Пеший камикадзе, или Уцелевший - Захарий Калашников
— Я тебя здесь подожду, — бросил Штык Асу вслед.
Суслов не стал возражать, тратить силы и отправился вглубь дома.
В коридоре, отделанном мрачными деревянными панелями, было темно. Дверь налево вела на кухню, дверь направо — небольшую комнату размером с чулан, где имелось крошечное окно с мутным непрозрачным будто выцветший рыбий глаз стеклом, через который проникало совсем немного света как хотелось и больше ничего. На кухне стояла разбитая мебель, истлевшая от времени, и немного старинной эмалированной посуды, в одной из которых жил паук с мёртвыми мухами в паутине, а в воздухе витал застаревший запах плесени. Суслов по привычке заглянул в кастрюльку словно ожидал на этот раз увидеть там приготовленный обед или ужин. Он огляделся по сторонам и снова вышел в коридор, продолжив обход дома. В глубине имелась спальня, о чём говорили две кровати с растянутым пружинным основанием без матрацев и подушек, несколько дряхлых и худых покрывал лежали здесь же, в углу комнаты, под которыми в клетчатой сумке челночника покоились протезы, завёрнутые в серую ветхую ткань, когда — то представлявшую собой белоснежную простынь. Суслов нащупал их и убедившись, что всё на месте, сграбастал поклажу и без раздумий отправился к выходу.
— Всё норм? — встретил его Вася Штык.
— На месте, — сказал Ас, предлагая напарнику убедиться лично. — Может быть скажешь, что задумал?
— Я тут выяснил, что калеку никто не ищет. Все думают, он свалил в Луганск.
— В Луганск? Зачем ему в Луганск? Слышал, там сейчас «жара».
— Какая разница. По слухам: «кто не прижился тут, валит в Луганск. Все так делают». А его, ходят слухи, похоже не только я, многие здесь не долюбливали. По — шустрому сбагрим трофеи — уверен, уйдут влёт, товар редкий. И скоро его не вспомнит никто.
— Как деньги поделим? — заглянул Суслов в глаза Шлыкова. — Поровну?
— Конечно, — нараспев сказал тот.
Василий так не думал, но, чтобы не спугнуть, не оттолкнуть единственного помощника, над которым имел власть, посчитал нужным соврать.
— Согласен? — удивился Ас.
— Почему — нет?
Ас в ответ пожал плечами.
— Тогда думать не о чем? — сказал Штык. — Одно дело делаем.
Суслову захотелось отпраздновать, будто он заключил сделку века. Он с удовольствием облизнулся, но боль в висках испортила всё удовольствие.
— Может в кафешке на «Монолите» по пиву? — предложил он.
— Не в этот раз, — подумав, сказал Шлыков. — Может, в другой.
Оказавшись внутри, Медведчук и Песков, как два истукана замерли на пороге зала, уставившись на поедающих ланчи людей. Найти Егора в толпе никто не надеялся, разве что Песков какую — то минуту. Он окинул присутствующих быстрым взглядом и отвернулся к барной стойке, не заметив ничего необычного. Медведчук разглядывал случайных людей секундой дольше, используя простой армейский способ наблюдения — слева направо, от себя в глубину. Удержание внимания на эту секунду позволило ему заметить в центре обеденного зала неожиданно поднятую над головами приветственную руку.
— Ты это видишь? — сказал Игорь Виктору.
— Это нам? — оглянулся Песков, растеряно.
Рука в воздухе изменила положение, как изба на курьих ногах по властному требованию Ивана — царевича, и пальцами поманила к себе. Вслед за рукой из широких плеч появилась голова на крепкой загорелой шее, чьё лицо показалось знакомым, однако не было опознано сразу или сию минуту: Михалыч, как его однажды представил Егор, старый друг и «братишка», признал наконец Игорь.
Они поравнялись.
— Обедать? — улыбнулся он, радуясь встречи. — Здесь сегодня аншлаг! Нас двое, так что присаживайтесь на свободные места, — его улыбка стала ещё шире и достигла глаз.
— Спасибо, — сказал Игорь, усевшись, продолжая над чем — то раздумывать.
Главной проблемой было то, что Игорь ещё не знал, знал ли Михалыч, что Егор исчез и определённо не хотел посвящать его в это дело, тем более в подробности. Хотя никаких подробностей за последние дни не появилось, ровно, как и деталей исчезновения Биса. При этом в голову Игоря закралась мгновенная мысль: вдруг Михалыч что — то об этом знает? Требовалось время, чтобы выяснить это. И время ланча для этого было подходящим.
— Добрый день, — подоспела официантка, не заставив себя ждать. — Что будете заказывать?
Официанты носились по залу как центрфорварды по площадке, жонглируя полными подносами вместо меча.
— Мне пюре с котлетой, — сказал Медведчук, заглянув в бумажное меню быстрых обедов для занятых людей. — Вот этот салат… и компот, — ткнул он пальцем в проспект.
У официантки оказались быстрые руки, она ловким движение раскрыла блокнот и сделала в нём запись, а ещё она была миниатюрной и очень симпатичной. Игорь с любопытством разглядывал ей. У неё были длинные светлые волосы и красивые глаза.
— Что — то ещё? — спросила она.
— Нет, спасибо, — сказал Игорь.
— Вам? — она перевела взгляд на Пескова и одарила его зимней улыбкой.
— Мне то же самое, — сказал Песков.
— Пюре с котлетой, салат и компот? — повторила она.
— Да.
— Что — то ещё?
— Нет.
Она удалилась.
— Я сейчас, — поднялся Игорь, он повернулся и отправился следом за официанткой.
— Привет, — сказал он, в три шага настигнув её на другом конце зала. — Постой, мне нужна твоя помощь: два дня назад в вашем заведении мог обедать человек с протезами руки и ноги, вспомни пожалуйста, может быть, ты обслуживала его?
— Когда это было? — спросила девушка.
— Два дня назад.
— Извините,
