Энди Макнаб - До наступления темноты
Обогнув кузов, я открыл дверцу и сходил за Однобровым. Когда я уложил тело на замусоренный пол кузова, напряжение, томившее меня, несколько спало. За трупом последовала шляпа. Прежде чем захлопнуть дверцу, я накрыл Однобрового его пончо. Стекло дверцы было заляпано грязью. Что-либо разглядеть сквозь него никто бы не смог.
Я залез в кабину.
– Ну что же, напарник, поехали. Особенно не спешите, ведите машину, как обычно.
Аарон переключил скорость, мы тронулись с места. Прижав мачете ступней к полу, я откинулся на сиденье.
Аарон набрался храбрости, чтобы задать вопрос:
– Что в кузове?
Вилять смысла не было.
– Труп.
– Господи, прости… Что случилось, Ник?
– Ничего страшного, потом расскажу. Идет? – Я старался говорить негромко и спокойно. – Главная наша забота – убраться отсюда подальше, а после я все улажу, хорошо?
Включив в кабине свет, я вытащил из кармана джинсов бумажник Однобрового и открыл его. Бумажник содержал несколько долларов и удостоверение на имя Диего Паредеса, родившегося в 1976 году.
– А мы не можем доставить его в больницу? – робко спросил Аарон. – Не держать же его все время в кузове.
Я старался оставаться спокойным:
– Придется – какое-то время. Он из людей Чарли. Если его тело найдут, нам всем грозит опасность. Мы постараемся спрятать труп так, чтобы его никогда не нашли.
Во всяком случае, до субботнего утра.
Мы ехали вдоль очень широкой и глубокой бетонной канавы, служащей для отвода дождевой воды. Я велел Аарону остановиться, выключить фары и кивнул в сторону шлюзов:
– Мне нужно почиститься, прежде чем соваться туда.
Я должен был выглядеть нормально на случай, если нас заметят, а то и остановят при проезде через город. А вымокший человек здесь явление обычное – дожди идут не переставая.
– Да, хорошо.
Я заставил мое ноющее тело выволочься из «мазды». Мощные прожекторы шлюзов давали достаточно света, чтобы видеть, что происходит вокруг. Отойдя к кузову, я проверил, как там Однобровый. Тело немного сползло, и вонь стояла, как в выключенном холодильнике. Оставив дверцу открытой, я спустился в канаву. Вытащил из кармана куртки пакет с документами, воткнул его в склон берега.
Потом, присев у кромки воды, я смыл покрывавшие меня грязь, кровь и листья. Стаскивая куртку, я услышал, как Аарон открыл свою дверцу. Я отполоскал джинсы и, не выжав, бросил их на траву. Мне было видно, как Аарон медленно засовывает голову в кузов. Он отшатнулся, и его стошнило.
Я торопливо натянул мокрую одежду. Аарон, вытирая лицо носовым платком, вернулся к машине. Обойдя лужу рвоты, я снова накрыл Однобрового пончо, закрыл дверцу и уселся на сиденье, ничего о случившемся не сказав.
– Ладно, напарник, по местам.
Шлюзы остались сзади, мы ехали в молчании. Скоро показался спящий городок Эль-Чорильо. Я смотрел на мусор, переполнявший поставленные одна на другую вокруг рыночной площади раскисшие картонные коробки, на кошек, дерущихся за отбросы.
Молчание нарушил Аарон:
– Ник? Так вы, значит, этим занимаетесь – убиваете людей? Я хочу сказать, я понимаю, что произошло. Но просто…
Я указал на мачете у меня под ногой:
– Эта штука едва не лишила меня ноги, а если бы он взял верх, то лишила бы и головы. Простите, напарник, но другого выхода у меня не было.
Аарон не ответил, он лишь напряженно вглядывался в дорогу.
Когда мы достигли берега залива, Аарона затрясло. Он заметил впереди на дороге полицейскую машину с двумя скучающего вида патрульными, они курили и читали газеты.
Я произнес, не повышая голоса:
– Ведите машину как обычно. Все в порядке.
Хотя какое уж там в порядке: они могли остановить раздрызганную «мазду» просто от нечего делать. Когда мы проезжали мимо, водитель поднял глаза от газеты и что-то сказал своему соседу. Я не отрывал взгляда от разбитого зеркальца заднего вида, следя за их машиной.
– Ладно, напарник, порядок, сзади тихо. Они так и стоят на месте. Ваше дело не превышать скорость и улыбаться.
Расплескивая лужи, мы пронеслись через мини-Манхэттен. Аарон кашлянул.
– Вы уже решили, что будете делать с ним?
– Когда выберемся из города, нужно будет спрятать его где-нибудь на пути к вашему дому. Идеи есть?
Аарон покачал головой:
– Нельзя же оставить его просто гнить… Господи боже, это же человек. Послушайте, давайте я его похороню. Рядом с нашим домом есть старинное индейское поселение. Там его никто не найдет.
Я не собирался спорить. Если ему охота рыть могилу – на здоровье. Мы проехали финансовый район, добрались до шлагбаума на дороге к аэропорту, и я отдал доллар из собственных денег. Мне не хотелось торчать у шлагбаума дольше необходимого. Объяснить, откуда в кузове взялся Диего, было бы трудновато. Расплатившись с женщиной у шлагбаума, мы выехали из города, и огни его стали тускнеть за нашей спиной.
Ветер, дувший в окно, набирал силу. Я поднял стекло – только наполовину, чтобы не заснуть, и попробовал снова сосредоточиться на задании.
– Полиция! Ник, что нам делать? Проснитесь! Прошу вас!
Даже еще не открыв глаза, я попытался успокоить его:
– Не волнуйтесь, все будет хорошо.
Я вгляделся в неизвестно откуда взявшийся впереди нас кордон: две перекрывшие дорогу полицейские машины. Нога Аарона впечаталась в педаль газа.
– Медленнее, мать вашу. Успокойтесь.
Он вышел из оцепенения и ударил по тормозам.
Полился поток испанских слов, показались стволы полудюжины винтовок М-16. Я положил ладони на приборную доску, так, чтобы их было хорошо видно. Аарон погасил фары и выключил двигатель.
Три сильных фонаря были направлены в нашу сторону, трое полицейских в оливково-зеленой форме стояли с винтовками наготове. Но вот они разделились, двое направились налево, к Аарону, один ко мне. Аарон начал опускать стекло, дыхание его участилось.
Послышалась резкая команда по-испански. Аарон, привстав на сиденье, полез в задний карман.
В его окно просунулась зеленая бейсболка и кустистые черные усы под ней. Их обладатель что-то отрывисто у меня спросил. Я увидел сержантские нашивки и эмблему POLICIA на рукаве.
– Он требует ваши документы, Ник.
Аарон протянул сержанту свои. Сержант сцапал их, отступил от окна, осветил документы фонарем.
Вытащив из кармана куртки пакет, я начал копаться в нем.
Я хорошо слышал топот сапог за фургоном, но в зеркальце заднего вида ничего не мог разглядеть. Я мысленно отметил расположение дверной ручки и проверил, не заперта ли она на фиксатор. Если послышится скрип заржавелых петель задней дверцы, придется выскакивать и бежать. Я передал полицейскому свой паспорт.
Сержант что-то выспрашивал обо мне. Из ответа Аарона я понял лишь несколько слов:
– Británico… amigo… vacaciones… – То есть: британец, друг, отпуск.
Напрягая слух, я ждал, когда откроется дверца кузова, и прикидывал путь отхода: три шага направо, в темноту.
Сержант снова наклонился и, говоря что-то Аарону, указал пальцем на мою одежду. Тот ответил с неестественным, натужным смешком и повернулся ко мне:
– Вы мой друг, я встречал вас в аэропорту. Вам так не терпелось побывать в джунглях, что я свозил вас на окраину города. Больше вам в джунгли никогда не захочется. Это было смешно, улыбайтесь, пожалуйста.
Сержант присоединился к нашему веселью и, возвращая паспорта, что-то сказал зашедшему за фургон полицейскому о дураке británico. Потом хлопнул по крыше «мазды» и вместе с остальными отошел к полицейским машинам. Раздался крик, потом взревели моторы – машины освобождали нам дорогу.
Аарона, включавшего зажигание, колотила дрожь, однако он ухитрялся сохранять – от шеи и выше – вполне расслабленный вид. Проезжая мимо полицейских, он даже помахал рукой. В свете наших фар мелькнули пять трупов, рядком лежавших на обочине. Один из убитых, юноша, так и не успел закрыть рот, глаза его смотрели в небо.
Следующие десять минут Аарон молчал. Затем он внезапно затормозил и выскочил из машины. Я услышал, как его рвет.
Пока он закрывал свою дверцу и вытирал полные слез глаза, его трясло от волнения.
– Извините, Ник, несколько лет назад я видел разорванных взрывом людей, с тех пор они мне снятся в кошмарах. А теперь, увидев тело в машине и этого зарубленного мальчика на дороге, я просто…
– Полицейский сказал вам, что там произошло?
– Вооруженное ограбление. Это КРА.
– Послушайте, напарник, я думаю, нам лучше поскорее избавиться от тела. Следующей проверки мы можем не пройти.
Он медленно покивал:
– Конечно, конечно, вы правы.
Мы поехали дальше. Говорить о телах на обочине ни одному из нас больше не хотелось.
– Что это за дорога?
– Панамериканское шоссе. Тянется от Аляски до Чили, не считая разрыва в сто пятьдесят километров у Дарьенского залива, в граничащих с Колумбией джунглях.
