегистрирован как Юрий Одинцов.
– Сейчас, – кивнула старшая стюардесса, сверилась со списком и указала на кресло. – Да вот здесь сидел ваш Одинцов. Если вы его не нашли среди пассажиров, то, может быть, его местные увезли. Приезжали на машинах и нескольких человек увезли в больницу, детей увозили, беременную женщину.
– В никакую больницу его не увозили, – вдруг вставила вторая проводница, и на ее глаза навернулись слезы. – Его террористы захватили. Я видела сама. Девушку вот с этого места, вашего Одинцова и еще одного парня, который сидел с ним рядом. Так троих и затолкали в микроавтобус. И уехали.
Меркулов вышел из самолета и увидел бегущего к нему старшего сержанта Родина. Капитан пошел навстречу своему бойцу. Следом за Меркуловым по ступеням трапа буквально скатился Золотарев, помогавший пилотам наладить устойчивую связь.
– Товарищ капитан, связь в норме, – выпалил Банкир. – Колонна скорой помощи на подходе, следом идет колонна пожарных машин и автобусы для вывоза пассажиров. В них едут волонтеры.
– Нет лейтенанта среди пассажиров, – с шумом выдохнув, доложил Рысь. – Там все в здравой памяти. Никого в бессознательном состоянии нет. Остается поверить, что Одинцов пошел за террористами.
– Не угадал, – усмехнулся Меркулов. – Лейтенант Одинцов – один из трех заложников, которых террористы увезли с собой на машине.
– Эх, вот это уже плохо, – покачал головой Золотарев. – Мы надеялись, что у нас будет лишний ствол, а тут…
– А тут у террористов будет большая проблема, – рассмеялся Родин. – Они еще не поняли, кого взяли. Не удивлюсь, если лейтенант не оставит нам работы. Один с ними разберется.
– Не расслабляться, – строго приказал Меркулов. – Свидетели показывают, что Одинцов был в крови, когда его сажали в машину. Не исключаю, что в нем могли распознать офицера спецназа и взяли с собой умышленно после пыток. Поэтому слушаем приказ!
Капитан Меркулов специально описал ситуацию с Одинцовым в таком мрачном свете. Он не особенно верил в то, что в лейтенанте кто-то узнал спецназовца. Зачем его
