Александр Бушков - Тайга и зона
– А жаль, что вы не клад ищите, – мечтательно вставила своё слово Маша, погружая носик в блеклый букетик, и Алексей, пользуясь моментом, посмотрел на спутницу в открытую – дескать, слушаю вас превнимательнейше. – Я бы не отказалась побыть героиней «Острова сокровищ»…
– Там героинь не было, барышня, одни, герои, – с лёгким оттенком превосходства уточнил археолог Гена. – А может, оно и к лучшему? Вы же знаете, чем заканчивается женское участие в мужских играх – ничем хорошим. И история нас учит тому же. Взять хотя бы всем известную шотландскую королеву Марию Стюарт. Если б она сидела дома и вязала носки мужу, а не стремилась к власти над Англией, так и не лишили бы её престола вместе с головой злые мужчины, которые готовы терпеть любые женские капризы, но очень не любят, когда женщина начинает с ними конкурировать на их же поле. Тогда уж с нею не церемонятся… Как говорится, любовь любовью, а денежки и власть, увольте, врозь.
«Минутку! – вдруг встрепенулся Карташ – разумеется, внутренне. В голове тренькнул тревожный колокольчик. – Какие такие мужчины погубили гражданочку Марию Стюарт?! В то время Англией командовала королева. Даже погоняло её помню – Елизавета номер один… И как это понимать прикажете, господин историк в звании аспиранта? Простая оговорка?..»
– Между прочим, любопытно было б представить, как бы действовала дамочка, окажись она среди пиратов Стивенсона, – продолжал распинаться археолог. – Наверное, поочерёдно соблазняла бы одноногого Сильвера, доктора Ливси… и даже юного Хопкинса. В зависимости от меняющейся ситуации. А что тут поделать – женская стратегия…
У Карташа как пелена с глаз упала: какой это, на хрен, историк!
– Но иногда мифы о кладах оказываются правдой, да? – перебил легкомысленные речи историка Карташ, вмиг превратившийся каким-то толчком наития в западающего на тему золота тупоголового служаку. – Чего там далеко ходить! Возьмём золото Чингисхана, которое лет десять назад нашли в соседнем, в Байкальском округе. Помните? Как в тайгу хлынули армии кладоискателей – выбирать оставшиеся захоронки. Аж пять лет тут такое творилось, такая золотая лихорадка землицу трясла, что… Вот кстати, хорошо, вспомнил! – Он аж подскочил на месте, в душе искренне надеясь, что не переигрывает. – Чего хочу спросить. У нас тут один поляк хлестался, что это его земляки прикрыли Европу, остановив нашествие монголов на Леги… Легви… как его… короче, каком-то там поле. Чуть до драки не дошло, потому как наши-то уверены, что это мы, русские, не пустили хана дальше. А что нам историки по этому поводу скажут?
Карташ задавал вопрос с невинным видом провинциального недотёпы. Ну а кем он ещё может быть – при взгляде-то со стороны, а? Вэвэшник, что само по себе не здорово, да ещё тянущий лямку в распоследней глухомани, да ещё в звании старлея, когда по возрасту уже пора носить капитанские погоны… Разве что нахватался какой-никакой шелухи из листаемых от скуки газетёнок и журнальчиков, да из телека чего запомнил… Вот такого незатейливого офицера нехай и видит перед собой аспирант. И из этого образа Карташ выпадать пока не собирался, дабы не вспугнуть ненароком гражданина учёного, и даже благие намерения распустить во всей обворожительной красе гусарский хвост перед заглянувшей на огонёк шантарской красавицей дружно бросились в кусты. Не время сейчас, товарищ, после, ну а девушки потом…
Очень уж ему интересно вдруг стало, сколь глубоки познания историка в его же предмете.
– Ну, тут однозначного ответа нет, – обернувшись, пристально взглянув на собеседника и наткнувшись на незамутнённый размышлениями взгляд, с глубокомысленным видом произнёс археолог. – Скорее всего, все народы понемногу внесли свой вклад в ослабление орды, и поэтому надо жить дружно. А вот ваш намёк на то, что над нами до сих пор витает призрак клада Чингисхана, позвольте отвергнуть.
Ушёл, ушёл от ответа, чёрт, и ловко, признаться! Тут же перевёл разговор на другую тему. Ох и не прост ты, брат-аспирант, господин квазиучёный и псевдоисторик, ох и не прост… И кой чёрт занёс тебя сюда, такого красивого, любопытно было бы узнать… Указатель подозрения, включившийся сам по себе, подскочил аж на несколько делений.
– Есть что в тайге поискать и помимо золота, – говорил меж тем археолог Гена. – Вот неподалёку отсюда – то есть, по сибирским меркам неподалёку – находились знаменитые Иванихинские золотые прииски. И, ежели опираться на слухи – а кроме слухов, увы, ничего более точного до наших дней не дошло, – где-то аккурат в этих местах размещалась личная тюрьма господина Иванихина, в которой миллионщик, сибирский крез и подлинный властитель сих земель, держал инородцев, как тогда называли исконных уроженцев Сибири… Кстати говоря, тех самых инородцев, кому Сибирь обязана своим названием. Исконные жители именовали эти неохватные просторы Шибир.
– Правда? А я и не знала! – подала голос Маша. И, судя по голосу, было ей невообразимо скучно. И Алексей почувствовал нечто сродни удовлетворению.
– Но и не Иванихинскую тюрьму мы намерены отыскать, дабы пополнить коллекцию краеведческого музея ржавыми цепями и примитивными орудиями пыток.
– Ну дык и что же вы хотите отыскать? Следы неизвестной цивилизации? – спросил Карташ, косясь на зэка-шофёра. Спина Таксиста была напряжённой, прямой. Будто водила аршин проглотил.
– Увы, – вздохнул аспирант, – всё гораздо скучнее. И курганы разрывать не станем, и искать следы торговых путей с Китаем, проходивших через эти края в средневековье… Мы, как это ни печально для вас, сеньорита, будем пытаться отыскать следы стоянок древнего человека, который золота не знал – ни к чему оно ему было… И в самом лучшем случае нароем мы костяных наконечников, камней, обработанных под орудия примитивного труда, палок-копалок… ну и, конечно, черепов и костей. Не правда ли, очень весело и романтично?
«Ага, – подумал Алексей, – знаю я одно местечко, где этих черепов и костей, что грязи…» – и спросил:
– Это ж какого древнего человека? Этого… неандертальца, что ль?
Он изо всех сил старался, чтобы вопрос прозвучал из уст человека, который вспомнил одно умное слово да и поспешил выговорить его – чтобы произвести впечатление на барышню: мол, мы тоже кой-чего могём в учёном разговоре. Выходить из образа чуть туповатого офицера, который нахватался того самого «кой-чего» по верхам, он не собирался. Даже несмотря на уколы ревности.
– Да кого ни откопаем, всё наш будет, – отшутился Гена.
Но Карташ отступать намерен не был:
– А вот ещё слышал про таких… щас, как их… палеоантропы. Это кто такие?
– Другая разновидность древних людей, – не моргнув глазом, сказал аспирант Гена.
Оп-паньки! Да это, как говорит подведомственный контингент, уже форменная туфта и полная лажа. Карташ оставался невозмутим, тогда как впору было бы криво ухмыльнуться.
Историк, твою мать, аспирантишка, узкий специалист по древним людям!
Не мог историк сморозить такую чушь, хоть режьте, ну не мог, и всё! Палеоантроп, для тех, кто не в курсе, есть собирательное название всех людей периода палеолита: неандертальцев, кроманьонцев, питекантропов и всяких там прочих. Стало быть, никакой он, к лешему, не историк!.. Хотя предельно ясно, почему Гена-генацвале выбрал себе отмазу про поиски древних людей – чего уж, вроде, кажется, может быть проще, трудно поскользнутся даже при плохой подготовочке. Кажется, что ведь полный примитив: камни, палки, нечленораздельные вопли – вот вам весь древний человек, да и нет в Парме ни одного, кто бы слышал о палеоантропах и прочих палеолитах… Ни одного, кроме него: старшего лейтенанта Карташа. Так что хренушки, брат Генка, не повезло тебе, не с тем ты встретился в первый свой день…
Можно, конечно, вспугнуть липового гражданина аспиранта ещё и вопросами о тайджиутском или древнехягасском языках, но – ни к чему, ни к чему…
«Откуда тебе знать, милок, – думал Карташ, – что папаша мой, теперь приходится за это сказать ему спасибо, пичкал меня литературой, в особенности научно-познавательной и военно-исторической – так сказать, воспитывал на примерах прошлого, чтобы я подражал и соответствовал. Да, многое я порядком подзабыл, признаюсь, но кое-какие обрывки знаний за клеточки-то мозга зацепились. И не перепутаю неандертальца с кроманьонцем, а битву на Легницком поле с битвой Куликовской. Понятно, что подобной начитанности от вэвэшного старлея ты никак не ждёшь, откуда, спрашивается, ей взяться.
А вот что ты, дружок, этих вещей не знаешь, будучи аспирантом истфака, это не просто подозрительно. Это разоблачительно. Никакой ты не аспирант. Но кто ты, вот в чём вопрос? И какого дьявола припёрся в наши исправительно-трудовые пенаты? Выводить тебя прилюдно на чистую воду мне нет никакого резону, опять же ежели вспомнить опыт древних: «предупреждён – значит вооружён».
