Альберт Байкалов - Приговор подпишем сами
Эдгарс готов был завыть от досады. Что это? Рок? Или, как говорит его русский коллега по работе, – полоса неудач? А быть может, происки ФСБ? За такой короткий срок сразу столько событий… Причем все происходит в решающий момент.
«А что, если Настя все-таки агент русских спецслужб?» – вновь засвербела в голове мысль. Неожиданно перед глазами возникло ее лицо, грудь, бедра… Эдгарса вновь, словно она была рядом, охватило жгучее желание.
Его собирались вкатить в кабину лифта, когда рядом возник Эл Торранс. Директор выглядел озабоченно.
– Он может говорить? – с ходу спросил Торранс у санитаров.
– Ему желательно пока молчать, – ответил один из них.
– Не беспокойся, дружище, – прохрипел на английском Эдгарс. – Все нормально. Как ты здесь оказался?
– Мне позвонили сразу, как ты попал в аварию.
– Кто? – удивился Эдгарс.
– Не знаю, – развел руками директор. – Наверное, милиция.
– Как они узнали твой номер? Хотя да… – спохватился Эдгарс. – Документы, телефон… – Он осекся. В следующий момент его обдало жаром. – Где мой кейс?
– О чем ты говоришь? – Торранс нагнулся ниже.
– Все, извините, но нам пора, – санитары решительно схватили каталку за ручки и втолкнули в лифт. Створки дверей закрылись прямо перед носом директора.
– Где мой портфель? – уже по-русски обратился Эдгарс к санитарам. – И вообще, куда дели мою одежду? Почему ее не забрали с собой?
– Все унесла сестра-хозяйка, – ответил стоявший в изголовье парень.
В это время лифт остановили, и двери открылись. Парни подхватили каталку и двинулись по коридору, по обе стороны которого располагались двери. Навстречу попалась молоденькая девушка в белом халате, потом какой-то сгорбленный старик в мятой пижаме. Наконец парни встали.
– Сами идти можете? – спросил тот, что повыше.
– О, да! – закивал Эдгарс и сел. – Я вообще не понимаю, почему мне запрещают самому ходить?
С этими словами он свесил с каталки ноги. Один из санитаров взял его за предплечье, второй открыл дверь:
– Ваша опочивальня, сэр!
Баладис с трудом улыбнулся:
– Мистер.
– Какая разница? – стушевался парень. – Если бы меня не предупредили, я бы думал, что вы русский.
– Я латыш, – ставя ноги на пол, сказал Эдгарс. – Родился в Ленинграде. Потом мои родители уехали в Англию. Так что в моем случае, если честно, больше подходит товарищ!
Небольшая палата с огромным, почти во всю стену окном, была рассчитана на одного человека. Слева кровать, справа небольшой холодильник, в углу телевизор.
– У вас все так лежат? – спросил Эдгарс, заранее зная, что есть условия намного хуже.
– Почему? – удивился санитар. – Только VIP-персоны. Остальные – в общих, по шесть человек и больше.
– Но здесь нет даже кондиционера! – возмутился Баладис, но тут же взял себя в руки.
– С этой стороны солнце бывает только утром, – поспешил успокоить его санитар.
– Мальчики, дайте пройти, – раздался до боли знакомый голос.
Эдгарс не поверил своим ушам. Неужели сказалась травма и у него галлюцинации? Но нет, перед ним стояла Настя. В салатового цвета костюме и шапочке. На левой половине груди – карточка.
– Как вы узнали? – ошеломленный ее появлением, выдавил он из себя.
Вместо ответа Настя осторожно прильнула к его груди и всхлипнула:
– Тебе больно?
– Нет, – он покачал головой и взял девушку за плечи.
Неожиданно она резко отстранилась и посмотрела на санитаров:
– Ребята, чего уставились, свободны!
– Ты в своем отделении будешь командовать, – пробурчал один из них и хлопнул дверью.
– Бедненький, и почему тебе так не везет? – Она осторожно взяла Эдгарса за лицо.
Баладис почувствовал слабость.
– Ты ложись, сейчас сестра сделает укол, будешь спать, – прошептала Настя, приблизив свое личико к его лицу.
Но Эдгарс не хотел, чтобы девушка видела его в таком виде, и отстранился.
– Ты работаешь в этой больнице?
– Да, – Настя быстро расправила кровать. – Только этажом ниже. Случайно узнала от девчонки в приемной, что англичанина привезли. Отчего-то подумала, что это ты, – и точно…
– А почему ты так подумала? – не унимался он.
– Потому что ты бедовый у меня, – девушка ласково провела по щеке Эдгарса ладонью.
Неожиданно раздался звук открывшихся дверей, и в палату вошла невысокая девушка с небольшим подносом. На ней была такая же униформа, как и на Насте.
– Настя, – с возмущением воскликнула она с порога, – тебе нечем заняться?
– Ты чего, Катя? – удивленно захлопала девушка глазами. – Мне нельзя соседа навестить?
– После, – отрезала девушка, поставила на тумбочку поднос, убрала с него марлю. Эдгарс увидел шприц, небольшой пузырек с какой-то жидкостью и ватку.
– Ладно, выздоравливай, я позже зайду, – Настя тронула Эдгарса за предплечье и вышла.
– Ложитесь на живот, – Катя строго посмотрела на пациента.
Баладис подчинился. Сделав укол, она ушла.
Глядя в потолок, Эдгарс задумался. Его волновало, куда делись ключи от машины. У него имелся запасной комплект, который лежал дома. Но вот небольшой брелок сигнализации был в единственном экземпляре. В него был вмонтирован съемный носитель информации. Мегабайты адресов, номеров телефонов, счетов и инструкции – чего только там не было! Своеобразная шпаргалка на все случаи жизни. Конечно, не зная кода доступа, данные невозможно извлечь, но и Эдгарс без них как без рук. Еще пропал телефон. Если он окажется в руках специалистов, те сразу поймут, что он кодирует разговор. Также исчезла авторучка, в которую вмонтирован детектор для обнаружения прослушивающих устройств… Как быть? «Стоп! – неожиданно осенило его. – А что, если попросить Настю разузнать, куда все это делось? Она наверняка знает, как поступают с вещами пациентов, которых привезли без сознания». И почему он сразу не спохватился, что у него опустошили все карманы? А если это сделали воришки? Страшно даже подумать, какая за всем этим последует реакция босса. Но еще хуже, если каким-то образом его оборудование попадет в руки русских спецслужб. Он работает «под крышей» обыкновенной торговой компании. Это не дипломатическое прикрытие, когда провалившегося шпиона попросту высылают из страны. Эдгарсу дадут возможность изучить прелести тюремного колорита, о котором он прослушал курс лекций и просмотрел несколько учебных фильмов. Его готовили ко всему, в том числе выживать в местах лишения свободы. Уверенный в том, что Настя ради него пойдет на все, Эдгарс не заметил, как его сморил сон.
* * *Заложив руки за спину, довольный собой Остряков не спеша вышагивал рядом с Леоном по коридору. Сегодня результативный день. Только что специалист оперативно-технического отдела «Рифа» доложил, что ему удалось взломать код доступа к информации, которая хранилась на съемном носителе, обнаруженном в брелоке сигнализации англичанина.
Леон толкнул пластиковую дверь, и они оказались в небольшом помещении, заставленном самой разной аппаратурой. Пахло разогретой пластмассой. Что-то пищало и гудело. Раздавались негромкие голоса.
– Добрый день, Максим Леонидович, – поприветствовал Губина начальник отдела, Кирилл Андреевич Топов. Уже на протяжении семи лет бывший сотрудник закрытого НИИ ФСБ трудился в «Рифе» за гонорары, в десять раз превышающие его годовой семейный бюджет до увольнения из органов. Пришел он не на пустое место. Лаборатория существовала с начала девяностых, ее оборудованию и финансированию можно было только завидовать. Даже один из полутора десятков собранных для нужд народного хозяйства и обороны суперкомпьютеров оказался здесь раньше, чем его собрат в конструкторском бюро, где проектировался самолет пятого поколения.
– Ну, Топтыгин, чем ты нас порадуешь? – не скрывая радости, спросил Леон.
– Пройдемте, – Топов сделал приглашающий жест рукой.
Оказавшись в кабинете, Топов открыл стоящий в углу сейф и достал оттуда папку.
Леон и Остряков уселись на стулья.
– Что интересного? – беря документы, спросил Леон.
– То, что, по мнению отдела, вас заинтересует в первую очередь, мы распечатали. Это адреса, инструкции, явки, места закладки тайников и условные фразы, при помощи которых Эдгарс будет информировать свое руководство, по какому каналу отправлен тот или иной материал. Здесь же номера счетов и банки…
– Все ясно, – кивнул Леон. – Что по телефону?
– Как вы сами знаете, раскодировать его переговоры невозможно, – Топов наконец сел в кресло. – Но мы встроили в телефон передающее устройство, которое даст возможность прослушивать Эдгарса.
– Значит, детектор вы вывели из строя? – уточнил Остряков больше ради того, что начал ощущать свою бесполезность.
– Не совсем так, – покачал головой Топов. – Просто мы убрали в нем диапазон, на которых будут работать наши штучки. Любые другие он по-прежнему будет определять.
