Капкан для Скифа - Александр Чернобук
Вот такими Санта Клаусами и были Рембо со своим другом Парфеном: загоняйте, ребята, бабки на указанный расчетный счет и через пару дней получайте деньги (причем в долларах — по среднему курсу между покупкой и продажей) и пустые накладные с печатями. Нет проблем, рады были помочь, приходите еще, проценты, сами видите, у нас небольшие. Вот такой вот сладкий бизнес — непыльный. Незаконный, правда, но что у нас в стране законного? Сникерсы с тампаксами разве что.
Делили обязанности они так. Парфен через тяги в исполкоме открывал фирмы-фантомы. Происходило это примерно один раз в два-три месяца. Фирмы эти нигде больше не регистрировались и не числились. По истечении срока (который зависел, видимо, от степени засветки) все документы уничтожались, и открывалась новая ЛТДешка. Основное действо происходило в банке, где Ваня был на короткой ноге с управляющим (отнюдь не безвозмездно, естественно). Именно здесь деньги превращались из безналичной формы в аккуратные пачки купюр с симпатичными лицами американских президентов в белых буклях.
Самые серьезные концы хоронились здесь же. Каждый банк — своеобразный форт Нокс, и так запросто к нему не подъедешь.
Функций у Савельева, как мы определили, было всего две.
Первая — поставка клиентов: друзей-коммерсантов и всяких чинуш, желающих слить по-тихому бабульки из какого-нибудь поднадзорного фонда себе в карман. «Охраняющий сакуру питается плодами с нее».
И вторая — прикрытие от чересчур навязчивых и вечно голодных. Таких в городе пруд пруди: и в погонах, и так просто — душевных парней при стволах. Разница между ними была только в одном, как определял я, — в наличии удостоверения. У офицера есть, а у бандита нет. И все. Во всем остальном — близнецы-братья. Не отличишь. Костик обычно настаивал еще на одном различии — и тот, и другой бегут, только один впереди, а другой немного сзади. На мой взгляд, это было несколько спорным отличием. Уж больно часто преследуемый и преследователь меняются местами, чтобы записывать это в различия.
И Рембо, и Парфен крысятничали, но чуть-чуть — не зарываясь. Если Парфена проверить было практически невозможно (для этого Рембо должен получить информацию от самого управляющего), то Савельев подставлялся при каждой сделке. Парфен, видимо, не шел на обострение в виду перспективности бизнеса в целом. Так они и закрывали глаза на проделки друг друга. А если этих красавцев…
— Вот, вот где их столкнуть можно — на явном кидке! Треснуть лбами, чтоб звон пошел! Создать конфликт финансовых интересов!
Я даже штангу бросил на стойки, не дожав двух раз до положенных двенадцати. Стокилограммовая железяка обиженно звякнула. Я не обратил на возмущение снаряда никакого внимания. Схватил, не отдавая себе отчета, нунчаки, и они засвистели вокруг тела…
— Да, да и еще раз да! Найдено последнее звено, которое замыкает всю цепочку. Отдельные фрагменты мозаики сложились в цельную картинку.
Я поймал нунчаки в захват и с разворота ударил ногой в макивару: «Я-я-я-е-есть!» Не зря я затеял тренировку в пять утра!
В эйфории от найденного решения я легко взлетел на седьмой этаж, распахнул дверь и… замер.
На моей кровати спала… русалка: белые шелковистые волосы разметались по подушке, нежное личико было спокойно, а алые пухлые губки что-то шептали. Гибкие линии только-только сформировавшегося девичьего тела проступали через тонкое покрывало. Что, интересно, она видит во сне: строгого экзаменатора, родителей, принца на белом коне? Я застыл и даже задержал дыхание. О том, что в моей постели лежит такое… я и забыл.
Полюбовавшись несколько минут этим нежным созданием, я тихонечко взял мыло с полотенцем и отправился в душ: «Странное чувство, однако, — намыливая голову, подумал я, — такое умиление я испытывал только при виде играющих котят». Моя обычная реакция на людей такая же, как у Шатобриана: «Чем больше узнаю людей, тем сильнее люблю животных». А тут… такое дело… хм… надо же.
Фаза I. Парфен
Студент пятого курса факультета правоведения был томим смутными сомнениями. Парфенов Иван Сергеевич, попросту — Парфен, терзался давним вопросом — сколько денег оставляет себе его компаньон Рембо. Проверить это было просто — подставить Рембо своего клиента, пропустить деньги через Савельева и по разнице легко установить сумму прилипших к рукам Сергея наличных.
Эту нехитрую комбинацию Парфен планировал провернуть уже давно, но побаивался. Результаты проверки были известны заранее — никаких иллюзий по поводу чистоплотности своего компаньона Иван не испытывал. А раз он наверняка узнает о крысятничестве, то следует делать какие-то конкретные шаги.
Между тем, Серега обладал реальными тягами и с бандитами, и с силовиками, поэтому делать корешу предъяву было просто небезопасно. Хотя обидно терпеть такое положение вещей, ведь, в отличие от Рембо, у Парфена обналичка была единственным источником дохода… Ну, ничего, еще пару недель — и он официально станет членом семьи полковника МВД и тогда можно будет другу-Рембо крылышки чуть подрезать. Планчик уже вырисовывается…
Подобные мысли, далеко не впервые, витали в голове у будущего зятя Каца: «Такое положение вещей терпеть нельзя, нет, никак нельзя. И не будем. Скоро не будем». Он неторопливо гнал свою «бэшку» по городу, постукивая руками по рулю в такт музыке, заполняющей салон. Остановившись на красный сигнал светофора, увидел пацаненка с «Секундой» в одной руке и тряпкой в другой. Тот, с азартом борзой, бросился к лобовику и просто с фанатической скоростью натер стекло до блеска.
— Дядя, дай на мороженое!
— Молодец, шустро, — Парфен достал мелочь и, приоткрыв окно, снисходительно протянул пацаненку, — держи, трудяга.
— Сам дурак, — малый, вместо того, чтобы взять протянутые монеты, смачно харкнул в лицо растерявшемуся водителю и бросился наутек через зеленую клумбу.
— Ах, ты, гаденыш! Вот я тебя! — мелочь зазвенела по асфальту. Парфен поднес ладони к лицу и утерся.
Замешательство длилось не больше секунды. Спустя мгновение Иван уже мчался за неблагодарным подростком. БМВ стоял в крайнем левом ряду дороги с односторонним движением. За лужайкой было движение в другую сторону. В три прыжка перемахнув через насаждения, Парфен пропустил две машины и бросился к грузовой «Газели», припаркованной на обочине. Именно за ней скрылся дерзкий сорванец.
Задние дверцы грузовика были открыты — там мелькали два грузчика — между ними и проскочил обидчик. Парфен попытался повторить этот же маневр, но налетел на кулак одного из «грузчиков». Ему показалось, что в грудь угодила кувалда: дыханье сперло, из глаз посыпались искры, ноги стали ватными. В ту же секунду второй «грузчик» подхватил бесчувственное тело и швырнул в темное
