Сергей Зверев - Разборка по-кремлевски
Пробежав глазами газетные статьи и фотоснимки, Бондарев заметно помрачнел. Выступление карташовцев в рейтинге топ-новостей шло под первым номером. Тональность изложения событий в небольшом подмосковном райцентре была сдержанной: никто не высказывал «революционерам» откровенных симпатий, но и не осуждал. Судя по всему, глава государства так и не знал о них. А ведь события эти, произошедшие позавчера, наверняка должны были попасть в оперативку! Это, в свою очередь, означало: информацию от него скрывают.
Решение пришло быстро. Следовало организовать самую примитивную, но забойную провокацию и посмотреть – узнает о ней президент или нет.
Перво-наперво Клим направился в магазин «Лаки-краски» и купил самый большой баллончик аэрозольной краски. Миновав двойной кордон оцепления, он обошел здание вокзала и обрисовал боковые, невидимые для охраны ниши двухметровыми надписями из лексикона карташовцев и огромными свастиками. По его мнению, каждой из надписей во время президентского визита было достаточно, чтобы начальник областного управления ФСБ с треском полетел с должности.
– Тамара, – дождавшись, когда съемочная группа «Резонанса» закончит работу, Бондарев подозвал телеведущую. – Взгляни-ка!
Та, впрочем, не удивилась – за свою останкинскую жизнь она и не такого насмотрелась.
– «Президента – на виселицу!», – равнодушно прочитала она. – «Инородцев – в крематорий!». Ну и что? Мало ли чего на стенах и заборах придурки пишут?
– Попроси своего оператора, чтобы снял, – прищурился Бондарев.
– Я что – сумасшедшая? – хмыкнула Белкина. – Да мне за такие кадры продюсер по пятое число...
– А никто и не просит тебя перегонять их в Останкино, – миролюбиво перебил Клим. – Ты это для меня сними.
– А ты президенту покажешь?
– Не стану скрывать – покажу. Но представлю это... ну, как home video. Съемки неизвестного поволжского видеолюбителя, который передал мне это в приватном порядке. Идет?
– Президент не поверит.
– Поверит или не поверит – это уж моя забота. Тамара, не кривись... Сегодня ты мне помогла, завтра я тебе...
– Смотри: если меня выгонят с телевидения, трудоустраивать меня будешь сам.
– Без куска хлеба ты не останешься. Или без куска рыбы, – улыбнулся Бондарев.
Через несколько минут в кармане Клима лежал чип с цифровой записью.
– Спасибо, – поблагодарил он ведущую «Резонанса». – Если что такое – можешь на меня рассчитывать.
– И чем ты мне можешь помочь? – прикинула та. – Я ведь в президентском спецпоезде, меня охраняют такие люди, как ты, ни один волосок с головы не упадет и так далее...
– Никто никогда не знает – где найдет, где потеряет, – ответствовал Бондарев несколько загадочно и отправился в вагон. – Извини, совершенно забыл: мне срочно надо накормить почтовых голубей.
* * *– А вот этого президенту передавать не стоит, – сказал начальник Центра спецсвязи, едва взглянув на компьютерный монитор.
Заоконный пейзаж удручал однообразием: перелески, поля, редкие железнодорожные полустанки. Над землей незаметно и неотвратимо сгущались сумерки. Во влажном вечернем небе тревожно полыхали зарницы, и отблески их отражались в пуленепробиваемых стеклах связного вагона.
– А я говорю: не надо, – с напором повторил офицер ФАПСИ.
В промышленном поволжском центре президентский спецпоезд пробыл чуть более суток. За это время глава государства побывал на нескольких заводах, встретился с тружениками села, посетил воинскую часть и даже автоматизированную свиноферму в агрогородке. Ни один из вопросов не остался без ответов. Однако не нашлось ни единого человека, который бы поинтересовался выступлением карташовцев.
Как справедливо предполагал Клим Бондарев, все свежие новости, поступавшие к главному пассажиру спецпоезда, тщательнейшим образом отцеживались и фильтровались. Любая оперативная информация ФСБ, ФСО и других служб, где упоминались слова «Карташов» и название подмосковного городка, в котором и базировались карташовцы, тут же клалась под сукно. Свежая пресса, поступавшая к президенту каждое утро, также была фальшивой – центральные газеты печатались в единственном экземпляре и передавались к поезду фельдъегерской службой. Президент никогда не просиживал сутками в Интернете, однако и на этот случай было найдено противоядие: суперпрофи из Федерального Агентства Правительственной Связи и Информации (ставленники Подобедова) на всякий случай смастерили несколько сотен поддельных сайтов, очень похожих на настоящие. Система прокси-серверов, находящаяся в ведении ФАПСИ, в случае интереса главы государства безошибочно указала бы нужные адреса. Даже новостийные выпуски федеральных каналов – и те производились в двух версиях: «для общего пользования» и «для спецпоезда». Генерал Подобедов был настоящим специалистом фальсификаций и подлогов – его фантастических возможностей с лихвой хватило бы и не на такие подделки...
Таким образом, информационный вакуум, создаваемый вокруг президента, с каждым часом становился все более удушающим.
Мельком просмотрев интернет-версию поволжской газеты с фотографиями крамольных надписей, офицер ФАПСИ заметно помрачнел. Статья, комментирующая неизвестно как появившийся на вокзале призыв «Президента – на виселицу!» и изображение свастик, была типичной провокацией, однако у начальника спецсвязи не было времени думать об ее авторстве.
– Все сетевые ресурсы, касающиеся так называемой «революции», следует немедленно заблокировать. Особенно – вот это, – распорядился он и, заметив на лице оператора сомнение, снизошел до объяснения: – Всем этим занимаются чекисты в Москве. Не надо отвлекать главу государства подобными мелочами. Не его это уровень...
И тут запищал селектор. Комендант поезда срочно требовал фапсишника к Президенту.
– Если вас не затруднит – прихватите с собой не только оперативки за последние двенадцать часов, но и распечатку свежей прессы, – с официальной учтивостью попросил металлический баритон Бондарева.
– Слушаюсь, Клим Владимирович, – бросил офицер и, прихватив папку, отправился в соседний вагон.
По дороге он на всякий случай осмотрел себя в зеркало и, представив лицо Бондарева, не удержался от змеиного шипа:
– Сука поганая... И откуда ты такой на нашу голову взялся?!
Глава 5
Приблизительно в то самое время, когда Клим обрисовывал стены вокзала провокационными оранжевыми призывами, в подмосковном райцентре наконец-то началось то, что и должно было, по мнению заговорщиков, привести к распространению «фашистской заразы»...
Звенели витрины, полыхали машины, завывала автомобильная сигнализация, и сумрачные ребята в одинаковых футболках с упоением громили витрины, фонари и вывески. На главном проспекте моментально возникла самая настоящая баррикада из мебели, перевернутых малолитражек и автобусов. Тут же горели автомобильные покрышки, и удушливый запах паленой резины разносился по всему городку.
Кавказцы с центрального рынка и азиатские гастарбайтеры словно бы испарились. Перепуганные родители загоняли детей по домам. Да и взрослые предпочли без особой нужды не появляться на улице, предпочитая наблюдать за происходящим из окон.
Эти события разворачивались стихийно только на первый взгляд: план массовых беспорядков был составлен генералом ФСБ Подобедовым, скорректирован лучшими лубянскими специалистами по массовым беспорядкам и многократно просчитан ими же с учетом любых форс-мажоров. Ментам сурово внушили, чтобы на первых порах не ввязывались. Карташову и его клевретам отводилась почетная роль «вождя на баррикадах».
«Твоя задача – грамотно руководить бесчинствами и следить, чтобы твоя молодежь не слишком уж увлекалась, – напутствовал Подобедов накануне. – Крови пока не надо. Главное – картинку, картинку для западных телекамер покрасочней!..»
У входа в единственную в городке «Pizza-Hut» карташовцы деловито поджигали иномарки. «Москвичи» с «Жигулями», естественно, не трогали.
– Хватит пресмыкаться перед Западом! – кричала Нина Чайка, размахивая горящим факелом, и его отблеск тускло отражался в короткой кожанке революционерки. – У России собственная гордость!
Подняв булыжник, Чайка со всего размаху швырнула его в витрину пиццерии – стекла водопадом осыпались на асфальт. Спустя секунду в зал полетел факел.
Из двери служебного входа высунулась испуганная голова менеджера.
– Господа, это заведение международного сетевого общепита, – испуганно пояснил он, пятясь от надвигавшихся на него карташовцев с факелами. – Не надо ничего жечь и громить. Тут работают в основном русские женщины... Неужели вы не понимаете, что таким образом лишаете их куска хлеба?!
– Молчать, приспешник мирового империализма! – в бушевании счастья выкрикнула Чайка. – Товарищи, и эти слова говорит русский человек? Неужели русский человек будет травить своих соотечественников пошлой западной жвачкой? Не-ет, он не русский! Да вы посмотрите только, какая у него неславянская форма черепа! Какой у него подозрительный нос!
