Михаил Серегин - Бар-сучка
По грохоту острых каблучков сапог по деревянному полу она поняла, что уходит женщина. Это ее нисколько не обидело, совсем наоборот – не станет домогаться и будет в рабочем настроении.
– Я обещал научить тебя стрелять, – он появился с сигаретой в зубах и початой бутылкой пива.
– Лучше давай еще раз о том, что тебе известно о пропавшем героине.
Он удивленно уставился на Дарью.
– Послушай, Дада, я рассказал тебе ровно столько, сколько знаю, – он сел на табурет, одновременно подтягивая кверху старые засаленные спортивные штаны, которые все-таки счел нужным надеть.
– Я надеялась, что мы партнеры. Неужели ты думаешь, что я поверю в сказку о женщине, ночующей в гостинице с товаром на миллионы? И делает это якобы для того, чтобы полизаться с проституткой. Я мало еще прожила на свете, но такое в моей голове не сходится.
– Твоя проблема в том, что ты много думаешь, – ему не нравилось, как она разговаривала с ним.
– А как иначе мы найдем порошок? Я сегодня всю ночь мечтала, очень за границу захотелось. Пальмы там, бананы всякие…
– Это, конечно, вопрос, но я больше ничего не знаю.
– Хорошо, а почему девочка, которой… которой вы голову отрезали, ничего не сказала, неужели она предпочла умереть?
– Во-первых, я ей голову не резал, во-вторых, она сказала, что оставила товар в черной «девятке» на стоянке гостиницы. Машину обыскали, но там ничего не нашли. Тогда она стала трепаться, что был какой-то человек, который попросил ее украсть сумку, описала она его плохо, сказала, что он работает в «Словакии», в той самой гостинице, где и ночевала Инга. Узкоплечий, сутулый, кожа желтая, высохшее лицо, видимо наркоман. Картавит. Инга, дурища, не могла сразу домой уехать.
– Или не захотела.
– Ты считаешь, она просто все придумала и решила прибрать к рукам товар, а девочке пообещала, что поломаем, мол, комедию да и разбежимся каждый со своим куском: кто с деньгами, кто с наркотой?
В дверь позвонили, и Дарья так ему ничего и не ответила. Боря напрягся.
– Кого там еще черти принесли? – Он выглянул на улицу. – Машины нет.
Он вышел в коридор. Дарья не видела, что он там делает, но фразу, произнесенную пожилой женщиной: «Вам просили передать», разобрала четко.
Боря вернулся с конвертом в руке. Обычный почтовый, без штемпелей и адресов. Чистенький. Он вскрыл его, оторвав край, и вытащил записку. На штаны посыпался белый порошок.
– Вот черт, – отбросив бумажку в сторону, киллер обслюнявил палец и, намокнув немного, отправил себе в рот. – Язык дубеет. Наркота. Читать письма будет по вашей части, – он раскрыл перед ней аккуратно напечатанный текст. – Прошу вслух.
Дарью, как и любую другую женщину, оказавшуюся бы на ее месте, съедало любопытство. Она прямо-таки набросилась на послание.
Но письмо оказалось кратким и лаконичным.
– «Встретимся на автовокзале. На Балашов. Сегодня в восемнадцать ноль-ноль», – прочитала она и подняла глаза.
– Что это за урод? – Боря встал, прошелся взад-вперед, открыл холодильник и достал оттуда замерзшую формочку с кубиками льда и упаковку апельсинового сока.
– Что ты думаешь делать?
– Послать тебя, а разве плохо?
Не спрашивая Дарью, будет она или нет, он поставил перед ней чистый бокал и, налив его на две трети, накидал кубиков.
– И что я буду делать?
Он сделал таинственное выражение лица и, приблизившись к ней, процедил:
– Следить. Я никому не верю.
* * *Народ на автовокзале был занят тем же, чем и большинство людей во всем мире занимается в подобных зданиях. Люди ели, спали, читали газетки и журнальчики, изредка отлучались справить нужду, оставляя чемоданы под присмотром вполне добропорядочных соседей, воровали эти самые чемоданы, брали билеты, узнавали расписание, побирались, толкались, посылали друг друга в дальние края, случись какая неувязка, – в общем, жили.
Дарья пристроилась у окошка и почитывала журнальчик, изредка поглядывая на столб, обозначавший стоянку автобусов, отбывающих, кроме всего прочего, и на Балашов.
Условленный час приближался, но никто не желал обозначить свое присутствие под столбом. Народ сновал туда-сюда, что заставляло Дарью нервничать.
– Девочка, ты можешь помочь мне, как женщина мужчине?
К ней подошел подвыпивший парень с очень затуманенным взглядом. Лицо его было разомлевшим от алкоголя, а слова он связывал с большим трудом.
– Иди отсюда, – тихо пожелала ему Дарья, отталкивая от себя.
Мужик споткнулся и упал. Тут же несколько парней в военной форме заржали. Один даже решил познакомиться, и ей пришлось объяснить, что она ждет друга.
Простояв до половины седьмого да так никого и не вычислив, Дарья вышла на улицу и, пройдя пару кварталов, села в машину к Борису.
– Никого.
– То есть абсолютно? – киллер и не думал сразу сдаваться.
– Было несколько человек, которые чего-то или кого-то ждали. Именно это люди и делают на автовокзалах – ждут. Но никто не околачивался около этого столба.
Их обступили со всех сторон. Света, падающего от горевшего над магазином фонаря, хватало на то, чтобы рассмотреть тех, кто в этот еще ранний час собрался побеседовать «за жизнь» с Борисом и Дашей.
– Извини, дорогая, но ты привела хвост, – он снял с руля руки и показал их через стекло. – Сделай то же самое, пожалуйста, иначе нас изрешетят пулями.
Покрутив головой, Дарья насчитала шестерых мужчин. Окружив машину, они медленно сжимали кольцо. На некоторых были длинные плащи, а спрятать под ними автомат очень даже просто. Девушка иногда просто ненавидела свое богатое воображение, но на этот раз, кажется, она абсолютно права.
Не думая спорить с Борисом, Дарья также показала ладошки. Как только это произошло, один из нападавших подошел к машине и, открыв дверцу, приказал им выйти.
– Пойдете с нами.
Ясное дело, не в обратную сторону.
Тот самый «пьяненький» молодой мужчина, который приставал к ней на вокзале, теперь беспардонно обыскивал ее на предмет оружия, не забывая при этом пощупать грудь и бедра. Когда все было проверено, осталось только в гинекологическое кресло лечь, их затолкали в микроавтобус и повезли в неизвестном направлении. Определить, куда они движутся, было невозможно из-за того, что окна были занавешены плотными черными шторами.
Сидевшие рядом с ними люди всю дорогу молчали. Она не ошиблась, у незнакомцев действительно были автоматы, и это никак не успокаивало.
Тряслись часа два. Все это время Боря, который сидел напротив нее, ничем не выдал своего волнения. Она вроде тоже, но поджилки тряслись.
Вывели их уже во дворе какого-то дома. Насколько хватало глаз – никаких высотных зданий вокруг. Сплошной частный сектор.
– Садись, Боря, и ты садись, девушка, – стройный пожилой мужчина прохаживался по тепло натопленному дому в безрукавке из овчины и обрезанных валеночках.
– Привет, Николай Иванович, по делам вызвал или так… соскучился?
Их посадили за накрытый стол, где и бутылочка стояла, и обжаренная ножка курочки была.
Погладив усы, обладатель седых волос и хриплого мягкого баса сел напротив и жестом отпустил охрану.
Мужчины пропустили по стопке, для Дарьи персонально открыли шампанское. Это несколько напоминало ситуацию, когда ребенку дают компот, а взрослые дяди и тети пьянствуют.
Самой, без приглашения притронуться к еде у Дарьи смелости не хватало, она вообще-то не собиралась тут столоваться, но была уверена, что хозяин обидится, если гостья ничего не попробует.
– Вы не голодны? – Николай Иванович заботливо посмотрел на Дарью. – Ешьте, ешьте и не волнуйтесь, мы с Борисом просто старые знакомые.
– Как вас далеко-то занесло, – Боря наложил себе селедки под шубой и вареной картошечки.
– Мне много не надо. Я живу тихо и спокойно. – То, что этот тип в валенках не прост, Дарья поняла сразу. Он манипулировал людьми движением пальца на руке, а чтобы разучить такой фокус, обычно требуется долгая и плодотворная жизнь. – А вот у вас в городе творится безобразие. Я знаю, ты впал в немилость у Парина. Он как был дураком, так и помрет им. А ведь нельзя разбрасываться людьми. Или я не прав?
– Хочешь предложить работу? – Боря уже тянулся за курочкой.
– Да ты уже сам работаешь, вон какую себе красивую помощницу отыскал, – он посмотрел на Дарью, словно на куклу в магазине. Как она ненавидела подобное отношение! – При прочих равных я поставил бы на тебя. Товар ты найдешь, а что дальше? Отдашь его Парину и заработаешь себе прощение за то, что сказал резкое слово, когда этот выхолощенный пердун не позволил тебе наказать человека, чуть ли не насмерть задавившего твоего родного брата? – Боря ел, молча выслушивая старшего товарища по цеху. – Товар этот, Боря, привез в город я. И денежки уже за него получил, и о новой партии договорился. Мне нужен надежный человек в городе, а не это толстопузое трахолюбивое животное, упакованное в элегантный костюм. В общем, так: найдешь товар – займешь место Парина, – даже не собираясь выслушивать мнения нанимаемого на работу, Николай Иванович быстро поставил точку.
