Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. «Док»
— В-ва-а-а-а-а-а! — взвыл нечеловеческим голосом майор.
Миша попросту ответил ему его же монетой — чтобы не травмировать противника, удары подъемом стопы обычно блокируются предплечьем, но сейчас, когда юноша уже понял, кто перед ним, он решил больше не церемониться. Тем более что успел перед этим уже два раза «предупредить» майора, чтобы тот остановился и не лез дальше…
Попробуйте хотя бы не сильно ударить подъемом стопы, ну скажем, в уголок кровати… Не самые приятные ощущения, правда?.. А майор бил со всей силы, совершенно не рассчитывая напороться на острый локоть!..
Вообще-то такие вещи уже чреваты серьезными травмами… И если это будет не перелом плюсны, то уж хромать такой человек будет не меньше месяца и ступать травмированной ногой будет так, словно идет по битому стеклу, потому что любое неверное движение вызывает резкую и острую боль… И по-хорошему, на такую ногу обязательно надо наложить недельки на две если не гипс, то уж шину обязательно!..
В общем…
Майор за что боролся, на то и напоролся!
А Миша решил довести дело до конца…
Еще в середине этой схватки он, если честно, сомневался, стоит ли это делать, но теперь, когда были расставлены все точки над «i», Миша хотел сделать так, чтобы о том, кто такой этот человек, знала вся академия…
Он подошел к извивавшемуся на ковре майору, присел на корточки и сказал негромко:
— Извинись, майор!.. Пока совсем не опозорился!..
— Я тебя сгною, падла! — прошипел тот сквозь непроизвольно брызнувшие из глаз слезы. — Ты у меня, сука, вылетишь из академии в самую дальнюю задницу Советской Армии!
— Дурак ты, майор… И вот тебе «метка дурака»… Поноси ее, пусть все знают, кто ты такой… Глядишь, когда-нибудь и поумнеешь… Хотя это вряд ли…
Он нанес ему не сильный, но хлесткий Рютокен-цуки[12] в совершенно определенное место…
Иногда в уличных драках в это место попадают случайно, но результат получается просто ошеломляющий! Еще говорят, что «человеку надели очки». Есть такое место, чуть-чуть выше переносицы, примерно между надбровными дугами, в которое если случайно попасть, то результатом становятся два здоровенных лилово-синих «фонаря» под обоими глазами! «Очки»!..
«Позорное место», потому что такие «прожектора» никакими солнцезащитными очками не прикроешь, и все окружающие понимают, что с тобой недавно произошло. И смеются над тобой, и если не явно тыча пальцами, то уж в душе наверняка!..
В драках это происходит, как правило, совершенно случайно, потому что откуда бы уличным драчунам знать секреты тибетских монахов?..
А вот Миша знал совершенно точно, где находится эта точка, и бил целенаправленно!.. Теперь на лице хромого, а это уж как пить дать, майора минимум на две недели был вывешен транспарант: «Я — дурак!»
— Ямэ! — подал команду лейтенант. — Иппон!..
— Ос! Ос! Ос! Ос!
Миша поклонился в традиционных Отагай ни рэй — поклонах всем на четыре стороны света — и, совершенно безо всяких эмоций, как человек, выполнивший не самую простую, но обязательную работу, сошел с ковра…
И тут к нему подошел крепкий, подтянутый, спортивного телосложения офицер с погонами подполковника:
— Молодой человек! Минуту!
Миша выпрямился и посмотрел на говорившего усталым взглядом:
— Да?
Мужчина протянул для рукопожатия свою ладонь:
— Меня зовут подполковник Онищенко, Тимур Тимофеевич… В курсантской среде меня называют ТТ, думая, видимо, что я об этом не знаю… Видимо, сравнивают с известным пистолетом «Тульский Токарев» за пробивную силу… — подполковник улыбнулся. — Я — заведующий кафедрой физической подготовки курсантов академии… Я сам в прошлом мастер спорта по боксу в полутяжелом весе…
— Михаил Парубец, — представился Миша в ответ.
— Я присутствовал и на собеседовании, когда майор Цикнасер непонятно почему затеял весь этот бестолковый и грязный словесный сыр-бор, и, конечно же, здесь в зале…
Подполковник замолчал на секунду, а потом продолжил:
— Конечно… Существует понятие корпоративной этики… Но… Между нами… Строго говоря, майор был не прав, да еще и упрям, как осел, за это и поплатился… И должен тебе сказать, Михаил, что ты, еще не успев толком стать курсантом, уже сумел нажить себе очень нехорошего и довольно «грязного» врага…
— Я разберусь с этим сам, Тимур Тимофеевич…
— Разберешься-разберешься… Только не сам, потому что кроме одинокого и, как выяснилось, не очень умного врага ты сумел завоевать откровенные симпатии большого количества офицеров и практически всего высшего командования академии!.. Так что речь сейчас не о майоре, речь о тебе самом… Думаю, что мой совет учиться в группе курсантов, готовящихся для службы в ВДВ, будет излишним?
— Я, в общем-то, и сам хотел в эту группу…
— Ну, вот и правильно… Ты москвич, Михаил, насколько я знаю?
— Да…
— И карате занимался тоже там, понятное дело…
— Там…
— А у кого тренировался? Просто я сам немного интересуюсь этим видом спорта… Интересно для бывшего неплохого боксера!.. Что-то новое появилось в спортивном мире!..
— В школе «СЭН’Э»… «Красный пояс»…
Подполковник посмотрел на Мишу пытливым взглядом:
— Ну, да… Теперь понятно… — Он потеребил свой кончик носа двумя пальцами. — Вообще-то… Стоило об этом предупредить майора… Может, он отделался бы меньшим позором, просто извинившись… Ну, да что сделано, то сделано…
— Он все равно не послушал бы…
— Возможно… Ну и?.. Думаешь продолжать тренировки?
— Вообще-то хотелось бы, товарищ подполковник…
— И как ты себе это представлял?
— Не знаю… Может быть, в свободное от занятий время…
— Понятно… Хорошо! — Подполковник, видимо, перешел к делу. — А что если ты, если все равно собираешься тренироваться и дальше, будешь попутно тренировать и других?
— Как это?
— Эта идея уже давно витала в воздухе… Мы даже думали привлечь для этого дела какого-нибудь тренера со стороны и сделать экспериментальную группу из курсантов группы ВДВ… Только найти настоящего, а не мнимого знатока и мастера оказалось, к превеликому сожалению, не так-то уж и просто!.. И вот теперь, с согласия начальника академии, я предлагаю эту группу вести тебе. Ты же уже наверняка имеешь тренерский опыт…
— Год… Только я тренировал детскую группу…
— Это не имеет значения! Я думаю, что с детишками даже сложнее было!.. Ну? Как ты на это смотришь, Михаил?
— Заниматься одному проще — это можно делать когда угодно, а вот тренировать группу… Для этого нужно специальное время, товарищ подполковник…
— Ну-у-у! Это-то мы решим! — улыбнулся ТТ. — Для начала, скажем, те, кто попадут к тебе в ученики, будут полностью освобождены от всяческих нарядов и караулов — их дело будут тренировки… А твоими «нарядами на службу» и караулами будут занятия с ними… Потом мы в учебной части подкорректируем расписание занятий по физподготовке для курсантов и офицеров академии с учетом твоих тренировок, ну и еще есть кое-какие маленькие хитрости…
— И офицеров тоже?
— А почему же нет? — улыбнулся подполковник. — Дело полезное, а для офицера, так просто нужное и, я бы сказал, просто необходимое… Вот я, к примеру, первый в эту группу и пойду тренироваться!.. Ты как, Михаил, возьмешь к себе в ученики тридцатипятилетнего подполковника, который когда-то был мастером по боксу?
Миша покраснел до самых корней волос и смущенно ответил:
— Попробую…
— А ты не стесняйся, как красна девица! Стесняться своих знаний — это неправильно! Ими гордиться надо! И делиться!..
28 декабря 1980 г. Ленинград.
«Здравствуй!.. Это я…»
Вот так, с легкой руки подполковника Онищенко осенью 80-го в Ленинграде, в стенах Военно-медицинской академии образовался «филиал» школы карате «СЭН’Э», которым руководил Миша… Михаил Парубец…
Он с радостью взялся за предложенное ему любимое дело. Да с таким энтузиазмом и самоотдачей, что позавидовать можно.
Конечно же, и это понятно, Миша не мог не рассказать об этом в телефонном разговоре своему Учителю — Тадеушу… И попросил прислать ему литературу, методички, собственные рекомендации и заметки о методике преподавания карате и тому подобные вещи… И Тадеуш с радостью откликнулся на просьбу своего любимого ученика…
Что же касается основной учебы, то Михаил грыз гранит науки с таким остервенением, которому удивлялись даже старые, бывалые преподаватели академии…
И если не считать основных занятий в аудиториях академии, то Миша постоянно пропадал либо в спортзале, либо в библиотеке… Он даже практически не ходил в увольнения в город, мотивируя это тем, что ему там попросту нечего делать и ему жалко просто так терять время…
