Дон Пендлтон - Манхэттенский паралич
— А что, не верится?
— Мне нужны доказательства. Понимаешь, с этим человеком уже давно работает мой агент. И мне кажется невероятным, что...
— Гарольд, я сегодня встретился с Салли.
Броньола оторопело уставился на Болана.
— Ну и?..
— Она располагает необходимыми доказательствами. Салли уже давно в курсе дела, но она понимала, что ты отзовешь ее при малейшем подозрении насчет Барни. Поэтому она молчала в ожидании веских улик. Не вини ее, Гарольд. Она сделала большое дело.
— Конечно, она хорошо поработала, — согласился Броньола. — И ты прав, я бы моментально отозвал ее. Мы вышли на Барни из-за его связей. Рассчитывали через него многое узнать. С самого начала ее работа заключалась именно в этом: отслеживать связи, перемещения и тому подобное. Я хотел отозвать Салли, когда старик сделал из нее двойного агента. Тогда ей удалось меня отговорить вопреки моему собственному мнению. И вот, пожалуйста...
Так это правда? Старик Барни — царь-рыба?
Болан утвердительно кивнул.
— Я все проверил. Помнишь мои слова о том, что он контролирует всех основных боссов Организации? Так вот, он прослушивает их телефонные переговоры из своего лимузина. Ты видел мой боевой фургон. «Кадиллак» Барни — такой же, только поменьше. Он битком набит электронными средствами связи и подслушивания. Надеюсь, ты слышал байки о том, что Тузы якобы располагают полной информацией о своих. Все знают, все видят, все слышат. Теперь источник информации известен. Держу пари, такой лимузин есть в каждой семье.
— Теперь я понимаю, почему ты сказал «красота». Интересно, как долго Барни удастся скрывать свою роль в Организации.
— Я совсем не это имел в виду, — возразил Болан. — Вся прелесть в том, что Барни Матильда руководит диссидентским движением против Эритреи. Именно он спонсировал бегство Оджи в Питтсфилд и рассылал Тузов по всей стране, чтобы оплатить старые счета и привлечь ребят на сторону Оджи. Гарольд, Барни Матильда — это Питер!
— Господи Иисусе!
Болан усмехнулся.
— Нет. Иисусом был Оджи, а Барни — Питер. А святой Петр, если ты помнишь из уроков воскресной школы, был краеугольным камнем, на котором строилась церковь. Есть и еще один нюанс: Эритрея всеми фибрами души ненавидит Тузов, и если он сядет на трон, то в первую очередь рухнет тайная империя Барни — его личное гестапо. Но не думай, что старый хитрец об этом не догадывается и будет спокойно наблюдать за маневрами Эритреи. Это для него — вопрос жизни и смерти. Несмотря на свою власть, он все же не всемогущ, есть ограничения, связанные с самим характером его деятельности. Его власть зиждилась на личности Оджи. Пока Оджи восседал на троне, Барни мог посылать своих Тузов, куда хотел. Салли правильно ставит вопрос: кто из них двоих был истинным боссом? Организация — своего рода империя с двойным дном: одна половина не может существовать без другой. Другой половины, той, на которую опирался Барни, уже больше не существует. Большинство боссов ненавидит Тузов так же, как Дэвид, и это особенно видно на примере молодого поколения. Теперь ты видишь, в чем суть дела.
— Кое-что мне еще не совсем понятно, — проворчал Броньола. — Все очень сложно и запуганно. Мне нужно как следует подумать о том, что ты рассказал. А пока, как насчет Салли?
— Да, ее судьба меня сильно беспокоит, — со вздохом сказал Болан.
— Ты не мог бы ее вытащить?
— Да я ее уже вытащил. Но эта твоя девчонка, Салли, очень решительный агент. Она сбежала от меня. Но мне кажется, что Салли достаточно умна, чтобы не пойти на второй контакт с Барни. Однако я готов держать пари: она задумала что-то дерзкое. Сейчас она в городе, Гарольд.
— Вот проклятье! — выругался шеф ФБР. Они вернулись на место встречи.
— Я присмотрю за ней, Гарольд. А ты позаботься о Лео. Кажется, он все еще в большой опасности. Я передам ему лимузин Барни. Он найдет способ, как использовать его наилучшим образом.
— Он знает о Барни?
— Да, Лео в курсе. Котик может быть настоящим тигром. Я видел его в деле и думаю поручить ему Барни. Сам же займусь Эритреей. Мы зажмем их в тиски и посмотрим, что выползет из раковины. Я чувствую: все обойдется, Гарольд. Честное слово.
Шеф ФБР выбросил недокуренную сигару и засунул обе руки глубоко в карманы.
— Все должно быть нормально. Во всяком случае, игра стоит свеч. Забудь, что я говорил раньше. Я верю в тебя, дружище, чего не могу сказать о многих других. Давай, действуй. Поступай по своему усмотрению. А когда настанет Судный день, я выступлю в твою защиту перед самим Господом Богом.
Они пожали друг другу руки и Болан ответил:
— Спасибо. Я уважаю тебя, Гарольд, и высоко ценю твое доверие. Сделаю все, чтобы оправдать его.
— А когда ты не оправдывал? — резонно возразил шеф ФБР.
На прощание Болан подмигнул Броньоле и ушел.
Он не просто уважал Гарольда Броньолу, он любил его как брата. С самого начала их знакомства шеф ФБР закрепил за собой репутацию настоящего мужчины. Он не держал зла на Салли Палмер. Она ведь тоже была членом их братства, оставаясь в то же время настоящей женщиной. И ни в суде, ни в сенатских комиссиях не упадет волос с головы ни одного полицейского, не будет бессмысленных жертв во имя многоликих божков от политики, одной рукой берущих взятки, а другой раздающих индульгенции направо и налево.
Да, это чертовски здорово — пользоваться доверием такого человека. Просто приятно сознавать, что в коридорах власти Страны Чудес на Потомаке выжил и не затерялся такой человек.
Глава 12
В боевом фургоне Болана ждало телефонное сообщение Лео Таррина, записанное на магнитофонную ленту. Сообщение было кратким и очень важным.
— По-моему, обстановка накаляется. Записываю на пленку, так как в течение некоторого времени мне не представится возможности позвонить тебе еще раз. Ко мне ворвался твой друг Питер в сопровождении пары местных головорезов. Около тридцати минут задавали мне разные вопросы. Выспрашивали подробности о вчерашнем происшествии. Я видел всю информацию с точки зрения моего нового спонсора. Меня еще ни разу не допрашивали с таким пристрастием. Похоже, наступают горячие деньки. Сегодня на два часа созывают совещание всех местных боссов. Моего спонсора не пригласили и, мне кажется, даже не информировали об этом. Мне приказано готовиться к дальнейшим объяснениям. Очень горячо. Я поеду на восток, на двадцать седьмой. Сохраняй спокойствие.
Время приема — 12.25. Сейчас был почти час. В переводе на обычный язык это означало, что Барни Матильда и два местных босса допрашивали Таррина о событиях в Питтсфилде. И он рассказал им все с точки зрения Дэвида Эритреи. В результате, нью-йоркские семьи собирались на совет для дальнейшего обсуждения сложившейся ситуации, но без Эритреи. При нынешних обстоятельствах это могло означать только одно: Барни готовится выступить против Эритреи. Совет должен состояться в восточной комнате на двадцать седьмом этаже, в офисе «Коммиссионе».
Болан немедленно снял трубку и позвонил в особняк Маринелло. Человек, назвавшийся Дефлорио, более минуты морочил Болану голову, прежде чем подошел сам Эритрея. Характерный щелчок, раздавшийся в трубке, дал Болану понять, что кто-то слушал их разговор по параллельному аппарату. Скорее всего, это был Билли Джино.
Эритрея сердито рявкнул:
— Что, черт возьми, происходит?
— Именно это я хотел спросить у тебя, — ледяным голосом ответил Болан. — У тебя весь город переполошился. Я рассчитывал на более толковую работу с твоей стороны, Дэвид.
— Подожди-ка минуту! — кипел Эритрея. — О чем ты говоришь? Я же не посылал тебя вырубить всех подряд! Ты думаешь, я кто? Фрэнк Анастейжа? Все, черт возьми, выглядит так, будто это я приказал учинить побоище, Омега, и мне это ни хрена не нравится!
— Один из нас явно спятил, — спокойно возразил Болан.
— Минутку, минутку! — орал Эритрея. — Ты хочешь сказать, что это не твоих рук дело?
— А ты хочешь сказать, что моих? — холодно парировал Болан.
Эритрея несколько поостыл, тон его изменился.
— А я-то думал... Но, если это не ты, то, черт возьми, кто же тогда?
— Послушай, я звоню не для того, чтобы отвечать на твои дурацкие вопросы, — сказал Болан. — Знай, что ты срываешь дело. Возможно, уже сорвал. Они встречаются в два часа, чтобы обсудить ситуацию.
— Кто встречается? — растерянно спросил Эритрея.
— Да вся нью-йоркская компания, вот кто. Думаю, ты должен там присутствовать.
— Именно так я и сделаю. В два часа? В пентхаузе?
— Восточная комната, двадцать седьмой этаж. И, Дэвид...
— Да?
— Выясни, кто за этим стоит. Там будет Питер.
— Стой, подожди-ка минутку! Я хочу, чтобы ты тоже там был. Созрел момент, наконец, внести ясность. Будь там со всей своей командой, надо кое-что выяснить.
— Я буду там. Билли, это ты висишь на параллельном телефоне?
Джино мрачным голосом подтвердил этот факт.
