Свобода и Магия - Максим Вишневенко
Малыш Эдди вскочил со стула, задев стол и снеся стаканы, которые были на нём. Одной рукой он перехватил руку у локтя англичанина, а второй схватил того за кисть, сжимающую ту, вывернул её так, что волшебная палочка противника оказалась в его ладони. Перехватил её поудобнее и вогнал прямо в глазницу Эдриану Смиту. Тело того безвольно дёрнулось, обмякло и начало заваливаться назад. Натали завизжала и упала вместе со стулом навзнич, Жан выругался и взмахнул своей палочкой. Но Малыш Эдди уже не видел этого движения, его тело прошибла судорога, словно электрический разряд, сознание помутилось, а в ушах зашумело.
Не видел он и как резко встал Михаил, перевернув свой стол. Как его трость удлинилась, словно телескопическая дубинка, превратившись в подобие шеста. И как глава аналитического отдела произнёс какие-то неизвестные слова, взмахнул шестом, и Жана де Тулона снёс поток дикого пламени.
Глава VI. Традиции европейского добрососедства
(22 июля)
Теперь Малыш Эдди руководил переездом War&Consulting в Берлин в новый просторный офис, как он сам выражался, получше, чем в этом чёртовом Лондоне.
Сейчас это было уже не бегство, это был реальный переезд, согласованный с Правительством ФРГ. И с Правительством Франции. И даже Великобритания не имела больше вопросов к W&C, потому что в той ситуации, где они оказались, лучше закрыть глаза на произошедшее, забыть всё, а архивы сжечь.
В целом и Рихтер очень хотел бы забыть произошедшее, но память штука упрямая. И если в официальных отчётах значилась спецоперация по устранению террористов — успешная! То во внутренних творилось какое-то мракобесие, которое всё сводилось к главе аналитиков Михаилу, а тот хитро улыбался, разводил руками, отсылал всех вопрошающих сразу к Святу Вениаминовичу, а сам обещал на ближайшем корпоративе показать красивое кунг-фу со своей телескопической тростью.
По итогам событий в Сен-Тропе вечером того же дня все новостные агентства Франции вышли с материалами, выражающими глубокую признательность и безмерную благодарность простым русским военным консультантам, которые провели спецоперацию в тихом курортном городке и обезвредили двух террористов и фашистов: некоего Эдриана Смита и некоего Жана де Тулона. Далее в красках рассказывалось, что этот Жан де Тулон устроил сначала тройное убийство где-то на юге Франции, а после кровавую бойню в Париже, где за три часа умудрился лично умертвить полтора десятка человек, собравшихся на костюмированную вечеринку. И объявлен был этот француз руководителем континентальной ячейки фашиствующей организации, разгромленной в Лондоне теми же самыми русскими из War&Consulting. И как удобно, что во время этого разгрома нигде не всплывало имя Эдриана Смита — его французские журналисты и назначили руководителем этой структуры, умело скрывшимся от правосудия в Сен-Тропе, но не ушедшего от карающей руки русских наёмников. Ещё его обвинили в убийстве родителей некоей Натали де Алонсо в городе Памплона, произошедшего пару недель назад, однако тут всё публиковалось без подробностей.
Тотчас эти материалы подхватили журналисты с Туманного Альбиона и под воскресный вечер разразились статьями, радующимися тому, что фашиствующая гадина, тянущая страны цивилизованной Европы назад в Средневековье, оказалась уничтожена русскими, как и в середине прошлого века. После этих статей в Лондон позвонили из Иерусалима и ехидно поинтересовались, что ж они столько времени молчали и никак не реагировали на действия этих чёртовых фрилансеров в Лондоне, на что британцы смогли придумать самый честный и правдивый ответ: “Ну, так получилось”.
Мадрид, также прочитав французских коллег, позвонил в Париж и поинтересовался судьбой этой некоей Натали де Алонсо в свете гибели её родителей. На что уже настала очередь Парижа придумывать честный и правдивый ответ. И ответом их было: “Мы не знаем, спросите русских — они проводили эту операцию”. В W&C благоразумно не ответили на звонок испанцев, а Москва в стиле рыцарей джедаев многозначительно сказала: “Вы не хотите об этом знать” и повесила трубку. Как ни странно, в Мадриде действительно решили, что знать об этом они не имеют особого желания, и не стали дальше допытываться.
А на следующей день с утра в Москву позвонил Берлин, любезно предложил War&Consulting переехать к ним, а также выразил большую благодарность за наведение порядка у англичан и французов. В Кремле удивились, посмеялись, но предложение приняли.
* * *(23 июля)
— Люблю европейскую политику, и то, как тут все любят своих соседей, — Михаил затянулся сигарой и облокотился на перила балкона в их новом офисе.
— А мне тоже понравилось: “Благодаря вам во Франции и Англии чёрти что творится, приезжайте отдохните у нас”, - Малыш Эдди отпил виски из своего стакана и поставил его на перила, — Хотя мы тоже хороши.
— Учимся у лучших, как говорится, — рассмеялся главный аналитик W&C, — Но официально это был просто новый заказ от неизвестного, который совершенно случайно отлично лёг на политическую обстановку.
— Всё так и было, я даже проверил счета, — хитро улыбнулся Рихтер, — Этот заказчик умудрился пройти мимо меня, так что для меня он совершенно неизвестен.
— А на самом деле, всё это было, чтобы заполучить эту девочку, — усмехнулась Нина и спросила с долей иронии, — Слушай, Эдик, а ты после всего этого с нашей спасённой волшебницей говорил хоть?
— Нет, её как увезли в Москву, так и всё, — помотал тот головой, — Не лезть же туда с вопросами.
— Ну, Свят Вениаминович разговаривал после с ней, — глава аналитиков снова затянулся сигарой, — Бедная шокированная девочка. Готова на всё, чтобы начать новую жизнь.
— Ещё бы, — Нина выпустила из своей вейпа облако пара, — Тот, кого ты считала наставником, оказывается маньяком. Единственный в стране, кому ты интересна, тоже. А тот, с кем ты пошла на свидание, так ему вообще за это заплатили.
— Так и становятся феминистками… — отозвался Эдик.
— Да иди ты, — засмеялась рыжеволосая девушка и пихнула его в плечо, — Но вообще проведать её стоит. Всё-таки целую неделю вы провели вместе.
— Ну, не надо, не настолько уж и вместе, — запротестовал юноша.
— Скажи, она в зеркалах-то хоть отражается? — рассмеялся Михаил, — А то ты опасался.
— А вот не знаю, — скривился Рихтер, — Мы только за ручки держались. В зеркала не смотрелись.
— Скука какая. Надо было мне идти, — снова засмеялась Нина.
